СФСР - Алексей Небоходов

Он грустно улыбнулся, не открывая глаз:

– Конечно, Поля, станет легче, когда даже на вдох и выдох потребуется разрешение.

Полина задумалась, потом серьёзно ответила:

– А ведь это неплохая идея для следующего этапа.

Аркадий тяжело вздохнул, понимая, что общество летит в пропасть абсурда, даже не пытаясь остановиться. Страна стала огромным балаганом, играющим в игру, правила которой забыли даже её создатели.

Он сидел и думал о том, как легко люди соглашаются на любые ограничения, если верят, что это делается во имя высшей справедливости. Теперь простая прогулка за хлебом напоминала дипломатическую миссию, требующую заверений и согласований.

И вдруг Аркадий понял: уже не важно, кто прав, а кто виноват. Важно только, кто выдаёт разрешения, а те, кто их получает, должны молчать и благодарить, веря, что иначе и быть не может.

Социальные сети заполнились новыми трендами, словно кто—то открыл шлюзы цифрового безумия. Повсюду мелькали короткие ролики и прямые эфиры блогерш, объясняющих миллионам подписчиц, как контролировать мужчин для их же пользы.

Самой популярной стала рубрика «Мужчина в естественной среде». В ироничных сценках показывали растерянных мужчин перед стиральной машиной или собственным гардеробом, неспособных выбрать рубашку без инструкции женщины.

Особенно вирусной оказалась видеоподборка «ТОП—10 мужских ошибок», где блогерши театрально возмущались такими «преступлениями», как самостоятельная покупка продуктов или включение телевизора без согласия жены. Ролики набирали тысячи репостов и восторженных комментариев.

Аркадий, листая ленту соцсети, едва сдерживал горький смех. Молодая блогерша серьёзно вещала:

– Девушки, запомните: мужчина – существо, неспособное принимать осмысленные решения. Поможем нашим подопечным не навредить себе.

Комментарии были ещё комичнее. Женщины взахлёб делились опытом: одна научила мужа присылать фото полок из магазина перед покупкой, другая заставляла ежедневно писать отчёты о мыслях и решениях, третья выдавала мужу еженедельный план с пометками «запрещено» и «разрешено под контролем».

Онлайн—магазины и книжные порталы быстро наполнились литературой о моральном превосходстве женщин. Бестселлерами стали книги: «Как воспитать мужа за 21 день», «Мужчина без инструкции – катастрофа», «Почему женщина всегда права? Научные доказательства». Восторженные читательницы писали, как именно эти книги помогают справиться с мужскими «капризами и упрямством».

Устав от цифрового абсурда, Аркадий отложил телефон и посмотрел на Полину, сидевшую рядом. Она тоже читала ленту и, поймав его тяжёлый взгляд, грустно улыбнулась.

– Это уже слишком, – тихо сказал Ладогин. – Я не понимаю, как кому—то это нравится. Люди превращают себя в комичных и беспомощных существ.

Полина серьёзно кивнула:

– Полностью с тобой согласна, Аркаша. Люди словно наслаждаются унижением. Даже страшно представить, куда всё это может зайти, если никто не остановится.

Он благодарно сжал её руку, чувствуя облегчение от того, что хотя бы в этом они были заодно.

Вечером, отправившись в магазин, Аркадий столкнулся с абсурдом напрямую. У входа стоял сосед Михаил и нервно сжимал в руках лист бумаги, исписанный аккуратным женским почерком.

– Что случилось, Миш? – спросил Аркадий, стараясь скрыть улыбку.

Сосед покраснел и неуверенно махнул листком:

– Жена не указала сорт кефира, а дозвониться не могу. Стою уже полчаса, не решаюсь войти.

Аркадий сочувственно похлопал его по плечу и зашёл в магазин. Там он увидел ещё больше сюрреалистичных сцен: мужчины, боязливо сверяясь с записками, заглядывали в корзины, словно опасаясь случайно купить запрещённый товар. Один пожилой мужчина чуть не плакал, осознав, что забыл дома разрешение на покупку печенья.

Дома Аркадий сел напротив Полины и покачал головой:

– Знаешь, Поля, мужчины уже привыкают к унижениям и теряют последнее достоинство. Какая—то коллективная болезнь.

Полина задумчиво кивнула:

– Уже не смешно. Они совсем забыли, каково это – думать и принимать решения. Скоро, наверное, и в зеркало будут смотреться только с разрешения.

В соцсетях началась новая волна: блогеры и инфлюенсеры призывали выявлять и пресекать любые формы мужского инакомыслия. Создавались сообщества «борьбы с мужским самоуправством», где женщины делились инструкциями по подавлению самостоятельности у своих мужчин.

Аркадий с горечью читал эти посты. Новая система давила на общество так сильно, что любое личное мнение воспринималось как опасная ересь. В ленте мелькали записи о мужчинах, отправленных на «перевоспитание» за недостаточное внимание к женским указаниям или слишком долгие самостоятельные размышления.

Полина подсела ближе и вздохнула, увидев его удручённое лицо:

– Мы будто попали в дурной сон, откуда нельзя проснуться. Неужели никто не видит, как это разрушительно?

Аркадий благодарно посмотрел ей в глаза:

– Уже не могут увидеть. Стали частью абсурда. Даже думать страшно, что будет дальше.

За окном мир продолжал своё комичное движение, стремительно теряя остатки здравого смысла. А они сидели в тишине, ощущая себя островком нормальности в океане нелепости.

Следующим шагом системы стало образование. Школьная программа за одну ночь превратилась в план по формированию «матриархального сознания». Учебники пестрели заголовками: «История великой женской мудрости», «Математика мужского послушания», «Мужчина и его роль в мире женщины».

В классах висели плакаты с изображениями уверенных девочек, шагающих впереди, и мальчиков, несущих их сумки и учебники. Надписи «Девочки, командуйте уверенно!» и «Мальчики, слушайтесь внимательно!» вызывали улыбки учительниц и смущение педагогов—мужчин.

Аркадий оказался в школе случайно, зайдя забрать сына знакомой. В открытой двери класса он заметил учительницу с идеальной причёской и значком «Воспитательница сознательных мужчин», внушительно объяснявшую детям:

– Девочки, вы – будущие лидеры, ваша задача – направлять. Мальчики должны слушать, помогать и не проявлять инициативу без разрешения старших подруг.

Дети старательно записывали. Мальчики даже внимательнее девочек, словно убеждая себя, что так правильно.

В холле школы Аркадий увидел огромный стенд «Доска мужской дисциплины». На нём красовались фотографии особо послушных мальчиков. Список достижений поражал абсурдом: «Не спорил с девочками», «Первым принёс портфель однокласснице», «Целую неделю слушал без возражений». Рядом с доской стояли довольные мамы.

– Наш Михаил второй раз за месяц на доске! – восторженно говорила одна из них. – Горжусь им. Всегда слушает девочек и не спорит.

Аркадий вышел на улицу и медленно направился домой. Возле лавочек он заметил группу школьников: девочки сидели с гордым видом, отдавая указания, а мальчики старательно бегали вокруг, выполняя поручения – несли мороженое, воду, бережно держали чужие рюкзаки. Картина казалась сатирой на привычное человеческое общество.

Он шёл дальше, размышляя, как быстро люди привыкают даже к самому нелепому порядку. Совсем недавно такое было невозможно представить, а теперь воспринималось почти естественно.

Возле подъезда стоял сосед Михаил, недавно мучившийся с разрешением на покупку кефира. Он выглядел подавленным и тихо вздыхал, глядя на какую—то бумагу.

– Что теперь случилось, Миша? – спросил Аркадий с лёгкой улыбкой.

– Да вот, сын принёс дневник с замечанием. Учительница написала: «Проявлял самостоятельность без разрешения девочек». Понятия не имею,