Хозяин антимагии #5 - Миф Базаров
— Инструмент может быть опасным, если не знать, как им пользоваться! — парировала Соня, но в её голосе уже слышались нотки сомнения.
— Тогда давай спросим его! — предложил Митя, и взгляд Романова упал прямо на меня. — Он уже давно слушает наш милый семейный спор. Не правда ли, Кирилл?
Я понял, что дальнейшая симуляция бессмысленна.
Судя по тому, что никто из гусар и инквизиторов не приближался и не подавал признаков интереса к разговору, наша компания была изолирована маскировочным куполом, не пропускавшим не только разговоры, но и то, что здесь происходит.
Медленно я приподнялся на локте, потирая затылок.
— С самого начала, — хрипло признался я. — Удар по голове не способствует быстрой потере сознания у человека с высшим техническим образованием. Скорее, вызывает кратковременную дезориентацию и острую головную боль.
Соня вздрогнула и резко обернулась к своему телохранителю.
— Он в сознании! Почему я не знала?
Верзила с ледяными глазами равнодушно пожал плечами, не меняя каменного выражения лица.
— Вы не спрашивали, госпожа.
Я с трудом сдержал улыбку. Эта реплика была достойна лучших образцов солдатского юмора.
— Ну что же, — Соня скрестила руки на груди и уставилась на меня. — Вы слышали всё. Что можете сказать в своё оправдание? И почему мне не следует применить стандартный протокол в отношении непрошеных гостей?
Медленно поднялся, чувствуя, как земля уплывает из-под ног. Всё же лучше присесть, голова у меня хоть и крепкая, но не думаю, что ещё одно падение пойдёт на пользу. Уселся на землю.
— Оправдываться мне не за что, — начал, глядя прямо на девушку. — Я не выбирал это путешествие, но оказался здесь. В теле человека, который добровольно уступил мне место при ряде условий, которые приходится выполнять.
— Какие условия? — тут же перебила меня девушка в балахоне.
— Возвысить род Пестовых, заботиться о семье прошлого владельца.
Девушка прищурилась, словно хотела распознать ложь. Она явно сейчас читала меня как раскрытую книгу.
— И вы будете верны Императору? — быстро, как удар кинжала, спросила Соня.
Вот он, самый опасный момент. Клясться в верности конкретному человеку, пусть и монарху… это слишком похоже на рабскую присягу.
Мой научный свободный ум восставал против этого.
Врать не вариант — Соня распознает ложь.
— Буду верен Российской империи, — сказал я твёрдо. — И буду служить ей так, как могу лучше всего: своим умом, своими знаниями. И я буду всегда говорить правду Дмитрию, как своему другу. И если он, как представитель власти, будет поступать неправильно, я буду первым, кто укажет на это. Я буду голосом разума, а не слепым исполнителем.
Сделал паузу, глядя на её вспыхнувшие глаза.
— Что касается «большой земли» и большой политики… моя сфера влияния ограничена колониями. Решения, которые я принимаю, касаются производства, логистики, обороны этих земель. Поэтому моя личная клятва верности не имеет такого уж большого значения. Мои дела говорят сами за себя.
Митя смотрел на меня с одобрением и даже с некоторой гордостью.
Соня застыла, словно ледяное изваяние.
Наконец, после долгого молчания, она вздохнула.
— Наивно. Идеалистично. И крайне опасно. Но… чёрт возьми, в этом есть своя логика, — она повернулась к своему телохранителю. — Приведи в чувства второго. И зверька.
Инквизитор молча кивнул. Он подошёл к Моте и дотронулся. Тот громко чихнул, вскочил на все четыре лапки, секунда — и пушистик исчез, а ещё через мгновение запрыгнул ко мне на плечо, яростно и испуганно цыкая в сторону магов.
Затем громила привёл в чувства Амата. Тот вздрогнул и сел, тут же хватая свою дубину и дико озираясь.
Предстоял ещё один разговор.
Через час Митя, Амат, Соня и вся их свита двинулись в Балтийск, где Дмитрию нужно было выполнить данное отцу обещание и перенести морской телепорт.
А я сидел за рулём машины, направляясь в сторону центральной колонии «Точка», но для начала надо было заглянуть в «Павловск». Я дал себе слово не задерживаться по пустякам. Быстро отдать распоряжения, проверить основные производства — и вперёд, на «большую землю».
Глава 7
Колёса автомобиля глухо шуршали по шоссе, уходящему в сторону столицы колонии.
Глубокой ночью «Ярцево» представало в совершенно ином, сюрреалистическом виде. Ночь здесь была не отсутствием света, а его преображением.
Я ехал с включёнными фарами, пока не встретил на пути повозку, запряжённую массивным шестиногим существом, чья шкура отливала перламутром. Возница, светящийся лёгким голубоватым сиянием, раздражённо замахал рукой. И я понял, что фары не просто бесполезны, они грубо нарушают естественный световой ландшафт.
Щёлкнул выключателем.
Тьма не наступила.
Она расцвела.
Дорога, вымощенная камнем с примесью фосфоресцирующего минерала, тянулась передо мной лентой призрачного серебра.
Трава по обочинам излучала мягкое изумрудное сияние, а стволы деревьев были подчёркнуты сложными узорами биолюминесценции, словно живые новогодние гирлянды. В этом не было ничего магического, чистая биохимия.
Местная флора и фауна накопили люминесцентные белки и пигменты, которые активировались даже от слабого звёздного света. Как учёный, я не мог не восхищаться изящной эффективностью этого природного механизма.
Городская застава встретила резким контрастом. Здесь буйство природного света грубо подавлялось яркими, безвкусными электрическими фонарями. Они не освещали, а выжигали пространство, создавая неестественные рваные тени и уничтожая волшебство ночи.
Администрация, видимо, считала это признаком прогресса. Я же видел в этом вандализм.
Вид людей на улицах «Ярцево» подтверждал мою догадку. Местные жители светились изнутри мягким, едва уловимым сиянием, это было следствие диеты, богатой растениями, водорослями и моллюсками с пигментом. Он попадал в кровь и лимфу, накапливаясь в коже и создавая светящийся эффект.
Приезжие были «тёмными», мы резко выделялись на фоне мерцающей толпы своими глухими, поглощающими свет силуэтами. На меня косились с любопытством и лёгкой брезгливостью.
Железнодорожная станция, цель моего визита, представляла собой кипящий котёл из людей, товаров и чиновничьей униформы.
Несмотря на поздний час, здесь царила бестолковая суета.
Самоходные платформы, курсирующие между городами, и пассажирские составы, принадлежащие мне, вынуждены были простаивать в очередях, ожидая разрешительных бумажек.
Логистика, которую я выстраивал для скорости, тонула в болоте местных распоряжений. Решил остаться в тени и посмотреть на всё изнутри, как обычный путешественник.
Подойдя к кассе, оплатил провоз автомобиля и сбор за переход через телепорт в «Павловск». Процесс был мучительно медленным. Кассирша, девушка с сияющей, как у светлячка, кожей, с апатичным видом пересчитывала монеты, сверяясь с толстенным тарифным справочником.
В голове крутилась историческая параллель:
