Шутки Богов. Новая ответственность - Хайдарали Мирзоевич Усманов
“Если бы… если бы тогда, ещё в обители Пяти Пиков, мы не упустили момент… – думал он, – сейчас его сила уже принадлежала бы нам. Он был бы нашим оружием, нашим щитом. А теперь он стал чудовищем, которое может сокрушить даже нас.”
Он поднял глаза, полные мрачного света, и добавил уже тише, почти шёпотом:
– Но ещё не всё потеряно. Не всё. Если он может пленить Богиню… то и мы должны найти способ пленить его самого.
Старейшины переглянулись. Их лица были напряжёнными, но в их глазах скользнул тот самый блеск – блеск опасных замыслов. Но из-за этого в большом зале совета семьи Хваджон царила напряжённая, густая как дым, атмосфера. Дубовые колонны, украшенные резными драконами, казались холодными и глухими свидетелями бурных страстей, что кипели среди собравшихся старейшин. Глава семьи, Ёнсан, сидел на возвышении в кресле с резными подлокотниками, напоминающими когти тигра, и молча обводил всех тяжелым, придавленным гневом взглядом. В его глазах ещё пылала ярость, вызванная известием о том, что тот самый юноша, которого они не сумели вовремя подчинить себе, теперь собирался принять в свой дом в качестве наложницы ещё и какую-то там Богиню.
– Мы упустили его. – Наконец пророкотал Ёнсан, и его голос ударил в сердца собравшихся, как грохот раскатов грома. – Упустили, когда могли всего лишь протянуть руку. Медлительность, самоуверенность и трусость старейшин обернулись тем, что теперь он вознёсся выше, чем кто-либо из нас мог представить. А теперь… теперь рядом с ним окажется даже Богиня!
Шёпот, возмущение, ропот прокатились по залу. И тут заговорили старейшины. И первым поднялся худощавый, вечно измождённый на вид старейшина Хваджон Сынгхо. Его лицо было морщинистым, но глаза горели живым огнём.
– Мы должны думать о будущем, а не о прошлом. – Произнёс он, сложив руки в рукава. – Сейчас нет смысла рвать на себе волосы за упущенные возможности. Андрей уже недосягаем для простых интриг. Но мы можем попытаться выстроить дипломатический мост. Пусть он будет нашим союзником, а не врагом. Он – человек, но человек, в котором сошлось наследие Дракона и судьба, которой даже Небеса уступили дорогу. Разве может семья Хваджон позволить себе враждовать с подобным существом?
– Союзник? – Тут же презрительно фыркнул другой старейшина, крепкий, с густой седой бородой, по имени Хваджон Мунхо. – Разве он нуждается в нас теперь, когда вокруг него жёны из великих родов, да ещё и Богиня в наложницах? Нет, – он грохнул кулаком по столу, отчего доски дрогнули, – нам нужен брак! Только брак с нашей кровью позволит семье Хваджон вновь оказаться рядом с его родом! Пусть это будет внучка главы, Соён. И плевать, что сама она не желает подобного союза. Желания женщин – ничто, когда речь идёт о будущем семьи!
Его слова вызвали одобрительные возгласы части старейшин, но другие тут же поднялись, возмущённые.
– Ты предлагаешь снова наступить на те же грабли, Мунхо. – Вмешался ещё один старейшина, Хваджон Гван, тонкогубый и всегда осторожный. – Девушка не желает брака, и если мы навяжем его силой, это лишь вызовет ненависть и раскол внутри рода. А Андрей, что тогда? Думаешь, он с радостью примет в жёны девушку, которая смотрит на него как на палача? Он слишком проницателен, чтобы не заметить подобного. Это только усугубит ситуацию!
– Но союз через Соён всё равно остаётся самым надёжным вариантом! – Не сдавался Мунхо.
В это время с дальнего конца стола поднялся старейшина с мрачным лицом, Хваджон Инхан, известный своей жестокостью и решительностью. Его голос был холоден, как клинок.
– Все ваши рассуждения – детские сказки. Вы думаете, он станет слушать нас? Что его можно привязать к семье улыбками и браками? – Он холодно усмехнулся. – Пока он не стал истинным Божеством, у нас ещё есть возможность. Нужно ударить исподтишка. Лишить его поддержки, подорвать доверие к нему в Империи, может быть, даже использовать тех, кто видит в нём угрозу. Вы забываете, что в его руках сосредоточена опасная сила, и рано или поздно она обернётся против всех нас. Так пусть это случится не позднее, а раньше.
Эти слова вызвали настоящий гул в зале. Одни ахнули от ужаса, другие – загорелись злорадным интересом. Сам же глава семьи, Ёнсан, всё это время молчал, наблюдая, как старейшины спорят, едва не переходя на крик. Его лицо оставалось каменным, но в глазах отражалась вся глубина понимания. Наконец он поднял руку, и зал мгновенно стих.
– Глупцы! – Произнёс он негромко, но в этой тишине его голос прозвучал, как удар колокола. – Вы хотите ударить того, кто уже почти на уровне Божества? Того, за спиной кого – Небесный Дракон? Это равносильно тому, что самому лечь в могилу и затащить туда весь род Хваджон.
Он медленно обвёл всех взглядом.
– Да… Мы упустили момент, и это наша вина. Но ещё не всё потеряно. Брак через Соён может быть вариантом. Дипломатия – тоже. А вот удар исподтишка… – Его глаза сузились, и в голосе зазвенела угроза. – Если кто-то из вас попробует подобное за моей спиной, я лично отрублю ему голову и выставлю её на воротах, чтобы все знали, что семья Хваджон не рвёт собственные корни.
Тяжёлое молчание опустилось на зал.
– Мы должны быть хитрее. Терпеливее. Андрей растёт слишком быстро. Если сейчас мы станем его врагами, он сметёт нас, как буря сухие листья. Но если дождёмся момента, когда он сам обратится к нам, когда ему понадобится что-то, чего у нас в избытке – влияние, связи, опыт – тогда мы сможем протянуть руку. И тогда он уже не отвернётся.
Старейшины переглянулись, не смея возразить. В словах главы семьи прозвучала истина, против которой у них не было доводов. И только сам Ёнсан в глубине души чувствовал горькое сожаление. Ведь если бы тогда, много лет назад, они не промедлили, сейчас всё было бы совсем иначе – и не ему пришлось бы умолять судьбу подарить хотя бы тень шанса удержать парня рядом с семьёй Хваджон.
В тёмных, обитых резным чёрным деревом покоях совета рода Хваджон, под тяжёлым светом масляных ламп, собрались старейшины семьи. Холод исходил не только от
