Зимняя бегония. Том 2 - Шуй Жу Тянь-Эр
Цзэн Айюй вскинула брови:
– Нет никакой цели, просто буду их тратить!
Чэн Фэнтай задумался, а затем сказал с усмешкой:
– Тогда я раскрою тебе душу: моя родная мать была очень на тебя похожа, ты танцуешь, а она вот пела. Она родила меня, а потом, когда я еще даже людей не узнавал, вытребовала с отца крупную сумму денег и упорхнула далеко-далеко. Дома ей стало скучно, вот она и решила вернуться в Гонконг, продолжила там петь и развлекаться. Но тебе-то это зачем?
Тут настал черед Цзэн Айюй изумляться: она совсем не ожидала, что у Чэн Фэнтая такой жизненный путь, такое происхождение. Они молча смотрели друг на друга, и она сказала:
– Я хочу выкупить наш дом, есть еще родственники, нужно отыскать всех, и тогда мы заживем хорошо! – Она заговорила тише: – Чем дольше тянется время, тем труднее их разыскать. Молодость все стерпит, мне нужно побыстрее разжиться деньгами.
Чэн Фэнтай ненадолго погрузился в размышления:
– За все эти годы ты наверняка скопила больше ста тысяч наличными и в драгоценностях? Если дом стоит больше двухсот тысяч – значит, принадлежал он известной семье, где бы они ни находились сейчас. Ты…
Цзэн Айюй прервала его:
– Об этом не спрашивай, я все равно не скажу. За то, чем я здесь занимаюсь, на моей родине топят.
Теперь намерения Чэн Фэнтая и выражение его лица полностью переменились, эта Цзэн Айюй не только Фань Ляня задела за живое, но тронула потаенные струны его собственной души. У кого нет прошлого, которое страшно вспоминать? Когда он встречал человека со схожей судьбой, сердце его заходилось, сказать, что они товарищи по несчастью – ничего не сказать, он чувствовал, что такие люди приходятся ему родными братьями и сестрами. Этого ребенка ждет та же участь, что и его, ясно же, что встреча их предопределена судьбой. Цзэн Айюй тоже заметила перемену в его настроении, и потому манеры ее смягчились, она прокручивала кольцо у себя на пальце, дожидаясь его ответа.
Чэн Фэнтай хлопнул себя по бедру и проявил невиданную щедрость за счет Фань Ляня:
– Тогда договорились, сто тысяч, пусть я хоть зубы ему выбью, но вырву для тебя из его собачьего рта эти деньги.
Цзэн Айюй невольно растрогало его обостренное чувство справедливости:
– А ты не боишься, что я все это насочиняла, чтобы обмануть тебя?
Чэн Фэнтай усмехнулся:
– Обманешь так обманешь, значит, слишком уж удачно твоя ложь легла мне на душу и мне суждено быть обманутым.
Цзэн Айюй немного убавила напор и снова стала походить на изнеженную женщину:
– Это немаленькие деньги, а если Фань Лянь не согласится?
Чэн Фэнтай сказал со смехом:
– Тогда я заплачу сам.
Цзэн Айюй глядела на него непонимающе, она никак не могла поверить, что эти цепкие коммерсанты могут быть столь щедры. Чэн Фэнтай разъяснял ей серьезным тоном:
– Фань Лянь поручил мне воспитывать этого ребенка. Положение в семье Фань непростое, я не могу тебе объяснить всего, но ребенку там будет плохо, да и на будущем браке Фань Ляня это скажется не очень хорошо. У меня же дома все в порядке, моя жена – родная тетка ребенка, она не станет дурно с ним обращаться.
Цзэн Айюй вспомнился никудышный нрав Фань Ляня, и она подумала, что и в самом деле лучше уж доверить ребенка Чэн Фэнтаю. И все же язык ее оставался по-прежнему острым:
– Твоя жена и Фань Лянь рождены от разных матерей, разве могут они быть так уж близки? Да и ты подкаблучник.
Чэн Фэнтай прыснул со смеху:
– Кто это сказал, что я подкаблучник?
Цзэн Айюй ответила:
– А этого и говорить не надо, я сама вижу.
Чэн Фэнтай мигом посерьезнел:
– Моя жена срывает гнев только на мне, к остальным же она проявляет истинное человеколюбие. Будь она бессердечной, неважно, сколько милостей она мне оказала, я ушел бы от нее, невзирая ни на что.
Цзэн Айюй глядела на него исподлобья, а Чэн Фэнтай добавил:
– Ни к чему тебе думать об этом, если так уже переживаешь, оставляй ребенка себе.
Цзэн Айюй отвернулась. Чэн Фэнтай хлопнул себя по коленям и поднялся с места:
– Завтра я пришлю к тебе человека с деньгами, тебе нужно как следует питаться. И еще найду медсестру, чтобы следила за тобой. Хорошо?
Он взглянул на настенные часы и тут же затрепетал в предчувствии беды, представление, на которое позвал его Шан Сижуй, должно быть, сыграно уже наполовину, это никуда не годится! В ужасе он схватил одежду и собрался уже убегать, Цзэн Айюй проводила его до двери, а он не забыл похлопать ее по плечу:
– Не провожай, ты славная девушка, говоришь все напрямую.
Он и в самом деле перестал видеть в Цзян Айюй женщину, не хватало только пожать ей руку со словами: «Пусть наше сотрудничество будет плодотворным!»
Глава 27
Закончив дела Фань Ляня, Чэн Фэнтай поспешил в отдельную ложу. Сегодня в Бэйпин пожаловал из Нанкина наставник Цзинь, он собрался навестить родных и друзей и заодно дать один спектакль. Шан Сижую требовалось устроить наставнику радушный прием, и он пригласил Чэн Фэнтая составить ему компанию. Чэн Фэнтай прибыл туда в ужасной спешке, но увидел Шан Сижуя и тут же успокоился. Ню Байвэнь сидел за одним столом с Шан Сижуем и о чем-то оживленно с ним шушукался! Это как раз кстати, если кто-то намеренно развлекает Шан Сижуя, тот не почувствует себя одиноко, а значит, и настроение у него улучшится. Слуга хотел было проводить Чэн Фэнтая на его место, но тот махнул рукой и тихонько подкрался сзади к этим двоим, сложив руки за спиной, он решил послушать, о чем же они говорят. Наставник Шан Сижуя еще не вышел на сцену, и тот беспечно рассуждал:
– Хуцинь, который привез с собой наставник Цзинь, и в самом деле неплох.
Ню Байвэнь ответил с улыбкой:
– Вы еще молоды, неудивительно, что не знаете этого мастера игры на хуцине. Когда-то этот человек занимал в Бэйпине – тогда он еще звался Пекин –
