Крайние меры (ЛП) - Харпер Хелен

— Итак, — говорит он, — значит, ты выжила.

— Я вампир? — выдыхаю я с равной долей ужаса и облегчения.

Он невесело смеётся.

— Пока нет. Для этого тебе нужно выпить, — он указывает на стакан в моей руке. — И я не имею в виду воду.

— Кровь.

Он кивает.

— Не хочешь ли немного сейчас?

Чёрт возьми, нет. Я качаю головой, но тут же жалею об этом, потому что комната снова начинает кружиться. Урсус поднимает брови, но ничего не говорит.

— Все выжили? — спрашиваю я.

Он качает головой.

— Мы потеряли троих, — на секунду его бесстрастная маска трескается. Я понимаю, что он зол из-за этого, и он поднимается в моих глазах. Я чувствую вспышку сожаления из-за смертей, но подавляю это чувство. Кем бы они ни были, они знали, на что идут. Но я не перестаю надеяться, что нервный Питер Аллен не был одним из них.

Урсус указывает на дверь.

— Когда ты почувствуешь, что готова, через две двери направо ты найдёшь душевую. Здесь есть чистая одежда. Дай мне знать, если передумаешь насчёт крови.

— Спасибо, Урсус.

Он пристально смотрит на меня, и я мысленно ругаю себя. Я знаю его имя, потому что случайно услышала его в «Паровой Команде»; он никогда не представлялся никому из нас. Он, должно быть, знает, кто я, и задаётся вопросом, как я прошла путь от бегства от вампиров до того, чтобы присоединиться к ним. Я слишком дрожу, чтобы придумать какой-нибудь достойный ответ прямо сейчас, поэтому я благодарна ему за то, что он только поджимает губы, прежде чем открыть дверь.

Я смотрю ему вслед. Очевидно, он не подозревает о моих истинных причинах пребывания здесь. Я рада. Кажется очевидным, что в самом сердце Семьи Монсеррат есть предатели. Хорошо, что Майкл никому не доверяет; это облегчит мою работу, если кто-то из преступников окажется тем, кого он считал близким другом.

Я дотрагиваюсь до шеи в том месте, откуда пил Майкл, но там ничего нет — даже царапины. Когда я нажимаю на это место, оно пульсирует под моими пальцами, хотя я не могу быть уверена, действительно ли я это чувствую, или мне кажется. Полагаю, мои новые способности к исцелению предотвратят любые неприятные вопросы о том, почему у меня свежая рана, когда мне должны были сделать инъекцию. Чтобы проверить свою теорию об исцелении, я поднимаю обе руки и ощупываю нос. Не больно. Может, в том, чтобы быть вампиром, всё-таки есть свои преимущества.

Я встаю, когда чувствую себя достаточно сильной. Я слегка пошатываюсь, но сохраняю равновесие. Я ощущаю себя грязной; горячий душ определённо поможет мне снова почувствовать себя человеком. Образно выражаясь. Я медленно пробираюсь к двери. Усилия истощают, и, кажется, на это уходит целая вечность, но я наконец добираюсь до душевой.

Это большая общая зона с кабинками по обеим сторонам. На одной из стен есть крючки, на каждом из которых висит комбинезон тёмно-синего цвета. Всего я насчитала десять, а это значит, что, несмотря на то, что трое уже мертвы, никто из моих товарищей-новобранцев ещё не выбрался из своего личного ада обращения.

Когда я наклоняюсь вперёд, то вижу имена, напечатанные на маленьких этикетках над каждым крючком. Там есть имена Никки и Питера, и я облегчённо выдыхаю, что они есть среди выживших. Не зная чьих-либо имён, трудно сказать, кто ещё выжил. Я почти уверена, что не повезло двоим мужчинам и одной женщине. Трое — это большое число, учитывая статистику Урсуса. Интересно, больше ли людей отказались бы от участия, если бы знали заранее, сколько людей погибнет.

Я снимаю комбинезон под своим собственным именем и хмурюсь. Это, конечно, не тот наряд, который я бы выбрала для себя, но, полагаю, сойдёт и так. Я беру его и несу вместе со своим уставшим телом в ближайший душ, где раздеваюсь. На обратной стороне двери уже висит полотенце.

Вода горячая, обжигает кожу. Я беру кусок мыла и тру себя с головы до ног, прежде чем вымыть голову. Затем я просто долго стою неподвижно под струями воды.

Когда я, наконец, выхожу из кабинки, рядом работает ещё один душ. Мне любопытно посмотреть, кто ещё успел прийти сюда, поэтому я проверяю имена на вешалках. Пропавший комбинезон принадлежит кому-то по имени Мэтт. Если он проведёт в душе столько же времени, сколько и я, мне придётся ждать довольно долго, чтобы узнать, кто он такой, поэтому я решаю оставить его в покое.

Когда я выхожу в коридор, то подпрыгиваю от неожиданности. Там стоит женщина с планшетом. Она указывает на корзину на полу; я уверена, что её там не было, когда я заходила в душевую.

— Можешь оставить там свою старую одежду, — говорит она мне.

Я прижимаю свою одежду к груди. Я не хочу с ней расставаться. Сейчас это всё, что у меня есть, чтобы напоминать себе о том, кто я на самом деле. Однако её глаза прищуриваются, и я понимаю, что не могу показать, что слишком уж горю желанием вернуться к прежней жизни, поэтому опускаю их.

— Ты быстрая.

Я смотрю на неё, не совсем понимая, что она имеет в виду. Она объясняет:

— Обращение. Ты пришла в себя в рекордно короткие сроки. Я думаю, что только самому Лорду Монсеррату удалось прийти в себя быстрее.

Возможно, это потому, что я прошла через процесс обращения, будучи укушенной, а не в результате инъекции, но я не могу сдержать чувство гордости.

— Я не одна такая, — говорю я ей. — Там ещё есть кто-то по имени Мэтт.

Она кивает.

— Да. Он тоже был быстрым.

Я жду от неё дальнейших комментариев, но она ничего не говорит, вместо этого просто указывает на коридор. Вместо того, чтобы следовать её указаниям, я приступаю к работе.

— Я не расслышала твоего имени, — говорю я.

Она окидывает меня холодным взглядом.

— Риа.

Я улыбаюсь ей.

— Приятно познакомиться. Меня зовут Бо.

— Я знаю, кто ты, — она не отвечает на мою улыбку. — Почему ты здесь?

Я стараюсь не обращать внимания на вспышку паники и сохранять дружелюбное выражение лица.

— Почему кто-то становится вампиром? Долгая жизнь, готовая семья, множество льгот. Это беспроигрышный вариант.

Она наклоняется ко мне.

— Лорд Монсеррат включил меня в одну из команд, которые искали тебя после нападения на деймона. Ты выглядела как человек, который пытается избежать общения с нами.

— Я думала, вы пытаетесь меня убить.

— Кто сказал, что это не так? — её голос тихий, в нём определённо слышится скрытая угроза.

— Меня подставили с деймоном, — я намеренно не говорю, жив О'Ши или мёртв; у меня нет возможности узнать, какую информацию Майкл Монсеррат распространил среди своих последователей. — Все, с кем я работала, были убиты.

— Вампиром. И всё же ты сама решила стать вампиром.

Я пристально смотрю на неё.

— Я поняла, что, если хочу выжить, мне нужно присоединиться к вам. А не бороться с вами. Майкл, то есть, Лорд Монсеррат, заверил меня, что Семья Монсеррат не имеет к этому никакого отношения. Босс, которого я любила, умер. У меня больше никого нет, — я пожимаю плечами. — У меня не осталось причин не присоединиться.

Её зрачки сужаются до щёлочек.

— Месть — это хорошая причина.

Я должна действовать очень осторожно.

— О, я зла, — убеждённо говорю я. — Но месть — штука коварная. Без уверенности в том, кто в конечном счёте, — я подчеркиваю это последнее слово, — ответственен, месть становится бессмысленной. Я надеюсь, что, присоединившись к власти Семьи Монсеррат, я смогу предотвратить страдания других невинных людей.

Я молюсь, чтобы мой ответ был достаточно двусмысленным, чтобы предатели поверили, что я готова перейти на их сторону. Теоретически, если они поверят, что меня можно убедить в том, что Майкл Монсеррат и клан Монсеррат несут ответственность за разрушение моей жизни, тогда ко мне могут обратиться. Это маловероятно, но если предатели достаточно отчаются, это может сработать. Мне нужно убедиться, что, если я столкнусь лицом к лицу с Майклом в общественном месте, я продемонстриую достаточно неприязни к нему, чтобы мне поверили. Учитывая то, что он рассказал мне о побочных эффектах моего обращения, я надеюсь, что это будет не слишком сложно.