Пороки Лэндэльфа. Забытые сказки - Дева Кей
Из подворотни выскочили коты, громко вереща. Эльфийка испуганно прильнула к стене дома.
– Вот же трусливая попалась! – рыкнул Уль и шагнул в арку. – Вот, смотри, ничего не происходит.
– Уль! – пропищал тролль, с ужасом таращась в темноту.
Пронзительный крик эхом разнесся по тоннелю.
– Беги!
Эльфийка в алом плаще рванула в противоположном направлении. Колени тряслись от страха, грозясь не удержать ее. Спотыкаясь, она бежала по узенькой улочке туда, где мелькали огни, не оборачиваясь.
– Помогите! Прошу! Помогите!
Влажный воздух заползал в легкие, утяжеляя их, заставляя гореть. Отовсюду мерещилось рычание. Она бежала туда, куда несли ноги, звала на помощь, стучалась в закрытые двери.
Главное, не останавливаться.
Эльфийка огляделась по сторонам. Алый капюшон спал с головы. Тупик. Это тупик. Тень. Его тень мелькала то тут, то там. Голос. Он доносился словно отовсюду:
– У меня достаточно большие уши, чтобы слышать твой страх…
И вновь рычание – утробное, зловещее. Эльфийка отчаянно заплакала, шепча молитву:
– Святая Доротея, хранительница и покровительница женщин, да вся ми проси, елика согреших во днешний…
– И глаза, чтобы рассмотреть твою чистоту…
Нечто пробежало позади нее. Она сглотнула слезы.
– …и от всякого лукавого зверья проклятого и нечестивого избави мя, да ни в коемже…
– Как думаешь, у меня достаточно острые зубы, чтобы тебя съесть?
И молитвы смолкли, уступив место истошному воплю.
Глава 23. Шепот и зеркала
«Но Король сначала испугался, <…> выхватил меч и отрубил детям головы. И когда он их кровью обмазал окаменевшего Иоганна, жизнь вернулась в камень…»
Братья Гримм «Верный Иоганн»
Миссис Уайт медленно мешала чай ложкой. Завитки пара умиротворенно поднимались над чашкой. Облокотившись о каминную полку, лорд Брэннус всматривался в пляшущие язычки пламени.
В отличие от супруги, он успокаивал нервы более крепким напитком, прокручивая в голове вопросы: «Дориан… Дориан… Дориан… Что же ты задумал? Ты импульсивен, но ты расчетлив. Публичная порка? Безусловно. Но есть что-то еще. Ты бы поставил сперва меня в известность. Проверка? Может быть. Фэлис, Вилиан… за что вы так со мной?!»
Долгое молчание ощущалось невыносимой терпкостью на языке, смыть которую чай и вино уже были не в силах.
– Ты же знала об этом, Жози? – просипел лорд.
Жозефин вынула ложку, звонко постучав ею о край фарфора.
Дзынь.
Дзынь.
Дзынь.
– Ты тоже это знал, Брэннус, – спокойно ответила та, сделав пару глотков. – Слухи разные ходили.
Лорд резко развернулся, оскорблено хмыкнув. Миссис Уайт продолжила безмятежно попивать цветочный чай. Отблески огня играли на проседи золотистых волос, собранных в объёмный пучок. Даже будучи униженной на весь Лэндэльф, она продолжала держать голову высоко.
– Слухи… Мне нет дела до того, что болтает чернь. Я никогда в это не верил! Но как ты могла…
– Я?! Может, ты хотел сказать «мы», дорогой муж? – ее голос чуть не сорвался на крик.
– Ну уж нет, милая. – Брэннус оттянул душащий пластрон и наполнил кубок, расплескав пару капель. – Тебе не удастся убедить меня, что в том, что эти двое вытворяли – есть и моя вина! Все эти годы я то и делал, что пекся о благополучии нашей семьи! О достатке! Положении. А тебе-то всего-навсего и нужно было смотреть за детьми! Но ты и с этим не смогла справиться!
Жозефин облизнула губы, тяжело сглотнув ком обиды. Ей не было совестно, поэтому она с вызовом глядела на разъяренного мужа.
– Выходит, в этом виновата я, потому что я плохая мать и жена. Так?
Брэннус суетливо поправил седые пряди. Широкие плечи тряслись от гнева.
– Да, Жози! Да! Неужели до тебя это дошло!
В ее глазах блеснули слезы, губы скривились. Миссис Уайт вскочила с места, уронив чашку на пол, и та со звоном разбилась. То была последняя капля. Последняя капля терпения всех обид, накопившихся за многие фогхармы.
– Да как у тебя язык поворачивается такое говорить мне, Брэннус?! Как ты смеешь?! – Лорд ошарашенно уставился, не ожидая подобного от всегда покорной жены. – Я родила тебе детей! Терпела постоянные измены! Неужели ты думаешь, когда я послушно кивала на твои слова, что ты задержишься по срочным делам, не подозревала, что ты спишь с очередной срамной девкой?! – Жозефин вцепилась пальцами в его плечи, заставляя глядеть на себя – видеть ту боль, те шрамы, которые оставил он в ее душе. – Я достойно воспитывала наших детей, но они нуждались в отце! Я любила тебя, Брэннус! Любила! Но ты меня… никогда! Ты всегда любил только ее.
Желваки на его лице ходили ходуном. Внутри что-то перевернулось, надломилось. Зажмурившись, Жозефин понурила голову, в надежде остановить слезы, и ослабила хватку.
– Я отказалась от попыток стать женой Стефана, стать королевой! Ради тебя! Чтобы быть с тобой! Потому что любила!
Лорд брезгливо махнул рукой и, прихрамывая, оперся о спинку кресла.
– Только не надо приписывать то, чего не было, лишь бы выглядеть жертвой, Жозефин! Стефан все равно бы не женился на тебе.
– Из-за Летиции?! – Горькая усмешка тронула ее губы. – Думаешь, я была ей не соперницей?! О-о-о, нет, нет, дорогой супруг. – Миссис Уайт пожурила пальцем. – Вот тут ты ошибаешься! Все знали, что главной претенденткой была я! И так оно и было, даже когда Летиция вступила в игру. Но ты…
– Давай, Жозефин, продолжай. – Лорд махнул рукой, словно отбиваясь от всех ее слов. – Я как раз в том настроении, чтобы послушать, какой я плохой муж, и что из-за меня ты лишилась короны.
Жозефин стерла слезы с щек и прижала руку к груди, в попытках сделать глубокий вдох, но тугой корсет не позволял подобной роскоши. Она корила себя за то, что позволила эмоциям взять вверх, за то, что всколыхнула старые обиды – когда-то они были так остры и так больно ранили. Время притупило их, и теперь они лишь оставляли горькие сожаления о прошлом, о молодости…
Лорд устало потер пальцами переносицу, присев в стеганное кресло.
– Твои амбиции, Брэннус, – шепотом промолвила та, – погубят тебя. Погубят нас.
– О чем это ты?
– Ты знаешь, о чем я. Твоя любовь к ней все еще настолько крепка, что ты готов на все ради того, кого она оставила после себя. Оглянись же, Брэннус, я молю тебя! У тебя тоже есть дети, и они нуждаются в тебе! Дориан не твой сын. Он…
– Хватит, Жозефин, – угрожающе прохрипел лорд. – На сегодня достаточно слов.
Сжав губы в тонкую линию, миссис Уайт горько закивала.
– Мы оба знаем, что Стефан вытворял с бедным
