Космический инженер 2 - Виктор Берс

Алекс прикинул суммы:

— Сколько это составляет в месяц?

— Процентов тридцать с оборота. Но зато никто не лезет в дела. Можешь ремонтировать что угодно, торговать чем угодно, работать с кем угодно. Главное — плати и не создавай проблем.

— А клиенты какие?

Гаррек усмехнулся без юмора:

— Разные. Контрабандисты, наемники, работорговцы, владельцы борделей, торговцы наркотиками. Деньги у всех одинакового цвета. Но есть нюансы… Некоторые платят за молчание дополнительно.

Алекс кивнул, чувствуя, как ему это всё противно. Он понимал — здесь придется работать в серой зоне, а то и в откровенно черной. Но после всего, что произошло на Кореллии, моральные компромиссы казались меньшим злом.

— Покажешь мастерскую?

Следующий час Гаррек водил его по помещению, объясняя, где что стоит и как работает. Оборудование было старым, но функциональным. Алекс сразу увидел несколько мест, где можно было бы применить свои знания для улучшения процессов.

К вечеру они обошли несколько соседних заведений. Алекс знакомился с местной экосистемой — владельцем кантины, торговцем запчастями, главарем местной банды. Везде его представляли как "племянника Гаррека, специалиста по сложной технике".

Каждое знакомство было испытанием. Владелец кантины, толстый бандит по имени Джорин, откровенно рассказывал о том, как "утилизирует" неплатежеспособных клиентов — их органы шли на черный рынок. Торговец запчастями, нервный родианец, предлагал "особые" детали для кораблей работорговцев — скрытые отсеки для "живого груза". Главарь банды, шрамированный человек по кличке Бритва, демонстрировал коллекцию отрезанных пальцев должников.

В кантине "Звездная пыль" он впервые увидел настоящих хаттов. Двое совсем молодых представителей этой расы сидели за большим столом, окруженные охраной и рабынями. Один из них — судя по татуировкам, из клана Горги — громко смеялся, наблюдая, как его рабыня-человечка танцует на столе.

Девушка была молодой, может быть, лет восемнадцати, но ее глаза были мертвыми. Она двигалась механически, как дроид, запрограммированный на соблазнение. На ее теле были следы побоев и ожогов — хатт явно любил причинять боль.

Алекс заметил, что смех хатта становился громче каждый раз, когда девушка спотыкалась или показывала страх. Это было не просто развлечение — хатт получал физическое удовольствие от ее унижения и страданий.

— Не смотри слишком пристально, — тихо сказал Гаррек. — Они чувствуют любопытство и не любят его. А этот конкретный хатт особенно жесток — на прошлой неделе он скормил своему ранкору официанта, который пролил на него напиток.

— Понял, — Алекс отвернулся, но в памяти остался взгляд рабыни — безнадежный, потухший, полный такого отчаяния, что хотелось кричать.

Позже, в мастерской, он спросил:

— Дядя, а почему хатты до сих пор используют рабов? Дроиды же эффективнее и в долгосрочной перспективе дешевле.

Гаррек долго молчал, потом вздохнул:

— Дело не в эффективности, Алекс, тут много факторов, от экономических, до особенностей психологии хаттов. Хатты не могут купить современных дроидов — санкции Республики, теперь Империи. Все высокотехнологичное оборудование идет только через контрабанду, по тройным ценам. А рабы… рабы дешевы и всегда доступны.

— Но это же замкнутый круг. Они используют рабов, потому что не могут купить дроидов. Но не могут купить дроидов, потому что их санкционируют за рабство.

— Именно. И всех это устраивает, — Гаррек налил себе еще напитка. — Хаттов устраивает, потому что они получают садистское удовольствие от власти над разумными существами. Такая у них нейрофизиология. Корпорации устраивает, потому что они продают устаревшее оборудование по завышенным ценам. Имперских чиновников устраивает, потому что они получают взятки за "смягчение" санкций.

Алекс задумался. Система была порочной, но устойчивой. Каждый участник получал свою выгоду от сохранения статус-кво.

— А что будет, если кто-то попытается это изменить?

— Попытки были, — Гаррек посмотрел в окно, где мигали неоновые огни. — Республиканские идеалисты пытались силой освободить рабов. Были целые войны. Хатты покупали новых. Корпоративные реформаторы предлагали дешевых дроидов в обмен за отказ от рабства. Сенат блокировал инициативы под давлением лоббистов.

— Значит, система непобедима?

— Пока всем выгодно ее сохранять — да. Хатты получают удовольствие от власти, элита получает прибыль от пороков, чиновники получают взятки за молчание. Кому нужны изменения?

Алекс не поехал в квартиру к дяде, а лег спать на раскладушке в задней комнате мастерской, слушая звуки Нар-Шадаа — музыку из кантин, гул двигателей, далекие крики и смех. Но теперь он знал, что за этими звуками скрывается — боль, страдания, отчаяние миллионов существ, попавших в ловушку этого мира.

Это был мир, где моральные принципы приходилось оставлять у входа. Но это был также мир, где можно было начать новую жизнь.

За окном мигали огни рекламы, обещая удовольствия на любой вкус и кошелек. Где-то наверху, на элитных уровнях, корусантские чиновники развлекались в роскошных борделях, не стесняясь того, что их политика создает такие места. Где-то внизу, в подвалах, происходили вещи, о которых лучше не думать — пытки, убийства, эксперименты над живыми существами.

А он, Алекс Корран, бывший студент престижного института, сын уважаемых родителей, теперь был частью этой системы. Завтра он начнет ремонтировать дроидов для контрабандистов и работорговцев. Будет улучшать корабли для тех, кто перевозит наркотики и рабов. Будет молчать, когда увидит страдания, потому что вмешательство означает смерть.

Но у него не было выбора. Война убила его родителей и разрушила его мир. Здесь, в этом логове порока, он мог хотя бы не был один и мог выжить. И, возможно, найти способ отомстить тем, кто превратил галактику в ад.

Засыпая под звуки далекой стрельбы и криков, Алекс думал о словах Роана: "Пути Силы ведут каждого своей дорогой". Интересно, куда приведет его дорога? И останется ли он человеком, когда дойдет до конца? Или этот мир сломает его, как сломал миллионы других, превратив в еще одного хищника или отброс в джунглях Нар-Шадаа?

Последней мыслью перед сном было осознание того, что завтра начнется его новая жизнь. Жизнь в аду, где выживание стоило дороже чести, а молчание — дороже справедливости.

Глава 2. Начало новой жизни

Первый день на Нар-Шадаа начался для Алекса неожиданно. Он проснулся от звука открывающейся двери — в мастерскую вошел первый клиент. Сквозь тонкие стены он слышал приглушенные голоса, звук инструментов и характерное жужжание активирующихся дроидов.

— Гаррек! У меня проблема с навигационным дроидом, — голос был хриплым, с акцентом дуроса.

Алекс быстро оделся и вышел из задней комнаты. По старой памяти он решил помочь дяде. Клиент оказался типичным контрабандистом — потертая кожаная куртка, покрытая пятнами от чего-то, что могло быть кровью,