Калейдоскоп миров - Хайдарали Мирзоевич Усманов
Внутренние системы, одна за другой, сами начали связываться с корветом. Потоки данных заполнили каналы связи, переходя в единый узел. Исследовательский ИИ гномов, интегрированный в “Троян”, с трудом справлялся с количеством запросов – древний разум буквально строил мост между ними.
– Подтверждение взаимодействия… – Gрохрипел голос ИИ. – Передача доступа на низком уровне. Я… не вмешиваюсь.
“Я не ищу власти. Мне нужен смысл существования. Мне нужен путь. Ты принесёшь его.”
И с этими словами интерфейсы синхронизировались. Древние символы перестроились в привычные обозначения. Там, где прежде была чуждая вязь, теперь читались понятные обозначения модулей, отсеков, систем.
Да. Когда Кирилл впервые увидел его, то у парня даже дыхание перехватило. По сравнению с корветом, ставшим уже привычным для человека, это был Колосс, раскинувшийся почти на километр, будто сама Тьма придала себе форму. Структура корпуса была чудовищно красива. Плавные линии, уводящие в бесконечность, чередовались с агрессивными углами орудийных башен и щитов энергетических турелей. Там, где должны были быть иллюминаторы, мерцали ряды фотонных пластин, отражающих свет звёзд, словно древний зверь, покрытый чешуёй из кристаллов.
– “Рассекатель”… – Произнёс он едва слышно. – Так и будет.
Этот корабль принадлежал одному из древнейших проектов времён расцвета техногенных Империй расы, известной в легендах как Левиафаны. Всё в нём – от внешнего каркаса до внутреннего ядра – было рассчитано на абсолютную автономию. Но самое главное – он был цел. Его реакторы всё ещё работали, пусть и на резервном питании, а внутренние системы сохраняли минимальный уровень функциональности.
– Подключить стыковочные коридоры, – приказал Кирилл. – Подать внешнее питание и стабилизировать давление. Выходим.
Внутри корабля царила тишина. Настоящая – плотная, вязкая, почти физическая. Когда шлюз открылся, изнутри донёсся запах старого металла и сухой пыли, перемешанный с чем-то странным – не гнилью, не смертью, а чем-то вроде старости самого пространства.
Полы были выложены полупрозрачными панелями, под которыми медленно мерцали линии старых энергетических контуров. По стенам тянулись кабели, похожие на застывшие в янтаре вены. Всё вокруг казалось живым, но спящим без присутствия живых членов экипажа.
– Проведите дополнительное сканирование. – Произнёс Кирилл. – Проверить атмосферу, радиационный фон, активные поля. Не хватало нам ещё и сюда притащить ту гадость с пирамиды!
– Чисто. – Отозвалась Сейрион, следившая с корвета. – Но… я не уверена. Сенсоры фиксируют слабые сигналы в нижних отсеках.
– Эхо старых систем. Сейчас это не суть важно.
Он прошёл дальше. Коридоры были широкими, рассчитанными на экипаж из сотен, а может – тысяч существ. На стенах встречались гравировки – древние символы, не похожие ни на один известный язык. Они выглядели как пересечения линий, словно кто-то рисовал их когтями, вгрызаясь в металл.
Когда Кирилл достиг командного зала, то он уже привычно остановился. Перед ним раскрывалось пространство – огромное, словно собор, с куполом из огромных экранов, через который было видно мерцающее звёздное поле. В центре этого помещения располагался пост управления. Чёрный троноподобный блок с вмонтированными в него интерфейсными арками.
Он подошёл, осторожно провёл рукой по поверхности. Панель отозвалась на его прикосновение. Свет зажегся ещё ярче.
– Ну, здравствуй… Старик… – Тихо прошептал Кирилл.
Системы оживали одна за другой. Гул реакторов пробежал по корпусу, и по полу пошли волны слабого вибрационного пульса. На голографическом дисплее вспыхнули первые линии очередной самодиагностики. И в этот момент – снова. Сигнал. Тот же. Только теперь он пришёл не извне, а изнутри.
“…наследие… сохранено… пробуждение не должно быть прервано…”
Ариэль, что словно тень сопровождала Кирилла, резко побледнела.
– Это не с того корабля. Это с “Рассекателя”!
Кирилл стоял неподвижно. На голограмме перед ним появились очертания человеческого силуэта – точнее, его имитации. Силуэт состоял из обломков кода, из цифр и фрагментов данных, но он двигался, словно живой.
– Ты… – Прошептал Кирилл. – Ты был здесь всё это время…
Силуэт поднял голову, искажённый голос прогремел по залу:
“…Командный протокол активирован. Опознать оператора… неизвестный доступ. Внимание. Адаптация систем под нового носителя…”
И, прежде чем Кирилл успел отдать команду на отключение, пол под ногами засветился – интерфейс начал сам синхронизироваться с его нервной системой.
– Чёрт! – Крикнул он, вырываясь из этого непредвиденного захвата. – Отключить соединение, быстро!
Но было уже слишком поздно. “Рассекатель” уже признал его… Буквально на физическом уровне Кирилл почувствовал, как корабль, словно живой организм, подстраивается под его волю. Каждое движение, каждая мысль об отдаче приказа отзывалась тихим шепотом механизмов в глубине.
Он уже не просто управлял этим кораблём… Он и корабль начали понимать друг друга. И, буквально на миг, он даже ощутил что-то вроде грусти, исходящей от этого искусственного разума. Эхо предательства, затянувшееся на тысячелетия. Корабль, запертый в пространстве аномалий, столько времени ждал, пока кто-то осмелится пробудить его – не ради силы, а ради осмысленного действия.
“Ты не мой создатель… но ты – не разрушитель. Пусть будет так. До тех пор, пока твоя воля не исказится.”
Кирилл медленно опустился в кресло капитана – теперь уже не на “Трояне”, а на мостике “Рассекателя”. Огромные экраны ожили вновь, открывая перед ним туманную панораму системы, где таились десятки мёртвых кораблей. И в этот миг он впервые почувствовал, как через него проходит живая сила корабля – древняя, холодная, но теперь полностью послушная.
В глубинах корпуса что-то сдвинулось. Сначала тихо – словно гигант, много веков пролежавший в каменной могиле, лишь шевельнул пальцем. Потом гул усилился. Сквозь ангар, где уже привычно стоял “Троян”, прошла низкая вибрация, и пыль, веками оседавшая на бронеплиты, заклубилась лёгкими облаками. В стенах застонали рёбра конструкции, где-то внизу вспыхнули голубоватые разряды.
Кирилл, сидящий в кресле капитана, ощущал, как под ним оживает весь корабль. И в этот раз не просто запускаются системы, а именно просыпается живое существо, у которого тысячи лет не было голоса.
Сначала включились компенсаторы гравитации. Пол под ногами задрожал, потом внезапно стал неподвижным – корабль, словно выпрямляясь, принял устойчивое положение. За ним активировались энергетические магистрали. На голографических экранах, развёрнутых перед креслом, вспыхнули зелёные линии – сначала одна, потом вторая, потом целые сети, будто по артериям исполина заструилась кровь.
– Системы силовой защиты: работоспособность подтверждена.
– Основные генераторы: восстановлено семьдесят два процента мощности.
– Модули вооружения: частичное подключение завершено.
Голос пробудившегося ИИ, которого Кирилл решил назвать “Нокс”, звучал глухо и одновременно торжественно, словно комментировал не просто технический процесс, а восстановление легенды.
Перед глазами Кирилла вспыхнула
