Варяг III - Иван Ладыгин
Вспомнил, как вернулся домой, едва переставляя ноги. Астрид встретила меня, сидя на троне. Ее холодный взгляд острым льдом прошелся по моему лицу… И это не предвещало мне ничего хорошего.
— Снова дрался. — констатировала она.
— Кости разминал, — попытался я отшутиться, чувствуя себя мальчишкой, пойманным на краже яблок.
— Не смейся. Почему ушел, ничего не сказав? Почему не разбудил? — ее тихим голосом можно было замораживать вулканы. Она встала и подошла ближе. Нежные пальцы коснулись свежего пореза на моем предплечье, до ссадины на щеке. — И что это? Новое украшение? Ты едва стоишь на ногах, а уже лезешь в драку! Ты знаешь, сколько сил я потратила на то, чтобы вернуть тебя с того света⁈ Знаешь, как я настрадалась?
Мои бедные хускарлы, робко стоявшие в дверях, всем своим видом пытались переждать бурю в стороне. Но не тут-то было! Они получили по полной программе. Астрид обрушила на них такой шквал праведного гнева, что те, бившиеся с берсерками Харальда, готовы были провалиться сквозь землю.
Но мне досталось больше всех… Астрид сменила гнев на болезненное разочарование…
— Ты нужен всем… Буяну. Мне. Нашему будущему ребенку, — она положила руку на свой плоский живот, и у меня перехватило дыхание. — А ты играешь в героя с собственными телохранителями, когда настоящий враг уже стучит в наши ворота. Это не мужество, Рюрик. Это безрассудство.
И она была права. Я стал конунгом, а вел себя как необстрелянный юнец, который жаждал показать свою удаль.
— Вроде бы все… — голос Торгильса выдернул меня из воспоминаний. Он как раз установил хитроумную ловушку с падающим закольцованным бревном и с удовольствием распрямил спину. — Эта готова. Но нужно еще!
— Отлично! — кивнул я. — Тогда идем дальше.
За нами медленно и осторожно двигались другие следопыты и охотники. Каждый из них вносил свою лепту в смертоносность этого леса. Мы успели раскинуть большую сеть неприятных сюрпризов для Торгнира, но никто не желал останавливаться на достигнутом. Все понимали: чем больше их будет, тем меньше врагов дойдут до наших стен и домов.
— Здесь, конунг… — прохрипел Торгильс, указывая на место, где тропа сужалась. — Надо вырыть волчью яму. Глубиной в рост человека. Сверху бросим накат из хвороста и свежего дерна.
Я кивнул. Воины, стоявшие рядом, без лишних слов взялись за лопаты. Вскоре лес наполнился глухими и ритмичными ударами — железо вгрызалось в плотную глинистую почву.
Тем временем другие парни продолжали работать с веревками и каменными гирями, сооружая хитрые механизмы, где один неверный шаг должен был стоить врагу жизни или, как минимум, целой ноги.
Астрид и женщины Буянборга тоже не остались в стороне и проявили чудеса терпения и изобретательности. Дни напролет они плели из пеньки и конского волоса огромные сети. Вплетали в них ветви ольхи и березы, пучки мха, сухой папоротник, желто-красную листву… Мы подвешивали эти покрывала по периметру вокруг троп, создавая идеальные места для засады. С двадцати шагов человек сливался с лесом, становясь невидимым призраком.
Я достал из мешка горсть железных шипов. Каждый был с четырехгранным сечением и зазубринами, направленными вглубь, чтобы рана долго не закрывалась. На острие каждого поблескивала темная густая масса — вытяжка из багульника и болиголова, смешанная с прогорклым жиром.
— Про шипы не забывайте! Бросайте их там, где враг точно сможет на них напороться! — приказал я, и воины, надев толстые кожаные рукавицы, принялись аккуратно разбрасывать эту адскую жатву среди пожухлых листьев. — И запоминайте каждое место. Если сами наступите — подпишете себе смертный приговор!
Избавившись от своей «коварной» ноши, я лично принял участие в работе над установкой ловушек. Это было интересно. Будто я перенесся в фильм «Один дома». Правда, наши творения были не столь безобидны, как у Кевина…
Спустя какое-то время я вогнал последний колышек в землю, натянув спусковой шнур ловушки до звенящего состояния. Ладони, стертые в кровь о грубую веревку, горели огнем.
— Вот теперь точно всё… Из материалов больше ничего не осталось. — Торгильс тоже закончил и выпрямился. Он с наслаждением потянулся, и его позвоночник хрустнул, как трухлявое бревно. Он окинул взглядом наш участок. Лес выглядел прежним — тихим, сумрачным, неприступным. Но теперь он был на нашей стороне. Каждая тропка, каждый куст таил в себе угрозу.
— Хорошо сработано! На совесть. — похвалил я приятеля, с наслаждением ощущая, как по спине растекается приятная «деловая» усталость. — Теперь нам нужны глаза. Причем самые зоркие. Отправь гонцов к самым дальним рубежам, к пепелищу Гранборга. Мне нужно знать, сколько времени осталось. Я хочу знать, когда ждать наших гостей.
Торгильс хрипло рассмеялся, обнажив крепкие зубы.
— Насчет этого мы с Эйвиндом подсуетились заранее. Два парня ушли еще до рассвета. Поэтому скоро мы получим необходимые сведения. Вот увидишь!
Я уже собирался предложить развести маленький костерок, чтобы погреть озябшие руки, но мой взгляд зацепился за пыльную ленту тракта, видневшуюся сквозь редкие стволы. По дороге во весь опор неслись два всадника. Силуэты, посадка, развевающиеся плащи — я сразу узнал их. Это были наши.
— Кажется, твои разведчики уже возвращаются, — сказал я с тревогой на сердце.
Торгильс присмотрелся, и вся его бравада мгновенно испарилась.
— Кхм… Если они скачут с такой скоростью, да еще и средь бела дня…
— Значит, враг уже на пороге, — мрачно закончил я за него. Холодная волна прошла по спине, заставив на мгновение забыть и об усталости, и о боли.
Мы вышли из чащи навстречу. Всадники, заметив нас, с силой осадили своих коней. Животные встали на дыбы, храпя и закатывая глаза, вся шкура их была в мыле и пыли. С лиц воинов стекала дождевая влага: осенняя морось, незаметная в лесу, хлестала по открытому полю и никого не щадила.
— Конунг! — выдохнули они хором и спешились. Их головы склонились в коротком поклоне.
— Что там, братцы? — я шагнул к ним, отбрасывая всякие церемонии. — Говорите. Отдохнете потом.
— Торгнир… — начал старший из них. — Со всей своей сворой… В одном дневном переходе от наших передовых постов. Может, и ближе. Они идут быстро. Без разведки, напролом.
— Людей у него не прибавилось? — спросил я, хотя уже видел ответ в его глазах.
— Прибавилось… — викинг с силой вытер лицо рукавом. — К нему как стервятники на падаль слетаются отряды с восточных фьордов. В основном, оборванцы и голодранцы. Но достаточно злые, чтобы доставить нам неудобства. Им обещали золото и женщин Буянборга. Многие из них идут, думая о справедливости. Мол ты сжег Граноборг, а местных жителей
