Фантом. Инженер системы 1 - Игорь Ан
Саймон аккуратно погладил ствол эвкалипта за спиной.
— Молодец, можешь отпустить его, — произнес он тихо, почти нежно.
И за что ему достался класс чёрный друид? С чего вдруг чёрный? Просто — друид! Или Система так издевалась над внешним видом Саймона? И она тоже? Альбинос — черный друид! Надо же, как иронично.
Саймон скривился в недовольной гримасе, медленно поднялся и подошел к трупу.
Крючковатые пальцы корней уже отпустили монстра, что так неосмотрительно напал на безоружного. Ха! Саймон, и безоружный? Он оглядел небольшую рощицу вокруг.
Десятки эвкалиптов, коммифоры, терминалии, несколько пальм — его армия. Она, пожелай того Саймон, придет ему на помощь. Да, в атаку её не пустишь. Пока, не пустишь. Но когда Саймон разовьёт свои навыки, кто знает… Может быть, эти деревья ещё будут маршировать на параде в честь его возвышения.
После того дня, когда мир изменился, Саймон понял одну вещь. Растения слушаются его. Он всегда любил их, и они отвечали тем же, но никогда не думал, что всё будет настолько просто. Ладно, пусть не просто. Пока доступно слишком мало, но перспективы огромны!
Поправив черный кожаный нагрудник, полученный у терминала, Саймон выпрямился. Поверх лабораторного халата эта странная вещь смотрелась чужеродно, но она только что спасла ему жизнь. Она, и эвкалипт.
Классовое снаряжение, классовое оружие, классовое то, классовое сё… Саймону было плевать на названия и, вообще, на всю эту игру. Его интересовало другое — новые возможности. Затюканный, озлобленный на мир ботаник и вдруг такая власть. Власть над миром растений. Будь такие умения у него раньше, разве стал бы он тратить свою жизнь на отправку образцов к космос? Чёрта с два!
Саймон взглянул в сторону комплекса станции, где он совсем недавно работал. Там, у Терминала Системы, клубилась пыль. Саймон был первым, подоспевшим к диковинке.
Да, падение терминала едва не убило его. Ударной волной его впечатало в дерево, почти так же, как сейчас. Саймон невольно ухмыльнулся сравнению. Впечатало, зато он успел раньше других. Ни монстры, ни люди не мешали ему постигать суть общения с артефактом.
Но чёрный друид…
Саймон вновь скривился. Да, что эта Система знает о нем⁈
Ладно. Не так уж и важно какого он цвета. Главное, что голова у него работает хорошо.
Умудрившись ускользнуть от Терминала до того, как там началась заварушка, Саймон отправился в городской парк изучать выданные ему навыки, инструкции и инструменты.
Но одна мысль никак не покидала его разум:
«Важность Терминала огромна! В новом дивном мире — это одна из ключевых точек взаимодействия с Системой. Тот, кто контролирует Терминал управляет осколком!»
* * *
Дверь с грохотом распахнулась, отбросив в сторону тяжёлый металлический шкаф, которым её подпирали снаружи. Как эта штуковина вообще тут оказалась?
Вероятно, это было дело рук последних выживших, пытавшихся отгородиться от ужаса, ползущего по коридорам. Их старания оказались тщетны. Не уверен, что тварь смогла бы вынести с ноги дверь, но и живых представителей человечества в небольшой пристройке, играющей роль этакого «предбанника», не оказалось.
Я окинул взглядом помещение. Всё, как положено: высокие двустворчатые двери, словно рассеченный надвое логотипом «Новой реальности» пол и стойка ресепшена или охраны, кому как больше нравится. Следы борьбы оказались повсюду, давно засохшие чёрные брызги на стенах, разбросанное оборудование. Но главное — здесь были окна.
Не иллюминаторы с искусственным светом, а самые настоящие окна, сквозь которые лился ослепительный, почти физически ощутимый поток солнечного света. Воздух, неподвижный и спёртый внутри, здесь был густым, раскалённым и пах пылью, морем и… тлением.
Я зажмурился, глаза, привыкшие к полумраку аварийного освещения, слезились от непривычной яркости. Сердце учащённо забилось — это был первый шаг к свободе, к дороге домой. Но вместе с облегчением накатила и тяжёлая, давящая волна осознания реального масштаба катастрофы.
Если внутри тёмных коридоров происходящее ещё походило на странный, очень реалистичный шутер в мире зомби, то сейчас, когда за окнами палило солнце… Мир изменился, и кажется, я только сейчас окончательно осознал это.
Я выбрался на залитую солнцем площадку с широкими ступенями, ведущими на бетонную дорогу перед зданием. Жара мгновенно обрушилась на меня в полную силу. Солнце давило лучами, как гидравлическим прессом. Оно уже не грело — жарило, заставляя кожу под комбинезоном мгновенно покрыться липкой плёнкой пота. Воздух, который приходилось вдыхать, казался обжигающе горячим.
Я прислонился к раскалённой бетонной стене корпуса, пытаясь перевести дух. Тяжесть снаряжения, вес которого в прохладных коридорах казался терпимым, здесь, под палящим солнцем, стал непосильной ношей. Ремни рюкзака со щитом впивались в плечи стальными когтями, арбалет оттягивал руку, а баллон с пропаном, болтающийся на поясе, уже успел слегка нагреться и прислоняясь к бедру, напоминал о себе теплыми касаниями. Через час они станут невыносимыми, если я снова не заберусь в темные норы коридоров.
— Двигайся, Матвей. Стоять — значит свариться заживо, — прошипел я сам себе, с силой оттолкнувшись от стены.
Мой план был прост: пройти вдоль стен комплекса на юг, к порту, а оттуда уже до набережной. Взглянуть что там и как, а затем вернуться к корпусам, обойти их и найти западный спуск в цокольный этаж, где в ремонтных мастерских пылился Скелетоник. По прямой — километра полтора. В условиях апокалипсиса — марш-бросок на край света.
Я поплелся по забетонированной дорожке, стараясь держаться в скудной тени высаженных кем-то непойми когда чахлых деревьев. На комплекс я не смотрел. Оборачиваться попросту не было сил. Буду возвращаться, выясню, в каком он состоянии.
Из иллюминаторов «Трамвая» глобальных разрушений я не видел. Правда случилось то землетрясение или еще что-то такое. Но все детали позже. Солнце плавило мозги не хуже алкоголя.
Дорога вела к парковке с небольшой будкой проходной. А вот это уже напоминало город-призрак. Выбитые стёкла, перевёрнутые и сгоревшие машины, разбросанные вещи. Всё говорило о быстрой и страшной панике. Но не было ни трупов, ни костей. Только пятна той самой чёрной, уже высохшей слизи. Следы работы «уборщика» из вентиляции? От этой мысли по спине пробежал холодок, несмотря на сорокаградусную жару.
Я все же не выдержал и обернулся.
Комплекс, казалось, не пострадал. Тоже виднелись выбитые окна, кое-где по стенам шли тонкие трещины — всё не критично. Я пробежал взглядом от восточной стены до западной. Что-то
