Только вперед! - Денис Старый
И в таком случае у Османской империи может появиться даже союзник. Персы уже забрали у русских Дербент, Баку. Так разве же персидский шах откажется взять ещё и под свой контроль Астрахань? По крайней мере, чтобы отомстить русским за те унижения, когда последние громили персидскую державу и захватили все персидские города вдоль Каспийского моря. Это ведь не так давно было.
Султан лично решил возглавить войско, которое должно было перейти границу с австрийской империей и превентивно ударить по только формируемой императорской армии. Французские советники предрекают большой успех этому удару. И, что удивительно, с ними соглашаются все оставшиеся высокопоставленные военные Османской империи.
Есть ещё надежда у Османской империи и её султана. Франция тайно обещала в самое ближайшее время предоставить не менее пятидесяти тысяч своих новых карабинов, не менее ста двадцати новейших французских полевых орудий, а также порох.
Французских инструкторов и так уже немало в османской армии. Они всего лишь учат, но не участвуют в боевых действиях. По крайней мере, в той крымской армии, которая разгромлена, французов не было.
Так что есть все шансы выбить вероятных союзников России, а потом один на один выиграть у русской императрицы и её военных противостояние.
— Вперёд! — воскликнул султан, выкидывая руку в сторону Австрии.
Их столицы Османской империи стали выходить войска.
Конечно, повторить достижения своих предков, когда Вена осаждалась османскими войсками, скорее всего, не удастся. Да и не нужно этого. Задача для Османской армии стоит иная: в одном или не больше, чем в двух, сражениях разбить австрийцев, взять те населённые пункты, которые не требуют долгой осады, и выйти на переговоры с Австрией.
Султан Махмуд и его приближённые считали, что в таком случае австрийцы даже пойдут на то, чтобы в какой-то мере оплатить войну Османской империи против России. Пусть частично и не деньгами, но, например, оружием…
— Обратись ко всем муфтиям и правоверным, — наблюдая за тем, как выдвигаются к границе турецкие войска, спокойным уравновешенным голосом говорил султан. — Пусть на всех проповедях призывают правоверных к джихаду. Нам нужно дать возможность вероятным бунтовщикам проявить своё рвение на поле сражения.
Визирь кивал головой. Он не смел напомнить своему падишаху, что ещё перед отъездом, все нужные распоряжения были отданы. И сейчас в Стамбуле и в других османских городах правоверные устраивали шествия. Рекрутеры записывали воинствующих правоверных в армию. Да, из многих получались бы хорошие воины.
Но важно и другое. На этой волне султан усиливает налоговый гнёт, собирает средства, чтобы дальше воевать.
Глава 21
Ведь было все у нас всерьез второго сентября.
М. Шуфутинский
Петербург
3 сентября 1735 года.
— Господа, я рад и благодарен, что вы откликнулись и пришли, — приветствовал я офицеров.
В отдельном шикарном зале ресторана «Мангазея» собрались все мои боевые товарищи. И поводов, чтобы это сделать, было несколько.
— Уверен, что здесь собрались лишь достойные люди, — продолжал я свой тост.
Я пригласил не только офицеров Третьего Петербургского батальона Измайловского гвардейского полка. Были здесь и офицеры тех преображенских и семёновских рот, что сражались со мной плечом к плечу в Крыму. Тут же находились и некоторые из офицеров пехотных соединений, которые были мне переданы фельдмаршалом Минихом при обороне Перекопа.
На мой взгляд, это одни из ярчайших и лучших офицеров во всей русской армии. По крайней мере, нам удалось с ними таким образом отработать, что слава будет ещё только преследовать нас. Об этом я и говорил…
— Господа офицеры! Да, слава, что нами честно заработана в Крыму, перестанет преследовать нас только в одном случае, — я сделал паузу, наслаждаясь недоумёнными лицами товарищей. — Лишь только в том случае она перестанет преследовать, если мы покроем себя ещё большей славой. Иные скажут: сие невозможно. Но разве же есть что-то не по силам нашим?
Все дружно выдохнули. Сейчас, после того, как минуло больше месяца с момента нашего отбытия из Крыма, вот только сейчас начинаешь осознавать, насколько великие дела были сотворены.
Ведь можно подумать, что кто-то из присутствующих, тем более я, набивает себе цену, превозносит свои поступки. Но мне ли не знать, что это не так. Скорее, даже наоборот — мы преуменьшаем наши победы. Потомки и история рассудят.
— Возможно, многие из вас уже догадываются об одной из причин, почему мы здесь собрались, — я вновь обвёл всех взглядом. В бокале пузырилось шампанское.
Но это не то вино игристое, что мне приходилось пить в будущем. Тут пузырьки в нос почти и не бьют. Так, очень слабенько, как газировка, вывшая сколько-то минут незакрытая.
— Мне высочайшей милостью поручили создать новую дивизию. С новым оружием, с теми тактиками, кои мы уже с вами применяли.
Вот тут я сделал уже более продолжительную паузу. Было видно, что далеко не все знают о моём назначении. Так что нужно было дать время людям проникнуться ситуацией. Посмотреть друг на друга, переброситься фразой.
— А я говорил вам, что чин бригадира не спроста, — произнес кто-то за столом, и не рассмотрел, кто.
Конечно же, в новую дивизию я хотел собрать своих старых боевых товарищей. Мне было сказано, что я могу привлекать офицеров и подавать списки тех, кого посчитаю нужным поставить на те или иные должности. Тут и повышение чинов. Но это еще будут смотреть, наверное Бирон, но и Миниха привлекут, как пить дать. Вроде бы он собирается прибыть на днях, или уже. Не знаю.
Так что возникал очень острый вопрос, скорее, даже два вопроса: а как же будут распределяться чины, и вовсе насколько новое подразделение будет элитарным. Ведь как ни крути, но даже быть подпоручиком, но гвардейцем — куда престижнее, чем быть капитаном пехотного полка.
Гвардеец — это хранитель престола, это человек, который по большей части находится в Петербурге, в меньшей степени — в Москве. Это отличное жалование, которое никогда, или почти никогда, не задерживают, в отличие от жалования в пехотных полках. Это женщины, наконец, которые видят в любом гвардейском офицере очень неплохую для себя партию.
Да, с формированием Измайловского полка, как и с увеличением количества батальонов нового гвардейского соединения, роль гвардии несколько обесценилась. Немало было набрано иностранцев, или представителей не самых известных дворянских фамилий. Вместе с тем, гвардия — есть гвардия. Точка!
И никого насильно я не
