Империя Машин: Пограничье - Кирилл Кянганен
Хэль переоделся в парадный костюм и умело отшил солдат. Капитан стражи побоялся нарушать мир между двумя могучими государствами ради исполнения приказа. Более того, торговец пригрозил ему расстрелом в случае создания помех при передвижениях подчиненных и подопечных Империи Солнца.
– Почему я не боюсь торговцев? – прошептал Неизвестный под нос.
– Просто тебе некогда было усваивать местные стереотипы, – возник под ухом Декарт, – у вас, на Безымянном, главное пугало – просветители, а у нас – торговцы. Прекратят поставки провизии – и Скалам крышка.
– Вроде бы я велел тебе убираться.
– Не кинешь же в опасности товарища? И еще, Неизвестный… – он по дружески положил руку на плечо, – просто смирись, у тебя есть имя, но никто с тобой не считается.
Глава – 15 —
Капитан откланялся и посоветовал незамедлительно обратиться в случае возникновения неприятностей.
– Ну, теперь все они под моим покровительством, – проговорил торговец, захлопывая дверь, – пусть пакуют вещи, – дорога трудная.
– Откуда мне знать, что ты не продаш их на ближайшем рынке?
– До ближайшего рабовладельческого рынка плыть пол мира, – улыбнулся Хэль, – они этого не стоят. Ни крепких мужчин ни плодовитых женщин, пройдись по комнатам, – одни доходяги.
– И давно ты подрабатываешь оценщиком людей?! – вмешался разъяренный Декарт, чем несказанно удивил Неизвестного, успевшего перехватить кулак.
– В моем распоряжении имеется имперский Скороход, но погрузка начнется не раньше, чем я исключу для себя всякий риск – процедил торговец, не срывая взгляда с Декарта, – понимаете, Неизвестный?
Он оттолкнул Неизвестного, но посторонился
– Я себя контролирую, а вот за барыгу не ручаюсь.
Закончив с Хэлем обсуждение деталей погрузки и перевозки на пустующие острова, он распланировал порядок оповещения некоторых лиц, присутствующих на Скалах, когда снова столкнулся с Декартом. Он был слегка пьян и неуверенно держался на ногах.
– С тобой черти что творится, или же я плохо знаю подобных людей…
– Позор отцу, который ничего не оставил сыну, – говорил мне он в один день, а в другой – когда же я сгину. До того как я родился, – присел напротив Декарт, расстопырив ноги и опуская лицо, – его мучила серьезная дилемма – отдать жену в пользование лучшему другу или поменять на другую, более красивую из его свиты. Или отправить на продажу. Она молилась, чтобы родился мальчик, и наши благодатные боги ее услышали – пока мне не стукнуло четыре – он испытывал к ней добрые чувства, и она была в безопасности, а потом – отослал с ближайшим кораблем куда-то на юг. Позже то же случилось и со мной, когда я наскучил ему, а он обзавелся более покладистым наследником.
– Этим ты завлек Амалию? – холодно парировал Неизвестный, – слезами и россказнями о тяжком детстве?
– Сучий потрох! – он ударил по столу, – кажется, Декарт хотел возразить или сказать нечто иное, – ай, пшел ты… – и отправился в пустую комнату.
А Неизвестный раздумывал над советом Хэля. Для того, чтобы выборы прошли гладко ему понадобится помощь некоего Спасителя. И та биография, которую ему подсунули – не внушала, совсем как не внушала доверия. Торговец сказал – Спаситель – единственный, знающий морские пути вдоль и поперек и расположения «диких» островов, а искать его следовало по следам преступлений. «Серийный убийца-психопат – что может быть хуже?». У Спасителя была примета бросать игральные кости при встрече случайных странников. Если выпадало до трех, то он помогал или оставлял в покое. Если же четыре и выше, то убивал на месте. Все решал случай. «Иногда было так, что он вначале помогал, заводил знакомства, устанавливались близкие отношения, а затем – ему приходило в голову бросить кости…» – рассказывал Хэль. Как понял Неизвестный, он чтил лишь торговцев, да избегал стычек с просветителями, не брезгуя солдатами.
Из того, что Неизвестный понял – самое пугающее в его неожиданном появлении. Одетый в рясе нищего или придворного, с покрытой капюшоном головой, он разгуливал по Кольцам и везде оказывался по воле случая, идя «куда глаза глядят». При том бросок происходил не чаще, чем раз в день. Кто-то даже в шутку окрестили эту странность «суточной нормой». Хотя от подобных шуток кровь стыла в жилах. Боле всего его появлений боялись владельцы постоялых дворов, так как им приходилось обслуживать большие потоки людей. Поговаривали, что изредка он расправился и с просветителями. Поразмыслив, Неизвестынй поручил его поиски Декарту. Тот не сопротивлялся, и был рад отлучиться, узнав, что с жетоном торговца обладает неограниченным доступом по жилым площадям колец.
– Ты выдал жетон, после всего, что он натворил?! – ворвался в комнату Неизвестный,
– Мне пора на борт, вернусь следующим рейсом, а за месье Декарта не волнуйтесь – гарнизон поведает вам о происшествии, вы ведь новый кандидат? – хитро улыбнулся Хэль, – заочно поздравляю с победой.
– В любом случае, моя деятельность вам на руку.
– Учитывая ваше рвение, даже тотальное превосходство на дебатах не избавит нас от угрозы войны. Потому воздержусь, – он поднял ладонь, отстраняясь, – вас ждут великие свершения.
Неизвестный сел за гостинный стол и подпер голову. Следовало проведать Амалию.
В это время Хэль вернулся на баржу. Раздав приказы, он спустился в трюм и с наслаждением обошел стеллажи с товаром, точно это некая святыня. Стряхивал пылинки, протирал шелковым балдахином, брал в руки драгоценные камни поигрывал ими, любовался поднимая пальцами на свет проскальзывающими через них и преломляющимися солнечными лучиками, легонько дул до образования влаги, затем целовал и убирал обратно. После отдавал распоряжения по упаковке товара и прохаживался мимо разделов с пряностями, вбирал с краев контейнеров просыпавшиеся излишки кончиком пальца и обсасывал его, а голова кружилась от смешения ароматов. Он помнил об уговоре с Неизвестным и намеревался открыть собственную торговую компанию, корабли которой получат лицензии в первую очередь. Пока беглецов рассаживали на верхней палубе, он обдумывал возможности займов. После решения злободневных проблем, возвращался к дегустации редкого товара. Затем заглядывал и в винный погреб, где прогуливался вдоль бочек с отпечатанными датами и полированными стаканами на стойках, поглаживал краны, а в голове откидывалось масштабное строение его бизнеса, происходили сложные расчеты, учитывающие доходы и расходы, покрываемые в части, или же в целом. При этом, он попутно наслаждался своими владениями, точно те – важнейшая забота, цель и смысл жизни. Здесь он ощущал себя живым, вдохновенным. А в моменты печали и трудностей семейного общения, капитал служил ему наивысшим утешением и благословением, кое он состряпал себе сам. «Взаправду, я много стою, – думал он, расплываясь в улыбке, – а какие перспективы в ближайшем будущем…»
Он не нашел Амалию в снимаемом номере. Стеллажи и полки покрылись пылью, – давненько ее тут нет, – Неизвестный выглянул в окно, выходящее на кольцевой пост. «Замечательное зрелище, провались они пропадом…»
Раздался скрип досок, – кто-то двигался по лестнице. Он замер, прислушиваясь. Порывистое дыхание.. В комнату чрез маленькую щель протолкнули письмо. Неизвестный наклонился к полу и поднял бумагу – «уточнения по срокам выборов».
Он рванул дверь и заметил улепетывающего мальчугана. Активировав плащ, побежал следом, оставляя размазанную тень. «Куда же тебя несет?» —
Он нагнал его в закоулке меж Г-образных арок, и материализовался впереди
– Ты подбросил? – мягко спросил Неизвестный, заметив испуг, – я друг Фернира, мы помогаем… – Неизвестный опустился на колено, и мальчишка обмяк в его объятьях, всхлипывая.
Неизвестный поглаживал его по спине, включая маскировку, а сам не замечал, как собственное лицо покрыли слезы. «Неужели…».
Задул северный ветер, нагоняя над кратером вулкана мрак. Неизвестный отвлекся, – предчувствие подсказывало – за ними наблюдали. Он отвел ребенка под арку, чтобы случайно не показать тень.
– У тебя есть родители? Опекуны? Вообще кто-то?
Мальчик отрицательно замотал головой,
– Фернир обещал приглядеть за нами…
Выяснилось – он не так давно отлучился. «Начинался жуткий ливень… в такой здесь обычно пропадают люди. Я просил его остаться!» «Да уж, дожди в Севергарде точно
