Карантин - Влада Ольховская
– Когда носитель жив? – с ужасом прошептала Нико.
– Да. Когда носитель жив.
Единственной милостью, которую природа отмерила зараженным паразитами существам, обычно оставалась безболезненная смерть. Они даже не понимали, что с ними происходит, они просто отправлялись на прогулку, которая становилась последней в их жизни.
У нынешнего носителя, кем бы он ни был, такую милость отняли. На первом месте для хищников всегда было собственное выживание, и сейчас они пробивались на свободу – с кровью, с болью, пусть и не готовые к этому миру окончательно, но все равно надеющиеся его завоевать.
Оставаться в стороне они не имели права. Марк прекрасно помнил, что в этой группе есть маленькие дети, да и Леони привязана к лавке, она даже сбежать не сможет. Им срочно нужно было вмешаться, и он лишь спросил:
– Кто носитель? Та девушка, ради которой ее отец все затеял?
– Нет, с той все как раз в порядке. Другая.
И в этом тоже была чудовищная ирония. Если бы не побег, у этой девушки было бы больше времени… Марк мог упустить паразитов на ранней стадии – а мог и найти их, и тогда у несчастной оставался пусть и крохотный, но реальный шанс на спасение.
Теперь-то уже точно нет. И она в этом не виновата, она думала, что защищает себя… А может, не думала вообще ни о чем, просто делала то же, что и все. Теперь единственным, что они могли ей обеспечить, стала быстрая смерть.
Когда они добрались до аттракциона, оттуда как раз выбиралась женщина с детьми. Она старалась помочь им всем, удержать их, однако у нее одной просто не получалось – не в панике, не на раскачивающейся из стороны в сторону лестнице. Одна из девочек все-таки сорвалась, она должна была упасть – в лучшем случае на твердую землю, в худшем – на ржавые штыри, торчащие неподалеку. И Марк не должен был успеть ей на помощь, он и сам не понимал, как успел, как перехватил тощенькое тельце в воздухе. Девочка весила слишком мало, она так ослабла, что не могла даже кричать, просто тихо плакала. Но она была жива – только это и имело значение.
Марк передал ее подоспевшей матери и предупредил:
– Оставайтесь здесь, никаких больше забегов по территории. Если за вами снова придется гоняться, убьют и вас, и детей.
Он даже не пытался запугать ее, он сказал ей правду. Ситуация в Объекте становилась все более напряженной, и любую попытку сопротивления могли счесть контролем со стороны врага. Тут уже не важно, есть протез, нет его, убьют просто на всякий случай!
Женщина то ли поняла это, то ли просто слишком устала убегать. Она лишь судорожно кивнула, отводя детей в сторону. Марк не стал задерживаться рядом с ней, он поспешил наверх, за ним последовала Нико.
Но Мустафа все равно опередил их, потому что выбрал другой путь. Он сразу двинулся вверх по металлическим балкам, в прошлом поддерживавшим аттракцион и приводившим его в движение. Его нисколько не пугало то, что металл дрожит под его ногами, и возраст не замедлял его. При этом нельзя сказать, что им двигало яростное желание мести – нет, никакой ярости, только холодный расчет. Он правильно подобрал роботов, достаточно легких, чтобы ничего не сломать, достаточно быстрых, чтобы успеть, и они теперь скользили рядом с ним. Марк без сомнений привлек летающих дронов, Нико привела с собой крупного «Офицера», и это как раз было ошибкой, она вынуждена была оставить его на земле, и все равно она последовала за Марком.
Выбраться из кабины успели только женщина с детьми. Марк не сразу понял, почему, наверху он слышал лишь крики. Но, когда он заглянул в кабину, все стало на свои места.
Молодая женщина, в которой поселилась Ловушка, уже не могла уйти, ноги ее не слушались. Но она все еще была жива… Паразиты попытались ее обездвижить, накачали наркотиком, однако они сами не развились до конца и не смогли произвести достаточно вещества. Они двигались прямо под ее кожей, и она кричала, испуганная, ничего не понимающая. Она умоляла о помощи мужчину, который все это время был рядом с ней, ее мужа, насколько было известно Марку.
И муж вроде как пытался ее поддержать… Но это только на первый взгляд. Если присмотреться внимательней, стало видно, что это она повисла на нем, а он отбивается изо всех сил. Никакой жалости он не испытывал, он был не в том состоянии. Он видел лишь паразитов, прорывающих кожу, знал, что они вот-вот освободятся. Он хотел сначала спастись, а потом уже скорбеть и сожалеть, если получится. Но она не позволяла ему, она вряд ли понимала, что делает. Она просто привыкла искать у него защиты и сейчас думала лишь об этом.
Но если эти двое застряли, то Волкову уйти вроде как ничего не мешало… Кроме его дочери. Той самой, из-за которой все и началось. Лиза не пострадала, она просто впала в буйную истерику. Она отбивалась от любого прикосновения, кричала, визжала, кусалась, норовила забиться в угол. Она не понимала, что этим делает хуже всем, и объяснять ей что-либо было бесполезно. Отец пытался говорить с ней, пытался мягко удержать, однако это ни к чему не приводило.
Они и без того чудовищно задержались, колония паразитов готовилась освободиться в любой миг. Марк сильно сомневался, что Волкову позволят выжить, но сейчас это не имело значения. Он подошел к суетящимся отцу и дочери, ударил всего один раз, так, чтобы Лиза мгновенно затихла и обмякла в руках Назара.
– Ты совсем охренел?! – тут же разозлился Волков.
– Жить будет. Уноси ее отсюда, – приказал Марк. – Внизу разберемся!
Нико уже возилась с цепями, удерживавшими Леони, Мустафа окружил оставшихся двух людей дронами. Ситуация вроде как была под контролем… Но не до конца, с Ловушками так бывает.
Паразиты все-таки прорвались. Еще не готовые к самостоятельной жизни, слишком мягкие, слишком уязвимые, но уже достаточно сильные, чтобы не просто пробивать кожу носителя, а прыгать на пару метров вперед и впиваться в новых жертв.
Первой из таких жертв стал муж пострадавшей женщины. Он вырывался до последнего, Мустафа готовился ему помочь, но не успел, не смог просто. Паразит вцепился в горло мужчины, начал стремительно прогрызать путь внутрь, и с этого момента судьба жертвы была предрешена.
Второй червь, освободившийся из носителя, выбрал своей мишенью Волковых, оказавшихся близко… Но Назар отреагировал мгновенно, сработали инстинкты бывшего военного. Он на миг
