Сила слабых - Самат Айдосович Сейтимбетов

— Еще нескоро.

— Может, мне тогда слетать и поискать остальных?

— Нет, - отрезал Лошадкин. - Кто прилетит сам - тот прилетит, кто не прилетит, наши пути все равно разошлись.

Только Трорг почти сразу последовал за ним, навестил дом и вернулся. Остальные? Непонятно.

— Да и нас ждет новое дело, вдали от Энтонца.

— Мама не сможет тренировать меня? - замер вернувшийся Старстен, мокрый с ног до головы.

— Учеба и тренировки, подходящие для твоего возраста, вот что нужно.

Как подозревал Лошадкин, Старстен и раньше часто оставался сам по себе и творил, что в голову придет, к чему душа лежала. К малиннику Османа Петровича, к беготне по раскопанным древностям, теперь вот к сражениям и защите мамы. Или охладеет, или обучится, но скорее всего еще что-то, вроде обиды на Лошадкина.

— Я знаю места, где ему просто дали бы оружие и отправили выживать, - сказал Шум, когда Старстен умчался.

— И я знаю такие места, - хмыкнул Лошадкин, - но мы же хотим добиться обратного? Чтобы никому не приходилось брать оружие в руки и выживать?

— Это ты замахнулся, командир, - прошелестел Шум.

— Целься высоко, действуй сейчас по ситуации, - ответил ему Лошадкин. - А ситуация такая, что ты у нас теперь эксперт по другой цивилизации, летишь с нами, будешь давать советы, и получать за это креды... уге, в смысле.

— Я могу попробовать получить гражданство Земли, - сообщил Шум.

— Можешь, но... поговорим об этом отдельно.

Боевое подразделение, якобы не связанное с Землей. Шито белыми нитками? Возможно. Но разве не поступали Сильные точно также?

— Ты упомянул Трорга, - заговорила Алатея. - Уже дошли новости?

— О чем?

— Он летит сюда, - широко улыбнулась алурианка. - Сдал все экзамены в рекордный срок и готов!

— Отлично! - вскинул руку Лошадкин.

Корабль приземлился и Лошадкин изумленно распахнул глаза.

— Ха-ха-ха! - разнеся хохот Руслана. - Я же говорил, что он удивится!

Засранцы, беззлобно подумал Лошадкин, специально скрывали информацию. Даже про Трорга он узнал случайно, Алатея поддалась эмоциям.

— Всегда приятно, когда тебя рады видеть, - согласился появившийся Трорг. - Командир.

— Трорг, - кивнул Лошадкин.

Пока вендарец обнимался с Алатеей, Лошадкин смотрел на Руслана, не в силах поверить своим глазам. Без лишних объяснений он все понял, что Руслана прислали сюда, в дополнение к взводу мобильной пехоты, понял, но не мог поверить.

— Да я это, я, - широко распахнул руки Кайманов.

Они обнялись и похлопали друг друга по спинам. Старые друзья и соратники собирались к Лошадкину и это было прекрасно... если не считать возможных смертельных опасностей. Впрочем, глянув на лицо Руслана, Лошадкин понял, что тот готов и вполне осознает эту самую опасность.

Гопкинс, вдруг понял Михаил, он все это организовал и вызвал живых, и так далее.

— Значит, тогда за дело! - воскликнул Лошадкин.

— Кого будем бить?

— Никого не будем бить, хотя нас, скорее всего и попробуют побить в процессе.

Подошел Трорг.

— Скоро соберем полное отделение? - улыбнулся он, глядя на Шума.

— Кроме тех, кто погиб, - чуть помрачнел Лошадкин. - Но... было бы неплохо.

Пусть даже врагом теперь была не Закраста, да что там, боев в теории и не ожидалось, дипломатическая миссия, подготовка к вступлению в союз систем и прочие дела. Но все равно, когда спину прикрывают те, кто ее уже прикрывал... боевое братство. Вот что еще нужно будет новой цивилизации освобожденных, подумал Лошадкин, битвы за освобождение других рабов и невольников, и еще большее сближение. Перемешивание, плавильный котел, чтобы сотня цивилизаций стала одной, эксперимент вполне в духе Аупо, и без генетических модификаций там не обошлось бы.

— Давайте готовиться и затем вылет. Нас ждет мирная дипломатическая миссия.

Судя по ироничным взглядам, от Холмова до Кайманова, никто в это не поверил.

Да что там, Лошадкин и сам не верил, что все пройдет мирно.

Глава 23

— Система Оломононогоноломо и еще двадцать слогов, по названию звезды, и в сокращенном переводе оно означает: "То, что приносит жизнь". Сокращенно Оломо. Девять планет, три ближе к звезде, шесть во внешнем поясе, газовые гиганты, полные всяких ресурсов, которыми и пользуются местные.

По команде Луиса изображение системы сменилось голограммой тех самых местных. Кусты, так их назвал бы Лошадкин, благо форма и размеры соответствовали. Основным отличием было то, что у этих кустов имелись глаза, руки, рты и прочие органы - привитые прямо на растительную основу.

— Для нас, растений, в целом характерно присвоение длинных названий, - важно заявил Шум, сразу вошедший в роль эксперта, - содержащих в себе избыточные описания. Живые вокруг, как правило, сокращают их до пары слогов, демонстрируя, как они торопятся жить и говорить.

— А вы не торопитесь? - спросил Лошадкин, "консультируясь с экспертом".

Алатея осталась на Энтонце, вместо нее полетел Трорг. "Слово и Дело" сопровождал корабль Мобильной Пехоты, лейтенант Холмов там, наверное, сейчас гонял и распекал подчиненных. Или, наоборот, давал им перевести дух перед тренировками на месте.

— А мы не торопимся, так как нам в целом присуще созерцательное настроение, малая подвижность, коллективность, иногда даже общий разум, через переплетение корней и веток.

— Можно ли рассчитывать, что и эти, - мгновение паузы, - иволаки, поведут себя так же?

Тоже сокращение от настоящего названия, как, собственно, и у гразадов, к которым относился Шум.

— Нет, - шевельнул ветками Шум. - Все это лишь наследие прежних времен, когда мы росли сами по себе, не ведая, что вокруг огромная галактика, полная живых. Бывает, что растительные цивилизации замыкаются в себе, бывает, что они гибнут, но если вышли в космос, влились в галактику, то созерцательность и неторопливость приходится отбросить. Иначе или гибель, или стагнация, или порабощение, а эти иволаки выжили и успешно распространились по системам вокруг.

Шум среди них выглядел бы гигантом, и Лошадкин вдруг подумал, что эти кусты, не дотягивающие в высоте даже до метра, уместно смотрелись бы среди созданий мышей с огромными ушами. В то же время, рост... ну он ничего, в общем, не определял, среди развитых цивилизаций, способных улучшать себя, изменять природу вокруг, создавать инструменты и технику для компенсации слабостей тела.