Мы, Николай II. Годы 1897 – 1913 - Станислав Черняк
— Всё так, но не хотят быть хозяевами земли, прикрываются обществом — общество сказало, общество решило, общество помогло, либо осудило. А где личная инициатива? Где персональное чувство долга?
— Царь-батюшка, — Распутин хитро посмотрел на меня. — Так ведь самых ответственных и независимых Вы ещё с Витте фермерами сделали, а это остались сугубо исполнители, привыкшие из-под палки, да по понуканию. Лень рождает злобу, злоба рождает зависть, а зависть рождает желание грабить и убивать.
— Но зачем же завидовать, коли можно и землю взять, и помощь государства получить, и на ноги крепко встать.
— Всё у Господа продумано. Сдаётся мне — если все вдруг разом на ноги встанут, так и планета опрокинется, — Распутин расхохотался. — Всего в меру должно быть. Любая крайность к погибели ведёт.
— Ты хочешь сказать, что чрезмерное количество работающих собственников земли приведёт к перепроизводству и упавшие цены уничтожат этих самых новых собственников?
— В теории возможно, но в реальности такому диву не бывать. Я давно человеческую природу изучаю — что-то, конечно, воспитанием меняется, но большее от рождения заложено. А потому на 100 человек — 20 больных, 20 ленивых, 20 жадных, 20 глупых и 20 одарённых.
Я невольно улыбнулся. По сути, в простой и понятной форме Григорий Ефимович, сам того не ведая, изложил мне главную суть универсального закона Парето. 80/20 — одно из великих правил жизни. 80% усилий дают 20% результата, а оставшиеся 20% внезапно позволяют этот результат достичь. Пятая часть ассортимента даёт 80% объёма продаж. Соответственно, в нашем случае — 20% от всех крестьян давали 80% урожая, это я сейчас о фермерах, а вот с оставшимися 80% балласта и предстояло разобраться в ближайшие годы.
— А если, Николай Александрович от Священного писания да на нынешнюю ситуацию перейти, то совет мой будет простым — дешёвые кредиты на покупку земли, страховка от неурожая, да выделение субсидий семьям переезжающих в город.
— Это мы всё с Петром Аркадьевичем предусмотрели, может добавишь, чего стоящего?
— Капитализм в России полным ходом наступает, а значит скоро достижения его и до села дойдут. А все эти трактора, новые технологии и сорта растений что потребуют?
— Думаю, Григорий, в первую очередь — большого количества пахотной земли.
— Вот! А земля где у нас неосвоенная? На Урале. Да вот только мало туда людишек из центра перевозить, надо местных поддержать, чтобы бабы рожали, да смертность была низкой. Это первое.
— Неужто и второе посоветуешь?
— А то. Второе — производства по переработке в небольших городках, да людных деревнях строить — вот тебе и безземельный крестьянин, превратившийся в пролетария, никуда не выезжая, да и государству на него и семью тратиться особо не придётся.
— Спасибо, Григорий Ефимович. Воистину, всё гениальное просто. Десять лет назад мы с Сергеем Юльевичем начинали нечто подобное, но тогда совсем другой уровень машин и технологий был.
— И это ещё не всё. Начали разговор с писания и давайте им и закончим. «Землю не должно продавать навсегда, ибо Моя земля: вы пришельцы и поселенцы у Меня» (Левит 25:23). А что значит — не продавать навсегда, да тем более тем, кто не хочет, чтобы она была у него в собственности?
— Григорий, ты гений! Аренда. Ну, конечно. Вот уж воистину — две головы хорошо, а три лучше.
— Прямо дракон какой-то трёхголовый, право слово, — хмыкнул Распутин.
— Аренда. Доступная, не отягощающая, с правом выкупа. Именно такой путь возможно будет самым мягким и правильным.
Я взглянул на Распутина. Он был явно доволен, что смог донести до меня свои идеи. Такая умная и полезная версия Григория Ефимовича нравилась мне гораздо больше, нежели известная мне ранее. Во всяком случае пока, а там поживём, как говорится, увидим.
9 ноября декрет Столыпина вступил в силу, одобренный, к моему удивлению, подавляющим большинством депутатов Государственной Думы.
Глава 22
ТИФЛИССКИЕ СОБЫТИЯ
Должен признать, что идея Распутина во-многом смягчила ход реформы, затеянной нами с Петром Аркадьевичем Столыпиным. Но не только это помогло добиться видимых успехов — помогла и поддержка со стороны довольно влиятельной группы крупных фермеров — и в обществе, и в Государственной Думе.
Промежуточным, но очень важным итогом всех инициированных мной изменений стали относительно спокойные 1907 и 1908 годы. В отличии от известной мне реальности, отсутствовала свистопляска с перевыборами Думы, известная вам из уроков истории.
В начале июня 1907 года Столыпин предложил мне изменить избирательное право перед следующими выборами в Думу, сокращая представительство крестьян, рабочих и национальных меньшинств, но я категорически отверг это предложение. Разговор прошёл на довольно повышенных тонах, но кажется мне всё-таки удалось убедить Петра Аркадьевича не тыкать горящей палкой в мирно живущий муравейник.
Да, чуть не забыл — в 1907 году случилась ещё одна захватывающая история. 13 июня Тифлисское отделение Государственного банка Российской империи организовало транспортировку средств между почтовым отделением и Государственным банком на конном экипаже. Внутри дилижанса размещались денежные средства, двое охранников с винтовками, кассир Государственного банка некто Курдюмов и счетовод Головня. Позади экипажа двигался фаэтон с вооружёнными солдатами; спереди, рядом и позади экипажа ехали конные казаки.
Примерно в половине одиннадцатого утра дилижанс вместе с охраной выехал на площадь Эриванского. В этот момент из толпы в его сторону полетели гранаты. Грузинская газета «Исари» сообщила в вечернем выпуске: «Никто не мог сказать, был ли страшный грохот результатом стрельбы из орудий или взрыва бомб… звук вызвал панику везде… во всём городе, люди побежали. Повозки и телеги скакали прочь».
Дальнейшую картину мы восстанавливали по крупицам вместе с Антоном Франциевичем Добржинским, совмещающим в это время посты министра внутренних дел и руководителя Департамента полиции. По свидетельствам очевидцев взрывы были настолько сильными, что повалили несколько дымовых труб и выбили стёкла в радиусе мили. Одна из раненых лошадей, запряжённых в банковский дилижанс, потащила экипаж. В этот момент участник нападения Бачуа Куприашвили бросил ей под ноги гранату, которой несчастной лошадке оторвало ноги. Сам он потерял сознание, но был позднее эвакуирован с места разбойного нападения сообщниками. Некто Датико Чибриашвили вытащил из дилижанса мешки с деньгами и забросил их в
