Движение льда - Владимир Георгиевич Босин
Что такое родственная стихия я понял, когда решил прогуляться вдоль реки. Отдалившись от поселения метров на восемьсот, я решил спуститься по крутому склону. Здесь кто-то уже пробил тропинку. В этом месте образовался пологий песчаный пляж, и к нему имеется удобный спуск.
Водичка, мягко говоря, прохладная. Не знаю, градусов 16–18 от силы. И это здесь у самого берега, где совсем мелко. При температуре воздуха градуса 24 весьма бодрящая температурка. Я вообще не видел здесь купающихся. Читал где-то, что в старые времена люди боялись воды и её обитателей и по собственной воле в неё не лезли. А уж в такую тем более.
Мне вдруг захотелось походить по мелководью, и я скинул ботинки с чулками, закатал брюки и ступил в воду.
Первое ощущение — сразу хочется выйти. Я что больной в такую холодную воду лезть? Так можно и простуду подхватить. Но неожиданно быстро привык, наоборот брести по мелкому песочку довольно комфортно, а вода приятно остужает ступни.
Нагнулся и намочил лицо, хорошо как. Метрах в пяти от берега на глубине рыба ударила хвостом и пошли круги.
Мне так резко захотелось искупнуться, сил нет. Такое ощущение, что я не чист, а вода смоет усталость и грехи.
Обернувшись, убедился, что никого по близости нет. Быстро скинул, одёжку. Завис на мгновение и скинул нательное бельё тоже. Чего мне стеснятся, этот участок с дороги вообще не просматривается. Тем более течение реки промыло глубокий овраг и меня можно увидеть, только подойдя к самому краю.
По колено, по пояс и наконец присев я погрузился полностью. Удивительно, сердце не пытается выпрыгнуть из груди, колотун не сотрясает тело. Наоборот, я спокоен, дыхание ровное, тело подчиняется без сопротивления. Я изогнулся и нырнул в прохладную воду. Она довольно прозрачная из-за песчаного дна. Сквозь зеленоватую толщу воды замечаю снующих рыбок. Это особый мир спокойствия и тишины.
Не знаю, сколько времени я нырял и плавал. Я получаю истинное наслаждение, будто вернулся в отчий дом.
В этом месте ширина реки невелика, метров двадцать пять-тридцать. Когда мне надоело нырять, пугая мальков, решил просто поплавать.
Странно то, что лично я в своём старом теле к воде относился без особого пиетета. Нет, я не боялся воды. Более того во втором классе меня отдали на плавание и я прозанимался этим видом спорта до середины шестого класса. Великого спортсмена из меня не получилось, но учувствовать в областных соревнованиях в своей возрастной категории доводилось. Помню на улице мороз, а я в десять вечера с непросушенной толком головой чапаю домой после тренировки. Удивительно, что редко болел простудой. Но помню этот неистребимый запах хлорки от полотенца и плавок. Так что плавать я умел, но в более зрелом возрасте бассейн не посещал. Так, когда с однокашниками загорали на нашем водохранилище, то я понтовался перед девчонками. Нырнёшь с камня и пошёл баттерфляем наяривать. Это наиболее энергетически затратный стиль плавания. Тело наполовину выбрасывается из воды, что само по себе не просто. Зато как потом наши одногруппницы заглядывались на меня.
Вот и сейчас я кролем сделал метров четыреста вверх по течению, а затем просто лёг на спину и раскрыл руки. Благодать. С непривычки тяжеловато, надо будет взять в привычку каждый день сюда ходить. Подтянуть физику, так сказать.
Вот только мне мешают какие-то звуки. Подняв голову увидел забавную картинку. Вдоль берега заполошенно носится малявка Варька и истошно орёт, за ней бежит какой-то плюгавый дед. Этот сердито машет мне рукой.
А вот когда на берег спустился Григорий Яковлевич, мне стало не до смеха.
— Константин Павлович, Вы не могли бы закончить Ваши водные упражнения. А то у Варвары истерика начинается. Она всё село на уши подняла.
И к чему этот спектакль, они что пловца не видали? Я-то выйду, но при девчонке не хочется сверкать своими причиндалами. Приблизительно так я и передал свои ощущения.
Тогда Варьку услали куда подальше, а тот мужик прямо в лаптях залез в воду, подавая мне чистую рубаху.
А вот когда я вылез на берег, меня стал бить кондратий. Тело затряслось от озноба,
Пришлось энергично растираться чье-то рубашкой. Потом я быстро оделся и подошёл к Мелехову.
— Ну вы, Константин Павлович, право слово, напугали нас. Представляете, прибежала эта скаженная и давай орать, что молодой барин тонет. Машет руками, просит помочь, а вода его не отпускает. Я-то понимаю, что водника рекой не испугаешь. А всё одно побежал, как есть бросил приём больных и побежал на реку.
— Прощу прощения, дорогой Григорий Яковлевич, но право зря Вы беспокоились. Я специально подальше ушёл, чтобы Ваших людей нет нервировать. Меня батюшка с детства к воде приучал, — вру я не краснея. Понятия не имею, чему там отец своего юного сыночка обучал. Может таскал его по блудницам.
— Мы с братом каждый день в качестве тренировки на речку ходили. Доплывали до противоположного берега по несколько раз.
— Батюшки, так там же треть версты, если не больше будет.
Так, хорош завираться, а то попадусь на враках, потом веры не будет. Он же думает про Волгу, а она и полкилометра шириной может быть в тех краях.
— А за нами на лодке слуга грёб, чтобы подстраховать, — решил поставить я точку.
— Тогда понятно. Но всё равно, предупреждайте, я тоже могу человека с лодкой выделить.
— Не-не, здесь глубина от силы два с половиной метра. Течение среднее, мне надо физическое состояние тела восстанавливать. А что может быть лучше реки. У вас тут хорошо, сейчас искупался и прямо душа радуется.
— И всё-таки, дайте мне слово, что предупредите меня в следующий раз. Я дам Вам человека, сами понимаете, в холодной воде всякое может случиться. А мне потом перед Вашим батюшкой ответ держать, — мы благостные сидим в гостиной, перевариваем сытный обед. Всё-таки здесь замечательно, но очень скучно. Никаких развлечений, пока лето — возьму за правило ходить на речку каждое утро. А слуга мне не помешает, пусть сидит себе и вещи охраняет.
— И, Константин Павлович, пожалуйста, не гоже дворянину сверкать перед быдлом голыми телесами. Пользуйтесь нательным бельём, — самое интересное, что это самое быдло стоит рядом в виде слуги и с невозмутимым видом ждёт, когда мы его отпустим.
Я особо не приглядывался, но отношение к простому сословию со стороны
