Угнетатель #5. Всадник с головой - Юрий Ра
Мигель, он особенно поднаторел в этом, даже язык дикарей худо-бедно знает. Жены из краснокожих у многих, язык учит он один. В своё время Вик выпытывал некоторые подробности семейной жизни у товарища. Не в интимных деталях, такие детали ему без нужды, а для понимания дикарей.
Оказывается, практически все женщины попали в поселок не как военные трофеи, а как товар. Племя в период затяжной бескормицы скинуло лишние рты, а заодно выручило за них изрядное количество еды. Так что для племени упорхнувшие из семьи девушки не предательницы, а чуть ли не спасительницы, пожертвовавшие собой. И еще, если не врет Мигель, если не врут его жена и подобные ей, их родное племя теперь — поселок. Даже те две женщины, которых умыкнули силком, даже они искренне отринули родственные узы с родичами и прилепились к новым мужьям. Такой менталитет, жена да отлепится от родителей и прилепится к мужу телом и душой. Предательства от них вроде как быть не может.
Может от этого Вика так спокойно приняли в поселке? Уже давно ходят по нему непохожие на коренных жителей Каталании бабы, ребятишки начинают ползать смугленькие. Счастливчик хоть и чернявый, хоть темноглазый, но один на весь поселок такой светлокожий, словно солнца не видел никогда, а еще конопатый. Как на его веснушки взглянешь, так сразу все вопросы про происхождение отпадают — пришлый!
Лес сначала появился на горизонте тёмной полоской, потом превратился в зеленую ленту, разделяющую светло-желтоватую зелень степи и синеву неба. И снова я бы на месте Виктора поразился красоте этих мест, этой изменчивости природных ландшафтов. Но нет, наш герой вместо этого сидел в седле такой напряженный, словно непременно ждал от мира очередной гадости. Не удивлюсь, если и мир не ждал от попаданца ничего хорошего. Мир этот в плане попаданческой активности уже не был девственником, успел почувствовать на своей шкуре некую долю прогрессорства, а это больно.
Караван втянулся в лес полностью, кому как не Счастливчику знать это, но лес даже не почесался. Картинка напомнила кадры втягивания толстым китайцем длинной макаронины. Вот она длинная-длинная извивается перед его ртом, вот видно, как её кончик приближается к губам, а вот уже нет никакой макаронины, а по щекам едока ничего не заметно, словно он и не проглотил только что целый караван. То есть макарошку. Или что там глотают в Китае, лапшу что ли?
Вику было не смешно, и сравнение леса с толстым китайцем его не развлекло. Он сам сейчас был последней крошкой сыра, непременно обязанной оказаться там, в сумраке этого живого организма. Всадник подождал немного, дождался момента, когда улеглась пыль от множества копыт, выбивавших из земли частицы её естества, а потом направил коня в просвет между деревьями. Вернее, в зеленый сумрак, а не просвет. Кстати, вблизи этот лес тоже смотрелся эпично, Виктор категорически не помнил ничего похожего, в его мире в его России таких лесов не бывает.
Пожалуй, он бы даже не сильно удивился, если бы не нашел караван среди этих зарослей. А что, да запросто! Втянул в себя всю колонну и проглотил как этот… Вик не нашелся с эпитетом. Он бы запаниковал — это да, но не сильно бы удивился, такое странное ощущение создавал этот лес-переросток. Следопыт нагнал своих, вернее всего одного своего — пастуха, подгонявшего замыкавшую группу бычков. А потом началось.
Как из ниоткуда сбоку и чуть сзади нарисовались три дикаря. Один, высунув от усердия язык, принялся натягивать лук, явно надеялся на верный выстрел в наездника. Двое других в это время бежали к Вику, отведя свои топорики назад для удара. Стрела воткнулась Счастливчику в седельную сумку, не помешав броску. Вернее, трем броскам. Первые два ножа он играючи метнул в подбегающих индейцев, один за другим. А третий не успел: в него полетела вторая стрела. Досадуя на такую неудачу, он автоматически сделал жест рукой, отмахиваясь, словно от мухи. И стрела изменила траекторию! Что, так просто⁈ Да если бы он знал раньше… Некогда думать, надо действовать! Вик метнул третий клинок, да еще и сопроводил его своей волей, уж дюже далеко стоял лучник, собирающийся сделать третий выстрел. Вот, уже никто ничего не собирается производить! Он улыбнулся от такого удачного нача…
Как из ниоткуда сбоку и чуть сзади нарисовались три дикаря. Один, высунув от усердия язык, принялся натягивать лук, явно надеялся на верный выстрел в наездника. Двое других в это время бежали к Вику, отведя свои топорики назад для удара. Стрела воткнулась Счастливчику во флягу на поясе, не помешав броску. Он успел подумать, что надо бы спрыгнуть с коня, чтоб его не задели стрелами горе-индейцы. Некогда думать, надо действовать! Вик метнул один клинок, второй! Одним движением он подкинул ногу и слетел с жеребца не за его круп, а в сторону еще живого лучника. Хрен его знает, идиот стрельнёт еще в Ветерка, лечи его потом… Летящую в кого из них, самого следопыта или коня, стрелу Вик отбил мысленным посылом, подкрепленным движением кисти. Третий клинок прошуршал сквозь листву и нашел свою жертву успевшую наложить на тетиву третью стрелу. Истошный крик не дал усомниться в точности брос…
Двое дикарей бежали к сидящему в седле Вику, они уже отвели свои топорики назад не то для удара, не то для броска. Стрела прилетела из кустов и воткнулась в седельную сумку, едва не зацепив жеребчика. Он успел подумать, что надо бы спрыгнуть с коня, чтоб его не задели стрелами горе-индейцы. Некогда думать, надо действовать! Вик метнул один клинок, второй! И слегка завис. В следующую секунду привычным жестом он уже уводил с траектории полета стрелу, направленную в него. А потом еще одно лезвие метательного ножа в руке, тут же еще один клинок полетел в лучника, стоящего именно там, где он и должен стоять.
Шорох где-то над головой и в стороне, Счастливчик вскинул голову и увидел сидящего на большой высоте краснокожего дикаря. Переплетение довольно тонких веток не отклонило бы пулю, но метать нож было бессмысленно. А вот подтолкнуть ступню в мокасине, которую Вик углядел — раз плюнуть! Колдовалось легко и непринужденно, магический дар слушался разведчика как паинька. Конечность, на которую было направлено воздействие, ожидаемо соскользнула с опорного сука, тело в кожаных шмотках мелькнуло в листве и с шумом рухнуло на землю.
Соскочить с коня — одна секунда, добежать до трупов на вытоптанной копытами
