Этой ночью я сгораю - Кэтрин Дж. Адамс
– Останови это!
– Это не я, Пенни, – сказал Малин с тревогой в глазах. – Ты озадачила особняк. Тебе нужно привести себя в чувство.
Я уже проявляла здесь эмоции, но особняк ни разу так не реагировал.
– Это же твой особняк.
Его дыхание коснулось моих волос.
– Больше нет. Ты ему понравилась.
Цветная рябь на стенах, что менялась от красного к зеленому и обратно, напоминала круги на воде от брошенного в пруд камня.
– Попроси его перестать. Мне никак не сосредоточиться.
Он выкрикнул приказ:
– Хватит!
Комната поменяла цвет с зеленого на красный и остановилась на алом с белыми цветками. Это был некий компромисс.
– Смотритель причинил тебе боль?
По спине пробежала дрожь. Руки Малина обхватили мою талию и притянули меня к его груди. Я не сопротивлялась. Я прижалась к нему спиной и все ему рассказала.
Я говорила об Алисе, о том, как она стала для меня важна, и о том, как она исчезла. О том, что Элла была заточена в темнице Золоченых. О том, что Верховный Смотритель мог бы сделать с ними обеими. Выливая все это на Малина, я не смотрела на него. Я говорила о Смотрителе и его жестокости, о его плане уничтожить магию в канун Самайна. Закончив, я выпустила из мертвой хватки шторы и обернулась к Малину прямо в его объятиях.
– Смотрителю известно, что я нашла гримуар.
Малин помолчал пару секунд.
– Ты уверена?
Я кивнула.
– А нельзя было начать с этого? – сказал он ровным голосом.
Я не стала отвечать. Выскользнула из его объятий, подошла к журнальному столику, упала на колени и высыпала содержимое своих карманов на блестящую поверхность черного дерева. Это были шелковые квадраты Алисы и страница с завитком, вырванная из «Полного иллюстрированного собрания мифов и легенд». Выложенные в ряд на столе, они не представляли из себя ничего особенного, пока я не пронесла над головой свой кристалл, осторожно положив его на сложенный шелковый квадрат Алисы.
Я отошла к черному бархатному дивану, села на него и принялась ждать.
Мой обсидиановый кристалл поглощал свет. Однако в глазах Малина вспыхнул огонь, когда его рука нависла над ним, нежно лаская воздух. От этого у меня по спине побежали мурашки.
Он положил руку на стол рядом с кристаллом, не касаясь его, но почти вплотную.
– Ты принесла его.
– Ты же сам меня попросил.
Он через силу перевел взгляд на остальные предметы на столе: заклинание, страницу и квадраты из шелка. Ни малейшее движение на лице не выдало его мысли. Я молча ждала, выпрямляясь все сильнее. Покалывание в затылке вернулось с новой силой. Оно уже не говорило, а вопило, что за нами наблюдают; что кто-то нас видит. Шелест ветра в кронах деревьев усиливал мое беспокойство. Но на безупречно подстриженной лужайке Малина никого нет.
Мне захотелось закрыть окно. Когда я в спешке отдернула шторы, то почувствовала укол страха. Обои стали черными, как эбеновое дерево; их усыпали болезненно-желтые лепестки. Сидя на корточках у стола, Малин наблюдал за тем, как я с грохотом опустила створку окна, задвинула защелку и на всякий случай закрыла шторы.
В руке Малина был шелковый квадрат, на котором были вышиты мы с Алисой. Другой лежал на столе. Когда он встал, его плечи пульсировали от напряжения.
– Это выткала Алиса?
– Алиса…
– Я знал о ней, Пенни. Ты разговаривала во сне. Для меня это не проблема, если тебя все устраивает. Насколько я знаю Алису, она сказала бы то же самое обо мне… о нас… – Внезапно мне показалось, что он в себе не уверен. – Если мы вообще есть.
– Откуда ты знаешь Алису?
– Она была заключена в Холстетте, как и я, но в соседних покоях. Она вышивала картинки на квадратах из шелка и передавала их мне через панель в стене. Тогда она была еще совсем ребенком.
Малин постучал идеально ухоженным ногтем по изображению завитка.
– Где ты это взяла?
– В книге.
– Это я понял.
Он потянулся к моему кристаллу.
С моих губ невольно сорвался тихий отрицательный возглас. Я отступила назад, и в его глазах промелькнула боль.
Вжалась спиной в обои, провела пальцем по пушистому флоку. Постаралась удержаться, чтобы не броситься через комнату и не выхватить у него кристалл.
Я действительно доверяла ему. Я не лгала, когда говорила это ему. Но мой кристалл – частичка меня. Глубинная, очень личная часть моей сущности. И я столько времени прожила без него, что теперь мне слишком трудно его отдать.
Малин выпрямился.
– Пенни, пожалуйста. – Тут он широко взмахнул раскрытой ладонью, указывая на стол и мой кристалл. – Забери его. Я не собираюсь причинять тебе боль.
– Знаю.
– Так почему же ты так напугана?
– Просто будь с ним осторожен.
– В том, что касается тебя, Пенни, я всегда был очень осторожен.
Он ободряюще улыбнулся, но не сдвинулся с места, пока не дождался моего резкого кивка. Я смотрела, как аккуратно Малин складывал шелк, прежде чем взять в руки кристалл, и как он следил, чтобы он не касался кожи, когда положил его на ладонь.
Глубоко у меня в груди зазвучал шепот его силы. Она просачивалась в мой кристалл сквозь шелк вместе с пульсом, совпадающим с биением моего сердца. Я выдохнула, но вдохнуть не вышло.
– Малин, – прошептала я. – Пожалуйста.
Тогда он посмотрел на меня, сверкая серебряными глазами.
– Это реально.
– Конечно, это реально.
Я не понимала, что происходит. Голова кружилась, но это чувство не было неприятным. В крови словно забурлили пузырьки, и мне не очень-то хотелось, чтобы это прекратилось. Я моргнула и прислонилась к стене. И тут же прямо передо мной вырос Малин, протягивая мне на раскрытой ладони кристалл.
Я могла бы его взять, и тогда все прекратилось бы. Но когда я потянулась к нему, моя рука внезапно замерла и зависла над ладонью Малина.
– Пенни?
Я одарила его дрожащей улыбкой.
– Что ты делаешь?
На секунду Малин показался мне растерянным, затем у него потемнели глаза, а зрачки расширились. Он молча взял меня за запястье, перевернул мою руку и переложил в ладонь кристалл. Когда он заговорил, его речь текла, словно расплавленный шоколад.
– Однажды, когда все это закончится, если ты меня очень вежливо попросишь, я покажу тебе, что именно я делал. Но на данный момент, пожалуйста, будь уверена: у меня не было намерения это
