Заворг. Назад в СССР - Михаил Васильевич Шелест
Мои друзья, хоть и хорошо владели гитарами, но были практически бесталанны в отношении созидания своих песен. Они играли чужую музыку на танцплощадках и на большее, в общем-то, не претендовали. Да и петь толком не умели. Я же их «удивил» несколькими «новыми», ещё нигде не звучавшими песнями, взятыми из моей-чужой прошло-будущной памяти.
На вопрос Мишки Галасеева, когда я сначала сыграл и спел, а потом выложил тексты с аккордами: «Где взял?», ответил: «Подарили!». К сожалению я не был настоящим музыкантом. Я просто неплохо играл на гитаре и хорошо пел, поэтому расписать партитуры я не мог. Но для этого имелись они, мои друзья. И они, зная, что ещё никто эти песни не аранжировал, с радостью принялись задело. Особенно Андрей Толстов преуспел в композицировании.
В их команду влился работник БТО «Суппорт» Бастриков Александр, тоже сочиняющий своё и неплохо владеющий бас-гитарой. Нашёлся у друзей и свой ударник. А на клавиши пригласили молодую девчонку из библиотеки. С вокалистом были проблемы. Вернее, без него были проблемы. Кое что Галасеев петь мог, но это кое что не выходило за рамки «Битлов». Пришлось репетировать и на новогоднем концерте петь самому. Можно было бы сделать фонограмму, но нормальной звукозаписывающей техники у нас не было. Однако кое как записать, то, что, худо-бедно, сыграли и спели, мы смогли.
Профком на «наши деньги» организовал отличное мероприятие. Они умели это делать, а руководство оценило качество музыкального материала. Меня лично похвалил Никитенко, когда я в середине «вечера», растянувшегося, естественно, за полночь, исполнил песню «Там за туманами». Он прослезился, а тут я, «под шумок» попросил приобрести «хотя бы четырёх-дорожечную» портастудию «Yamaha MT-44» стоимостью «всего» две тысячи долларов'.
— Хоть две, — сказал Никитенко.
Тогда я в перерыве сбегал в кабинет, напечатал запрос на бартер и подсунул начальнику управления, добавив в запрос четыре микрофона «Shure».
— Куйте деньги не отходя от кассы, — подумал я, пряча драгоценную бумагу себе в сейф и снова опечатывая его. В нём точно находились деньги и деньги немалые. И на их кое-кто алчно зарился, подбивая меня на финансовое преступление. Это я о Малышеве Андрее… Никак он не унимался.
— По голове ему настучать, что ли? — думал я. Да-а-а…
* * *
По поводу тех семерых «гавриков», как говорил папа, что я отправил к праотцам, в городе стояла жуткая шумиха около месяца. Трясли всех, кто хоть как-то был знаком с директором. Отца моего тоже опрашивали-допрашивали, интересуясь сделкой с моим авто. Попытались поговорить со мной, но я сказал, что ничего об этом не знаю и что отец мне об этом ничего не говорил. А отец сказал операм, работавшим по отдельному поручению следователя, что сразу сказал директору, что сын машину продаёт грузинам. Которых тоже, мать их, допрашивали. А те сказали, что переговоры о купле-продаже вели уже месяц до дня убийства 'директора и его команды.
— Фух! — выдохнул я, когда от нас с отцом отстали. — Значит следов мы не оставили и никто нас, действительно, не видел.
Чувствовал я себя на удивление спокойно и кровавые мальчики ко мне не приходили. Хотя я много размышлял над тем, что произошло. Размышлял и экспериментировал. Энергию «чи», или «цы», хрен знает, как правильно, я вызывать мог, а вот плазменными шарами бросаться не получалось. Причём, у меня получалось, как и говорил Городецкий' хлестать ею метрах на двух. И хлестать довольно чувствительно, а если по горлу, так и смертельно, как оказалось.
Энергия «цы» зарождалась в точке, расположенной чуть выше пупка, но генерировалась тазом, скручивающим позвоночник в этом месте. Как оказалось, при скручивании тела внутренняя энергия просто наполняет оболочку, окружающую тело, с помощью которой можно воздействовать на энергетические оболочки людей. И тогда они начинали меня чувствовать, словно я их трогаю. Это, получается, и происходило, когда я видел, что люди на меня реагируют не так, как на других. Как я предположил, «вспоминая» их, я активизировал своё биополе и оно выдвигало вперёд что-то вроде щупальца, которое и ощущали мои «бывшие-будущие» знакомые.
Сие открылось мне после нескольких экспериментов. Мне даже как-то неловко стало, когда одна из «подопытных» девушек, никогда ранее мне не встречавшаяся ни в одной из жизней, вдруг покраснела и потупила взгляд. Это после моего «случайного» касания низа её живота. Тьфу, паскудник! Но это ведь был эксперимент! Больше я никогда себе такого не позволял, не испытывая, такого-же эффекта, как, э-э-э, «подопытные», хе-хе…
Но такое умение позволяло проводить бесконтактную диагностику и лечение. Именно то, о чём мне рассказывал тот же Городецкий, которого я мысленно «обсмеивал». «Бесконтактный массаж», ага, — когда-то давно этой весной думал я. Давно потому, что за это время произошло столько событий, что мне казалось, что и это всё случилось когда-то в другой жизни, или, по крайней мере, лет десять назад. Да я и совсем другой стал, по сравнению с тем, каким был на плавбазе.
Сейчас мне казалось, что я был каким-то… Правильно сказал токарь — лошок-лошком я был. Наивный северный олень, да-а-а… Сейчас вместе с уверенностью и чётко видимыми впереди целями, мне казалось, что я даже видеть лучше стал. Очки «для телевизора» позабыл где и лежат. Хм… Надо проверить зрение. Но не минус два — это точно…
Вот и говорю, что при соприкосновении моего биополя с чужим, мне стали видны щели в нём и его толщина. Примерно метров с пяти — шести я мог его не только видеть, но и воздействовать на него. Подкачивать, например. Причём, очень важным оказалось, не пытаться это делать руками. Одной рукой ещё куда ни шло, а двумя — категорически нет.
Если одной рукой, то лишняя энергия стекала в ауру и возвращалась через другую руку в меня. А если двумя руками «трогать», вся энергия уходила в «пациента». У меня так библиотекарша сознание потеряла, когда я свёл свои рука над её макушкой. Вот я напугался! А ведь говорил Городецкий, что голову надо или одной рукой «трогать», или совсем убрать потоки. Плохо я ещё мог пользоваться своим полем.
Ещё до того, как во мне «проснулась» способность «разбрасывать энергетические камни», я подвязался делать массаж библиотекарше,
