Назад в СССР: Классный руководитель, том 2 - Евгений Алексеев

— Да, всё в порядке, Арсений Валерьянович, потихоньку двигаемся.

— Тут такое дело. Сейчас пришла разнарядка от ГОРОНО — провести месячник, посвящённый юбилею Брехта. Мы организуем какие-то чтения. Но было бы прекрасно, если бы вы успели поставить ваш спектакль до пятницы.

С одной стороны, залила радостная волна, я ликовал, что до начальства, наконец, дошло, насколько моя идея интересна. А с другой, как выполнить подобное условие?

— К пятнице не успеем. Никак. Только начали читку по ролям.

— Значит так, Олег Николаевич, — директор взял себя в руки и голос зазвучал уверенно. — Мы освободим всех учеников, которые заняты в пьесе, от уроков. И естественно, вы тоже будет заниматься только этим. Нужна какая-то помощь? Костюмы, декорации.

— Костюмы шьём уже. Этим Ксения Добровольская занимается. Она — прекрасный модельер, сшила уже несколько костюмов.

— Это хорошо. Очень хорошо. И вот ещё что.

Директор со скрипом сдвинул ящик стола, вытащил оттуда небольшой клочок бумаги и выложил передо мной. Когда я прочёл то, что там написано, у меня волосы зашевелились на голове, и непроизвольно отвисла челюсть. Пропуск в 200-ю секцию ГУМа!

— Я дам вам мою машину, съездите туда и закупите все, что нужно для спектакля. Декорации обеспечит Сходненский мебельный комбинат. Я уже договорился. Предоставьте им чертежи, они все сделают. Вот вам координаты мастера цеха.

— Я могу взять с собой ещё одного человека? — я вспомнил о Ксении, без которой выбрать мне нужные материалы будет очень проблематично.

— Конечно, конечно, Олег Николаевич. У вас пропуск — вы плюс один.

— А бюджет? На какую сумму мы можем рассчитывать?

— Ну, если вы будете золото-бриллианты, парчу и золотое шитье закупать, то школа не потянет, — Арсений Валерьянович усмехнулся.

— Нет, бриллианты и парча не нужны. У нас вообще-то «опера нищих», нужно несколько приличных костюмов.

— Хорошо. Можете закупить там пару швейных машинок хороших. Дадим вам в помощь швею из ателье. Так что, действуйте. И ещё. Смотреть спектакль приедут представители ГОРОНО и немецкий специалист. Вы, кажется, немецкий знаете, Олег Николаевич?

— Да, знаю. Хотя, смотря на каком диалекте будет говорить этот немец.

— Ничего, ничего. На нормальном он немецком говорит. Его оценка будет самой важной, а лучшие коллективы поедут в ГДР на фестиваль самодеятельных театров. И вот ещё что, Олег Николаевич. Хочу вас рекомендовать в кандидаты в члены партии. Характеристику я подготовил. И, возможно, рассмотреть о назначении вас заведующим учебной частью.

— Третьем завучем?

— Нет, — кривая улыбка тронула его губы, он покачал головой. — Ратмира Витольдовна — хороший специалист, но она уже пожилой, не очень здоровый человек. Ей пора на пенсию. А вы, молодой, целеустремлённый, у которого есть интересные идеи. Нам нужны такие люди.

— Благодаря за доверие, Арсений Валерьянович, — мой голос предательски дрогнул, сорвался, я откашлялся и продолжил уже уверенно: — Постараюсь оправдать.

— Ну, вот и прекрасно.

Когда вышел из кабинета директора, какое-то время стоял, прислонившись к двери, не в силах усмирить сердце, которое скакало в груди, как взбесившийся конь било копытом по рёбрам. На меня пролился настоящий золотой дождь из обещаний, в которых я верил также, как в наступление конца света.

Секретарь директора прекратила на миг стучать по клавишам «Ятрани», бросила на меня изучающий взгляд и усмехнулась.

А я отправился на второй этаж, в кабинет физики, где меня ждал мой 9 «Б». Распахнул дверь, и ребята сразу поднялись со своих мест, даже как-то радостно.

— Так. Пока маленькое сообщение, — положив портфель на стол, начал я. — Директор дал задание к пятнице подготовить наш спектакль по Брехту. Это очень срочно.

— Но мы не успеем! — подал голос Бессонов.

— Арсений Валерьянович распорядился освободить всех, кто занят в пьесе, от занятий, — по классу сразу прошла волна радостных вздохов. — Потом я позанимаюсь со всеми дополнительно. Но имейте в виду, если кто-то примажется к нашим репетициям, но делать ничего не будет, выгоню к чёртовой матери! Понятно?

— Понятно! Ясно! — ответили радостным хором.

Я подошёл к парте, где сидела Добровольская:

— Ксения, мы с тобой после урока едем в ГУМ, покупать все необходимое для постановки. Собери все свои наброски костюмов, декораций, продумай, что нам надо закупить. Директор даёт машину.

— По декорациям у нас Аня Перфильева, она тоже поедет?

— Нет. Мы поедем вдвоём с тобой, — у девушки такой радостью вспыхнули глаза, разлился румянец по щекам, что меня аж в жар бросило. — Пересядьте с Аней на последнюю парту и там все обсудите. Хорошо?

— Хорошо, Олег Николаевич!

Ксения вскочила, забрав свою сумку быстро перешла на последний ряд. К ней пересела пухленькая девушка с круглым добродушным лицом, короткой стрижкой каштановых волос.

А я вернулся к столу, достал учебник, раскрыл на нужной странице и приготовился вести урок. Но тут дверь в класс распахнулась, и я вздрогнул. Прошёл Звонарёв, подошёл ближе, так что я машинально отодвинулся. Но парень отвёл глаза и невероятно вежливо сказал:

— Олег Николаевич, простите за опоздание. Это больше не повторится.

Я не верил своим глазам: передо мной стоял примерный ученик, с аккуратной стрижкой, в обычном школьном костюме, с пришпиленном комсомольским значком. И куда подевалась вся наглость?

— Хорошо, Михаил. Займи своё место.

Звонарев, подхватил портфель и отправился к своей парте. Уселся, выложив учебник и тетрадку, рядом положил пластиковый пенал.

И мне показалось, что мир перевернулся. Промелькнула мысль, может быть, я зря наговариваю на Звонарёва, и он не убивал тех девушек? Похожесть на Ксению только случайность?

— Хорошо. Давайте начнём урок. Что мы проходили в предыдущий раз?

Когда на задней парте поднялась рука, меня передёрнуло, тошнота подступила к горлу. Я откашлялся и как можно спокойней сказал:

— Звонарёв, пожалуйста, отвечай.

Парень медленно, с достоинством встал:

— Мы проходили «Силовые линии электрического поля».

— Хорошо. Выйди к доске и расскажи.

Звонарев выбрался из-за парты, одёрнул пиджак. И когда он шагал между парт, я машинально отошёл в сторону, к окну, что выглядело со стороны, наверно, глупо. Но сработал рефлекс. Сложил руки на груди и приготовился слушать.

Звонарёв уверенно подошёл к доске, взял мел и начал отвечать:

«Вначале вспомним, что такое „электрическое поле“. Это особая форма материи, существующая вокруг электрически заряженных тел. Мы не можем увидеть