Этой ночью я сгораю - Кэтрин Дж. Адамс
– Тоби вошел в ее покои и повел ее в казармы Золоченых с таким видом, будто он выполнял приказ.
– Я не понимаю.
– Я тоже, – сказала она. – Их поймали в катакомбах.
Мой мозг изо всех сил пытался наверстать упущенное.
– Тоби сбежал в открытую?
Она кивнула, крепко сжав челюсти.
– Судя по всему, с ними была Элла.
– Элла не ушла бы отсюда без меня.
Стол под хваткой Клэр застонал.
– Все эти обвинения – полная чушь, Пенни. Тоби ни за что не стал бы рисковать Эллой или Алисой. Тем более с таким идиотским планом. Каждому, кто вступает в Сопротивление, предоставляется шанс сбежать из Холстетта. Если бы Тоби захотел уйти, Сопротивление помогло бы ему.
– Смотрителю не нужно лгать, чтобы получить то, что он хочет. Он просто это берет!
Я расстегнула браслет на запястье. Я хотела сорвать его, но не могла. Я оказалась в ловушке и ничем не могу помочь, а Смотритель схватил Эллу, Алису и Тобиаса.
– Где они?
Мне не нужен был ее ответ. Я не хотела этого знать.
– Золоченые забрали Тоби, – сказав это, Клэр сглотнула и опустила глаза. – Элла в казарме. Алиса… Она у Смотрителя.
У меня язык прилип к небу, в горло словно попал песок, но я с трудом выдавила:
– Она жива?
– Едва ли. То, что с ней сделали…
Я была слишком потрясена, чтобы плакать, и слишком напугана, чтобы даже пошевелиться.
– Пенни, я думаю… – Тут голос Клэр надломился. – В Сопротивлении есть предатель. Смотритель знает, что вы нашли гримуар. Он хочет его заполучить.
Казалось, весь мир вокруг меня рушится.
– Почему он не послал за мной? Зачем ему преследовать Тоби и Эллу? Зачем ему Алиса?
– Честно говоря, не знаю.
Она покачала головой и опустилась на обеденный стул.
– Данте, мой командир, входит в совет Сопротивления. Он говорит, что все заискивают перед Терновой королевой и что Смотрителю нужен был железный заряд, чтобы привязать к себе Эллу. Поэтому он его создал.
– Бабушка лечит его рану.
– Но у него есть ты.
– Я не лечу его.
Клэр тяжело сглотнула.
– Мы думаем, что предательница – терновая ведьма.
Я в замешательстве посмотрела на Клэр, но встретилась с обвиняющим взглядом. Неужели она думает, что это я? Три человека, которые мне небезразличны, попали в беду, а я еще и предатель?
– Думаешь, вас предала я?
Она заморгала, и обвинение во взгляде исчезло. На смену ему пришло облегчение.
– Я так не думаю. Как не думаю и на Эллу с Милой.
– Тогда на кого?
Я прижала подушку покрепче к груди, и она смялась. Мне хотелось спрятать в нее лицо, как ребенку, который спрятался за занавеской.
– Ты же не подозреваешь Карлотту? Она бы так не поступила, особенно после того, что случилось с Хейли.
– Не знаю. Все возможно. В последнее время она сама не своя, – сказала Клэр, покачав головой. – Мы их найдем.
– Тоби, ему дадут…
– Смотритель не даст умереть ни ему, ни Элле. Еще не пришла пора. Они оба слишком ценны как рычаг давления. Он что-то замышляет. Нам просто нужно выяснить, что именно.
Ее заверения убеждали ее даже меньше, чем меня. Мы обе знаем, что бывает кара гораздо хуже смерти.
Клэр напряглась, когда снаружи зашаркали сапоги.
– Этим вечером тебе понадобится помощь, чтобы перейти в Смерть?
Я покачала головой, радуясь тому, что спрятала яд прямо у нас под ногами. Я шепотом попрощалась с ней, и она направилась к панели в стене.
– Будь осторожна! Не могу же я потерять и тебя.
– И ты, Пенни. Призови тьму.
Кивнула, но отвечать не стала. Я еще не готова отказываться от света.
Глава 31
В полночь за дверью зашаркали сапоги Золоченых. Смена караула означала, что пришла пора переходить в Смерть.
Я откатила ковер и бесшумно открыла свое тайное укрытие за комодом, а затем уставилась на инициалы, вырезанные на деревянной поверхности позади ящиков. М. Х. Я провела по ним пальцем. Малин Холстетт. Как я не заметила их раньше? История Малина тут же обрела всю недостающую достоверность. Меня держат в его бывших покоях, я сплю в его постели.
Окинула взглядом комнату. При мысли об Алисе у меня сжалось горло.
В казармах я в красочных подробностях увидела, как Смотритель поступает с теми, кто бросает ему вызов. Алисы, которая поцеловала меня этим утром, не станет. Все, что останется после него, – Прядильщица, привязанная к ткацкому станку.
Я подергала половицу, и меня охватила паника. В темноте мерцал мой кристалл. Я надела на шею цепочку и сложила в карман квадраты шелка от Алисы. На одном была вышита девушка в золотых оковах и тени, тянувшиеся к горлу Смотрителя; на другом мы с Алисой держались за руки.
Медленно открыла серебряный флакон и прислушалась.
Ткацкий станок Алисы не издал ни звука.
От этой тишины мое сердце сковало льдом, но яд опалил его одним огненным глотком. Когда я потянулась к завесе, никакого сопротивления не было. Она поддалась моему прикосновению и расступилась перед магией, усиленной кристаллом.
Этим вечером я упала в объятия Малина, схватила его за руку и потянула к особняку через пески. Даже в Смерти чувствовалось что-то не то. Страх покалывал затылок, будто за нами следили.
Мы шли, и пустыня менялась. Туманные руки пробивались сквозь корку песка. Пальцы со сломанными ногтями тянулись к моим юбкам.
Малин пытался замедлить меня, но от этого я лишь ускорилась. Я уже почти бежала, и ему пришлось меня останавливать.
– Тебе стоит успокоиться. Ты вызываешь мертвых из темноты, Пенни.
Бесцветная дымка окутывала окрестности. Из глубины песков раздавался шепот туманных призраков.
– Неужели ты не чувствуешь? За нами наблюдают!
Малин покачал головой и окинул взглядом Предел.
– Там нет ничего, кроме того, что пробуждаешь ты сама.
– Пожалуйста.
Потянула его за руку. Он поддался мне, и мы поспешили к особняку. Я вздохнула с облегчением, когда решетка с грохотом открылась, но не замедлила шаг, даже когда она упала, заслонив собой холод Смерти.
Сегодня гостиная снова зеленая. По всем обоям парили цветы яблони, камин из белого мрамора был украшен бледно-зелеными цветами. Но когда я принялась ходить до окна и обратно, обои стали малиновыми, а лепестки замерцали то белым, то черным, закружились так, будто попали в бурю.
Я остановилась у окна, крепко вцепившись пальцами в шторы, которые не могли определиться, какими им
