Арбитр Пушкин - Сергей Александрович Богдашов
Чем-то это напоминает автошколу моего мира, где у инструктора по вождению имеется две дублирующие педали — тормоз и сцепление — для безопасного освоения курсантом транспортного средства.
По идее, против любого артефакта при желании можно создать анти-перл. Другое дело, что он должен быть из той же ветви, против которой предназначен и имеет ограниченный радиус действия. Как оказалось, мой артефакт с задачей справился.
Зачем мне желательно было стрелять вторым? Управлять одновременно даже двумя артефактами сложно, не говоря о трёх. У меня был выбор активировать анти-перл и воздушную трубу для меткого выстрела, но при этом остаться без защиты в момент выстрела Пестеля. Либо с непрогнозируемым успехом стрелять из неизвестного мне оружия в беззащитного соперника. Я предпочёл выстрелить наверняка.
Забегая вперёд, скажу, что репрессий за дуэль не последовало. Со слов Николая Павловича Император по-доброму посмеялась над моей изворотливостью, и велел мне самому разбираться с Церковью.
А мне что? Я и разобрался. Первым делом отправился в Псков к Владыке Евгению, и он мне лично отпустил все грехи после того, как мы с ним провели почти круглосуточную службу в Старовознесенском монастыре.
Не знаю, как Владыка Евгений, но я после службы двое суток в своём Псковском доме пластом лежал. Думал, что у меня все мозги через одно место высосали. Дело в том, что Старовознесенский монастырь… женский. И обитают в нём не только кроткие монашки, но и вполне себе симпатичные и голодные сёстры.
Хорошо ещё, что жена у своих родителей была, пока я с Пестелем и последствиями дуэли разбирался. Не представляю, какую казнь она мне придумала бы за мой кобелизм, но заранее знаю, что мне такое явно бы не понравилось.
* * *
На наш второй пакет предложений Император ответил неожиданным образом.
В правительственной газете появилось сообщение о том, что Великий князь Константин от престолонаследия отказывается.
— «Великий князь Константин Павлович, будучи главнокомандующим в Царстве Польском, не может совмещать обязанности по управлению двумя государствами. По его просьбе престолонаследие переходит к Николаю Павловичу». — Именно так была выражена официальная версия происходящего.
Но всё далеко не просто. Объявления в газетах мало. Отказ должен быть оформлен в закрытом манифесте, зарегистрированном в Сенате и Святейшем Синоде. И хоть со стороны казалось, что всё ясно и понятно, но согласования и оформления затянулись на три долгих месяца.
Как лично я их прожил — признаюсь, совсем неплохо. Разве что летать много пришлось.
Первые сотни пудов золота, что начали поступать из Миасса, оказались той соломинкой, которая переломила недоверие к моим предложениям.
А что тут удивительного?
Россия в то время испытывала крайний недостаток в благородном металле, и даже, зачастую, чужие золотые монеты перепечатывала под свои.
Кстати, на Урале уже добыли первые тонны платины, и министр финансов, граф Канкрин, распорядился начать выплавку мелких монет из нового металла.
Ну, хоть так, а то испанский король, узнав, что мошенники пытаются выдавать платину за серебро, приказал топить весь добытый металл.
Эту новость я без внимания не оставил и написал Демидову письмо с предложением продавать всю добываемую платину мне не в три — четыре раза дешевле серебра, как принято, а всего лишь в два. Но при одном условии — вся добытая платина будет продаваться только мне, и больше никому.
Причина была проста — некоторые разработки, связанные с химией, требовали тех же платиновых тиглей и катализаторов. Особенно эффективны платиновые катализаторы оказались при реакциях с азотной кислотой. Той самой, с помощью которой производятся азотные удобрения и мощная взрывчатка.
* * *
Санкт-Петербург, 1 сентября 1919 года, Аничков Дворец.
После очередного заседания «Общества военно-технического прогресса» мы остались небольшой компанией. Этакий узкий круг доверенных лиц Великого князя Николая Павловича.
— Вы знаете, я ведь правда не верил, что мы сможем объединить более трёхсот офицеров и дворян, и большинство из них начнут реально работать, а уж теперь, после череды награждений, и остальные активность проявлять начали, — воодушевлённо начал Николай, — Мне ежедневно отчёты приходят по продвижению наших проектов, а сколько новых идей высказывают, так и не счесть. Иногда совсем дикие бывают. Представляете, один офицер предложил обстреливать осаждённые крепости ракетами, по типу индийских или китайских. С деревянных переносных станков! Утверждает, что это может оказаться полезным для тех мест, куда осадную артиллерию невозможно доставить.
Мой тульпа Сергей тут же воодушевлённо замахал руками, привлекая к себе моё внимание:
— Была у немцев такая штука! Переносная пусковая установка, изготовленная из дерева. Но их Nebelwerfer потом её перебил, и он себя неплохо показал. Мы вполне можем его повторить! Там нет ничего сложного!
— А отчего не нашу «Катюшу»? — задал я вполне патриотичный вопрос.
— Для неё направляющие длинные и тяжёлые нужны. На телегу не влезут, — вздохнул мой оружейный фанат, — И системы стабилизации были разные. Немецкую проще повторить. А с «Ванюшей» мы вполне себе короткими тонкостенными стволами обойдёмся. И их ракеты были на дымном порохе! — добавил он решающий фактор.
— Интересный проект, — кивнул я Великому князю после некоторой паузы, — Пожалуй, я готов познакомиться с его автором.
Понятно, что за мной наблюдали, и все отреагировали по-разному. Кто-то прищурился, а другие задумались.
Недаром за мной слава ходит, что я ещё ни один провальный замысел не одобрил. А те, за которые вписался — все удачно себя показали.
— Мой брат, Их Величество Александр Первый, меня сразу же принял, как только ему доложили, что из Миасса доставлены первые полтора пуда золотого песка и самородков. Я не мог не сказать, что это была ваша идея.
— И как же он среагировал? — постарался я узнать, чего же мне ждать.
— Покачал головой и надолго задумался. А потом приказал мне предоставить ему все проекты и решения, которые вы посчитали успешными.
— И даже те, где наше Общество предлагает сократить армию?
— Ну, мы же лишь ветеранов предлагаем сокращать, а срок службы пока ограничить двадцатью годами.
— А вскоре, и вовсе пятнадцатью, — вздохнул я, — Неужели согласился?
— Военная комиссия уже создана, но результаты мы вряд ли узнаем раньше, чем через два месяца.
— Ваше Высочество, а не подскажете нам, что вы думаете по поводу отречения Великого князя Константина. Он тем самым вас вывел на первое место в вопросе престолонаследия? — Спросил граф Бенкендорф.
— Этот вопрос ещё не утверждён, и я пока с братом не общался,
