Угнетатель #5. Всадник с головой - Юрий Ра
Его не сильно напрягал собственный статус в поселении, приняли, не зовут чужаком, не сторонятся, так чего еще надо? Вспоминая рассказы родителей и уроки истории в школе и шараге, он называл существующий уклад в поселке коммунизмом. А что, похоже: работают сообща, кормятся за общим столом, во всяком случае холостяки. Урожай делят на всех, по нужде выделяется одежда и ресурсы, сообща строят жильё для семей. Чем не коммунизм? Непонятно, что будет дальше, но пока всё по уму, считал Вик. Его трофейный конь был вроде как его собственностью, но использовался на общее дело и кормился из общего котла. То есть, из котла кормился Счастливчик, а жеребец из кормушки. Потому как Счастливчику давно объяснили — нормальная рабочая тягловая или верховая скотина на одной траве долго не выдержит, исхудает, обессилеет, перестанет работать. Он для себя понял так, что история та же, что и с тачкой, на паленом некачественном бензине движок нормально не тянет.
Вообще, проведенное в этом обществе время стало для Виктора временем сплошного обучения. Он учил сначала язык, параллельно с этим правила поведения в поселении, навыки обращения с инструментом в кузнице, потом учился ухаживать за лошадью. Оказалось, что его те еще навыки езды верхом вообще ничего не стоят. Конь — это вам не сел и поехал. Конь — это обиходил, приследил, починил сбрую, кормишь, холишь, приучаешь к себе, даже чужого, которого выдали проехаться. Кони — это сложно, ни разу не проще батиной «Мазды».
Если бы он так упорно учился в институте, то стопудово бы его закончил и не попал в ту задницу, которую устроил сам себе. Да чего там, сослагательного наклонения в реальной жизни не существует, события или происходят, или нет. Попал, значит попал. И да, ежели кто-то из читателей решил, что долгими зимними вечерами наш герой одновременно с постижением науки выживания в средневековом обществе мастерил из дерьма и палок паровоз, то он сильно ошибся. У попаданца было такое впечатление, что всё, что можно было улучшить, исходя из имеющихся возможностей, технологий и материалов, уже было улучшено лет сто назад. А если что не стали доводить до совершенства, значит очень дорого выходит. Вик не переделывал ничего, кроме арбалета. И кроме одежды. И кроме метательных клинков, которые тут раньше оружием не числили.
А потом Счастливчику дали «одно маленькое, но ответственное поручение». Всего-то дел: съездить на побережье, сопроводить караван с первым урожаем в этом году. Некая форма кооперации, когда одна община выращивает и производит не всё, потребное ей, а то, что лучше всего получается, чему способствует климат и особенности почвы. И вот тут, как пояснили Вику, вот тут в дело идут деньги, которые не в ходу внутри поселка. А еще товары метрополии, обычно высокотехнологичная продукция, а еще заморские изыски вроде какао, вина и прочего, без чего вполне можно обойтись.
Вик не скучал ни по вину, ни по какао. Шоколад он не то чтобы не любил, не испытывал к нему тяги. Сладкое любил, но со сладостью в этом времени складывалось не очень хорошо. Сахар тоже был заморским товаром. И без него приходилось обходиться. Местное пиво походило по вкусу на не-пойми-что, моча молодого поросенка, как выражался кто-то из его старых друзей из той жизни. У этого пива был всего один положительный момент — бесплатная кружка в день полагалась каждому мужчине. Раз бесплатное, то пускай.
Трехдневное путешествие по пересеченной местности обещало разнообразие, хорошую погоду и ненапряжный труд по обихаживанию коня, разбивке ночлега и приготовлению пищи. Сама езда в седле здесь за изнуряющий труд не считалась — ехать не идти. От следопыта, помимо всего этого, еще требовалось вертеть головой по сторонам да смотреть в оба глаза. Собственно говоря, за этим его и привлекли. Времена нынче неспокойные, места дикие.
Распределили стороны очень просто: Мигель держит голову и левую сторону, Вик — хвост и правую, как менее опытный наблюдатель. Караван — это длинная вереница груженых повозок с впряженными в неё мулами и лошадьми, а за ними идут бычки и коровы, перегоняемые конными пастухами. Причем, всё это движется не по дороге, а достаточно широким фронтом, растянувшись по степи на сотню метров. И достаточно большой столб пыли, по которой его очень легко отследить, если у кого-то возникнет такое желание. Вик прикинул, как их караван смотрелся бы на какой-нибудь компьютерной стратегии и сразу представил табличку, плывущую над этой формацией. Да уж, ни о какой скрытности речь идти не может. Случись что, и кто будет отбиваться от напавших бандитов или краснокожих, тоже бандитов? Он с Мигелем, да пастухи, да возницы — короче, все едущие в караване. Луки, арбалеты, топоры и копья для ближнего боя, кое-кто опоясан мечом или палашом. Виктор запомнил, что палаш — это меч с односторонней заточкой, но лучше бы научился как следует им пользоваться.
Уроки он брал, но не так часто, чтоб начать показывать хорошие результаты. Самое смешное началось, когда у него проснулись магические способности. Оказалось, если успевать думать головой во время спаррингов, а не просто пытаться изобразить то, чему учат, то можно удивить соперника. Например, сбить удар его клинка не своим палашом, вернее его палку своей палкой, а магией. Легкое движение левой ладонью (так легче оперировать магией), и удар проходит левее, а у Вика появляется полсекунды, чтоб несильно стукнуть по лбу своему товарищу. А то и заставить споткнуться на подшаге и воспользоваться заминкой противника.
Зрители, они же советчики находились всегда, так вот они разделись на два лагеря. Одни кричали, что так нечестно, что надо фехтовать по правилам. А драться с помощью своей дурацкой магии он может в бою с реальным врагом. Другие так же яростно доказывали, что пользоваться магией тоже надо учиться, а где Счастливчику учиться, как не со своими товарищами⁈ Иногда такие споры обходились без мордобоя, но тогда народ удовольствия от них не получал. Ни зрителям, ни участникам просто полаяться было не интересно.
Так и вышло, что на уроках рукопашного боя, то есть клинкового, Вик вел себя непредсказуемо, он то пускал магию в ход, отрабатывая какие-то придумки, то честно учился орудовать палашом. Это держало в напряжении его партнеров: поди угадай, что тебя ждет, схватка с противником-неумехой или на его месте окажется коварный магик? Оттого и ставки на его бои не делались. Впрочем,
