Проект «Близнец». Том 3 - Евгений Пожидаев

От Владимира ко мне исходит бурный поток с «привкусом» аспекта воды. Но, повторюсь, это лишь вектор, мана сама по себе свободная и лишена признаков подчинения своему создателю.

И перечислять всех бойцов можно долго, я знаю, где они стоят и каким аспектом обладают, а потому просто впитываю ману. Прогоняю ее через спираль шести своих Кругов и задействую ядро. Коплю всю эту невероятную мощь и трансформирую в единое целое.

Да, непросто. Особенно, когда на все про все лишь секунды. Но не зря мы столько времени убили на тренировки. Я точно знаю, что делаю. И уже, похоже, корректирую любые попытки маны выйти из-под контроля или обернуться в аспект.

Древние мудрецы, современные ученые могли бы назвать то, что я хочу создать, эфиром. Не тем мифическим веществом, что якобы наполняет космос, а одним из самых редких, но в то же время мощных аспектов магии. Хотя, аспект, что вбирает в себя практически все остальные, должен называться иначе. Всеаспект? Неважно, сейчас нужно хорошенько прицелиться…

Фирсов без особого энтузиазма смотрит на нас. Он уже выстроил перед собой прочнейшие магические щиты размером пять на пять метров. Каждый толщиной в несколько сантиметров, а ведь и сами щиты формируют многослойные ряды. Пробиться через такие будет непросто.

Чувствую, как опустошаются мои собственные накопители маны, а еще хранилища «Метаморфа». Именно эту ману я использую как проводник. Как трубопровод для эфира — примерно такие появляются образы. Круги маны, ядро, руки, меридианы и все остальное просто гудит и вибрирует. Я чувствую в себе настолько сильную магическую мощь, что как бы самому не слиться с ней воедино.

Наконец-то я ощущаю такой странный, до сих пор непривычный и чужеродный эфир. Он бежит по расширенным каналам и вот-вот найдет выход из моих ладоней, что плотно соединены с проводящими центрами титановых перчаток «Метаморфа».

— Ох, черт! — звучит в ухе голос Федотова.

Концентрирую взгляд на Фирсове, чтобы прицелиться. Нужно выждать еще несколько секунд. Но, похоже, что и их у нас нет. Первый «Близнец» возвышается над полом, будто левитирует.

Сперва у его ног вырисовывается нечто вроде огромных, явно не по размеру, духовных доспехов. Поножи, ботинки. И благодаря им он становится на метр выше.

Затем корпус Фирсова начинает окутывать большой магический нагрудник, у его плеч формируются массивные наплечники. Духовная броня все разрастается и вырисовывается более четко. Такое я вижу впервые, и поэтому его техника вызывает опасения.

Нет. Ждать больше нельзя.

Если он окутает себя еще большей защитой, то у нас не будет шанса… А уж в таком гигантском духовном доспехе первый «Близнец» легко перебьет нас, как букашек.

О, нет. Он уже начал формировать духовный щит и духовный доспех. Что это, если не восемь треклятых Кругов маны? Невиданная сила. Однако же сам я сейчас чувствую не меньшую, и ей пора вырываться на волю.

— Поддержка! — повышаю голос в канал связи.

Гвардейцы знают, что это значит. Они прекращают передавать мне ману и вытягивают руки вперед, чтобы упереться в спину впереди стоящего. ПАДы урчат приводами и усилителями, титановые перчатки звонко бьются о броню впередистоящих. Наконец и я чувствую два характерных толчка. Федотов и Иван поддерживают меня.

Выпускаю эфир из рук и сразу же невольно щурюсь. Эта магия отдает фиолетовым цветом в пространстве. Вместе с тем она не просто небывало яркая для глаз, даже защищенных шлемом ПАДа, она будто щиплет сама по себе.

Кожей, несмотря на то, что я в «Метаморфе», тоже ощущаю характерное «хрустящее» пощипывание. Уже не говорю про то, что происходит с магической составляющей организма. Сказать, что она горит — очень преуменьшить всю силу давления от эфира.

Наконец он формируется в нечто вроде размазанного луча. Эфир не бьет, как лазерный луч или поток огня. Он напоминает нечто вроде галактической туманности или же облаков пара, но, как бы это сказать, однонаправленных.

Фиолетовые всполохи, концентрируясь в местах столкновения с щитами Фирсова, пробивают их очень легко. Щиты лопаются один за другим, как мыльные пузыри. Пробившись через них, эфир густым темным медом окутывает броню первого «Близнеца».

Удивительно, но духовный доспех какое-то время сдерживает удар. Однако ужас на лице Фирсова хорошо читается. Он хмурится, напрягает желваки и практически закрывает глаза. Из его носа бежит кровь, волосы встают дыбом.

Тем не менее, он пытается рубить эфир огромным энергетическим мечом. Щитом — защищается. В какой-то момент у него получается прогнать часть эфира, разрубить еще немного фиолетовых завихрений.

Мои силы тем временем все же подходят к концу. Только благодаря слаженной работе мы с парнями удерживаем правильный клин. «Метаморф» пытается заглушить громкие завывания эфира и уставший стон усилителей в ПАДах, но едва ли у него получается.

Вдруг щит первого «Близнеца» трескается и рассыпается. Осколки развеиваются по воздуху на мелкую блестящую пыль. Оставшись без щита, Фирсов орудует только мечом. Но и его он вскоре стирает в ноль о сам эфир.

Фиолетовые всполохи хищным зверем вгрызаются в энергетический доспех и разрывают его на куски. Я едва не вырубаюсь от усталости, но на очередном ударе сердца вижу, как Фирсов превращается в ничто. Лишь убедившись, что его больше нет в этом мире, ни единой частички его тела, ослабеваю напор эфира и плавно развеиваю всю оставшуюся ману по воздуху.

Парни продолжают держать меня какое-то время. Лишь когда фиолетовое свечение полностью уходит из пространства, они нарушают клин и подбегают ко мне. Кто-то подхватывает под руки, кто-то подставляет плечо. «Метаморф» тоже помогает мне сохранить равновесие, однако после такого он вряд ли останется в рабочем состоянии. Как минимум, я изничтожил все его магические каналы.

Позволяю себе сесть на колени и глубоко вдохнуть. Нужно больше кислорода, и «Метаморф» это считывает. С помощью сложных систем он подает в шлем больше живительного кислорода. Ощущаю такую усталость, что просто хочется спать.

Но нет… нет, не сейчас. Лишь спустя несколько минут нахожу в себе силы подняться. Федотов уже стоит рядом с тем самым серебряным чемоданом, который Фирсов не так давно отшвырнул в сторону.

— Да на нем ни царапины, Алексей Федорович, — хмурится Валун, — в отличие от нас.

И действительно. После самого продолжительного контакта с эфиром, даже непрямого, мои «стальные рыцари» выглядят так, будто их пытались сожрать демоны. Опускаю взгляд на свой ПАД — картина