Молот Пограничья. Книга II - Валерий Пылаев

— Непременно, Ольгерд Святославович. — Я подцепил кусок осетрины на вилку. — Только для начала я все же навещу Павла Валентиновича. Вряд ли его сиятельству захочется пропустить такое веселье.

* * *

Дождь лил уже часа три. С того самого момента, как мы оставили машины под окнами единственной приличной гостиницы в Орешке. И приличной не только на словах: мягкий полумрак коридоров и чистые, хоть и не первой свежести ковры на полу производили впечатление. Настолько приятное, что выходить обратно на улицу через заднюю дверь уже не хотелось.

Впрочем, мы и не собирались. Горчаков предлагал устроить засаду прямо на улице, но я решил не рисковать. Кто-то из местных — может, даже сам владелец гостиницы — наверняка уже получил от зубовских гридней пару крупных банкнот, и внизу или снаружи полдюжины людей с оружием бы непременно заметили — но второй этаж был полностью в нашем распоряжении.

Я выкупил пять из семи номеров, а два оставшихся пустовали, и после полуночи сюда прислуга сюда уже не поднималась. Ковры глушили шаги, и даже будь у нас желание бродить туда-сюда по коридорам, внизу наверняка бы все равно не сомневались, что гости уже давно крепко спят. Все — и гридни и трое благородных господ.

Которых, между тем, стало уже чуть больше.

— Доброй ночи, судари.

Снаружи сверкнула молния, и ее отблески на мгновение озарили высокую худощавую фигуру на пороге. Дядя от неожиданности выругался словами, которых мне еще не приходилось слышать. А Горчаков без всяких разговоров крутанулся на месте, зажигая на ладони голубые искры, чтобы шарахнуть невесть откуда взявшегося гостя какой-нибудь острой сосулькой.

Я едва успел поймать старика за руку.

— Спокойно, Ольгерд Святославович, — усмехнулся Орлов, переступая порог. — Не в ту сторону воюете.

Я не стал спрашивать, как он сумел оказаться на втором этаже гостиницы, не мелькнув снаружи — хотя его совершенно точно не было у дверей под вывеской. И на лестнице, скорее всего, тоже — там дежурил Жихарь, который в темноте видел немногим хуже, чем днем.

У Тайной канцелярии свои пути, простым смертным недоступные и неведомые. А Одаренный с подготовкой сыскаря и развитым аспектом Ветра наверняка имел в арсенале пару трюков, о которых никогда не напишут в общедоступных справочниках. Не говоря уже об артефактах — а уж их-то в столичных закромах сотни, если не тысячи.

Но даже если у Орлова и была в кармане какая-нибудь шапка-невидимка — от дождя она его не защитила. К гостинице его сиятельство благоразумно добирался пешком, и успел промокнуть насквозь.

— Не думал, что вы появитесь. — Дядя уперся в пол прикладом штуцера. — В такую погоду, да еще и среди ночи…

— Я тоже не думал, — проворчал Орлов, стаскивая с плеч надетый по случаю дождя кожаный плащ. — Если это ваше покушение, судари, окажется лишь выдумкой, Матерь клянусь…

— Не окажется. — Я прищурился, вглядываясь в темноту за стеклом. — Подойдите сюда, Павел Валентинович. Только осторожно — не хватало еще, чтобы они сообразили, что мы не спим.

Свет на втором этаже не горел давным давно, и в такую погоду заметить движение в окне смог бы разве что снайпер или Одаренный, но я все равно осторожничал и разглядывал улицу в щель между занавесками.

— Что там такое? — Орлов подошел поближе и навис над моим плечом. — Человек?

Я украдкой вздохнул — так быстро он заметил силуэт, прячущийся в тени на той стороне улицы. Самому мне понадобилось чуть ли не полчаса, да и получилось только потому, что соглядатай зачем-то решил чиркнуть спичкой. То ли закурил, то ли просто решил хоть немного согреть замерзшие от ночного холода пальцы.

— Кто в своем уме станет там стоять в такую погоду? — Я осторожно отодвинулся от окна и поднялся со стула. — За гостиницей наблюдают.

— Знать бы только — кто. — Орлов уселся на мое место. — Скажите, князь, а этот ваш… источник — достаточно надежен? Ему можно доверять?

— Надеюсь, — вздохнул я. — Во всяком случае, это неплохо объясняет, чего ради Петру Петровичу понадобилось задержать меня в городе до завтра.

Я и сам уже изрядно сомневался, что этой ночью случится хоть что-то. Вольник, в котором внезапно проснулась совесть, вряд ли соврал, однако и сам знал о планах своих товарищей не так уж и много. Точнее, почти ничего — а значит, вполне мог и ошибиться. Зубовы определенно задумали какую-то гадость, но…

— Машина, — тихо проговорил сидевший у соседнего окна Рамиль.

— Две. — Орлов привстал и осторожно оттянул в сторону край шторы. — Две… Три машины.

— Ну вот, — усмехнулся дядя. — Какие вам еще нужны доказательства?

Я не стал даже выглядывать наружу — хватило и огоньков фар, мелькнувших за стеклом чуть дальше по улице. Автомобили остановились совсем недалеко, примерно в сотне метров. Зубовские головорезы то ли не блистали умом, то ли нисколько не сомневались в собственной безнаказанности. А может, просто поленились тащиться под дождем дольше пары минут.

Зато двигались почти бесшумно — я так и не услышал ничего, кроме далеких раскатов грома. И только оттеснив Орлова от щели между шторами, сумел заметить темные фигуры, крадущиеся по тротуару на той стороне улицы.

Шесть, восемь, десять… Всего двенадцать человек — считая того, что полночи дежурил напротив гостиницы. У некоторых за спиной на ремнях болтались штуцера с ружьями, однако большинство были даже без портупей — видимо, чтобы поменьше шуметь, пробираясь на второй этаж.

Двое быстрым шагом направились через дорогу. И не успели их силуэты исчезнуть за подоконником, как следом зашагали еще четверо, а потом и остальные. Осторожно, но суетливо, чтобы поскорее перейти кое-как освещенную фонарями улицу.

— Дилетанты, — едва слышно усмехнулся Орлов. — Нет бы сразу по этой стороне двинуть…

Я мог только примерно представлять послужной список столичного сыскаря, но в нем наверняка имелись мероприятия посерьезней сегодняшней засады. Тайной канцелярии приходилось иметь дело и с иностранными шпионами, и с заговорщиками из числа наследников древнейших родов Империи, и с теми, для кого убийство себе подобных давно превратилось в ремесло.

— Лично я только рад, что на нас не охотятся профессионалы. — Я пожал плечами. — Возможно, мы сумеем взять их живыми… Хоть кого-то.

— Уж постарайтесь, Игорь Данилович,