Мечник, Вернувшийся 1000 лет спустя. Том 4 - Оливер Ло

Хранитель наклонил голову, и я почувствовал изменение в воздухе. Его следующая атака была массированной — десятки невидимых ударов одновременно, покрывающие все пространство вокруг меня.

Инстинкты взревели. Уклониться было некуда.

Я сделал единственное, что мог — прыгнул вверх. Оттолкнулся от воздуха, используя Шаги по Небу, поднимаясь на десять метров за пару мгновений.

Подо мной золотистая площадь превратилась в месиво — сотни глубоких порезов, перекрещивающихся друг с другом, образовали настоящую сеть. Если бы я остался там, то превратился бы фарш.

— Ты знаешь, — крикнул я сверху, — обычно я не против сильного противника. Но ты, конечно, тот еще фрукт.

Хранитель поднял голову, глядя на меня своим безликим лицом. Воздух вокруг него снова замерцал.

Порезы начали появляться прямо в воздухе. Я едва успевал уклоняться, отталкиваясь от невидимых платформ. Но Шаги по Небу истощали меня — техника не предназначена для долгого использования. По крайней мере, не в нынешней моей форме.

И тогда я понял.

Проблема была не в том, чтобы нанести урон. Проблема была во времени. Он откатывал время для себя, но что, если…

Я приземлился, едва избежав очередной волны атак. Мое тело было покрыто десятками мелких порезов — не все удары удалось избежать. Но это было неважно.

Хранитель остановился. Впервые за весь бой он полностью замер, видимо, у него тоже были инстинкты, и они, должно быть, сейчас вопили об опасности.

Я улыбнулся и принял стойку, которую давненько не использовал. Стиль Расколотого Мира.

Энергия начала концентрироваться не в клинке, а вокруг меня. Воздух задрожал, пространство начало искажаться. Это была техника не для атаки — это была техника для изменения самих правил боя.

— Видишь ли, приятель, — сказал я, чувствуя, как реальность начинает трещать вокруг меня. — Я уже понял, что ты можешь откатывать время для себя. Можешь атаковать, пропуская сам процесс удара. Но что будет, если ударов будет слишком много? Проверим? — азартно улыбнулся я.

Я активировал технику.

Мир раскололся.

Реальность разделилась на фрагменты, каждый из которых существовал в своем собственном временном потоке. В одном фрагменте я атаковал Хранителя мечом. В другом — уклонялся от его ударов. В третьем — стоял неподвижно. В четвертом — бежал по стене здания.

Все эти версии существовали одновременно.

Хранитель дернулся, впервые показав что-то похожее на замешательство. Его способности, как я и предполагал, работали с линейным временем — он мог откатить урон назад, мог пропустить момент атаки. Но когда время разделилось на дюжину потоков…

— Вот в чем штука с временем, — сказал я. — Его можно растянуть, сжать, откатить… Но что, если его просто разбить вдребезги?

Двенадцать версий меня атаковали одновременно. Огонь, лед, молния, чистая сталь — каждый фрагмент использовал свой стиль. Хранитель попытался откатить урон, но не мог. Откат работал в едином временном потоке, а тут их было сразу несколько.

Он попробовал контратаковать, но его вневременные удары терялись между фрагментами. Атака, направленная в один поток, не достигала другого.

— И знаешь, что самое прекрасное? — усмехнулся я, чувствуя, как техника выжимает из меня все соки. Все же подобная техника была опасна и для меня. — Когда я соберу все потоки воедино, весь урон суммируется.

Хранитель отчаянно пытался защититься, но было поздно. Я начал сводить фрагменты реальности воедино. Двенадцать становились шестью, шесть — тремя, три — одним.

Когда пространство схлопнулось, весь накопленный урон обрушился на Хранителя одновременно. Дюжина ран от разных стихий, помноженная на парадокс одновременного существования.

Хранитель попытался откатить урон, но не смог. Слишком много повреждений из слишком многих источников. Его способность работала с единичными ранами.

Трещины в его теле расширились. Золотистый свет, державший вместе застывшие моменты, начал тускнеть. Хранитель сделал шаг назад, покачнулся…

И рассыпался.

Не взорвался, не растворился — именно рассыпался, как разбитая ваза. Каждый осколок содержал застывший момент времени, и теперь они все освободились.

Я пошатнулся, чувствуя, как Стиль Расколотого Мира выпил из меня почти все силы.

— Ненавижу эту технику, — устало выдохнул я, опираясь на меч. — Сильная, да. Но жрать после нее хочется будь здоров.

Там, где стоял Хранитель, теперь парил большой Астралит — кристалл размером с кулак, пульсирующий внутренним светом. Рядом лежали два предмета.

Наруч на моей руке засветился, опознавая добычу.

Длинный, слегка изогнутый кусок материала, похожего на слоновую кость, но с золотистыми прожилками он определил как «Осколок Позвоночника Хранителя».

Второй же — «Сердце Вечности». Пульсирующая сфера из теплого, живого янтаря, внутри которой я видел застывшие, но постоянно меняющиеся образы. Как калейдоскоп из моментов, которые были, есть и будут одновременно.

Еще была руна. Маленькая, неприметная, валялась чуть в стороне. Я поднял ее и повертел в пальцах.

— И что ты делаешь, а? — спросил я в воздух. — Вызываешь дождь? Печешь блины? Превращаешь врагов в уточек для ванны?

Я пожал плечами и сунул ее в пространственный карман плаща вместе с остальной добычей. Разберусь потом, как-никак Ария купила ту штуковину, что безошибочно распознает любой материал и способы его обработки.

Застывший город вокруг начал мерцать. Без Хранителя Разлом терял стабильность.

— Время валить, — пробормотал я, поднимаясь на ноги.

И словно в ответ на мои слова, прямо передо мной открылся пространственный разрыв. Из него донесся знакомый лай.

— О, ну наконец-то! — воскликнул я. — А я уж думал, ты решил оставить меня тут!

* * *

Кабинет советника Риверса Монтильяра на девяностом этаже здания Гильдии был погружен в полумрак. Единственным источником света служили огни ночного города за панорамными окнами и тусклое свечение магических рун на стенах.

Риверс стоял спиной к двери, глядя на город внизу. Его силуэт изменился после ритуала — плечи стали слегка шире, осанка прямее, а от всей фигуры исходила аура едва сдерживаемой мощи. Белые волосы, которые он решил не скрывать, отливали серебром в лунном свете.

— Входите, — произнес он, не оборачиваясь. Его голос звучал на нескольких тонах одновременно, создавая жуткую гармонию. — Время пришло.

Дверь открылась, и в кабинет вошли трое.

Первой была Леди Аврора из клана Торранс. Высокая, статная женщина лет тридцати пяти с холодной красотой северных земель. Ее платиновые волосы были собраны в сложную прическу, удерживаемую заколками в виде шестеренок. Глаза цвета стали изучали обстановку с расчетливым интересом. На пальцах девушки поблескивали кольца-артефакты, а в воздухе вокруг нее едва заметно вибрировали крошечные механические конструкты