Военный инженер товарища Сталина 2 - Анджей Б.

Такие вот мысли крутились у меня в голове, пока нас вели к креслу Бормана.

Глава 5

1944 год.

Антарктида.

Густав Фридрих Кролль, он же Адольф Шикльгрубер, он же и фюрер третьего рейха, пребывал в эти дни в прекрасном расположении духа. В окружении мольбертов с эскизами и набросками архитектурных проектов, Гитлер черпал вдохновение. Покинув тайно стены Берлина, глава нацистской Германии нашел новое призвание, а если быть точным — то старое. Ведь именно в нем, тогда еще молодом ефрейтор, умер когда-то художник. Но это все лирика.

Здесь и сейчас, во льдах Антарктиды, Гитлер задался целью обустроить Новый Берлин. На первых порах его планам способствовал Отто Скорцени.

— Где Ева сегодня? — выходя из мастерской, заваленной эскизами, вопрошал бывший наци номер один.

Никто из обитателей Шваберланда не узнал в Густаве Фридрихе Кролле своего властелина. Кролль изменился. Кролль по легенде стал архитектором из ведомства Бормана. Кролль превратился в немецкого бюргера. С линзами, пенсне, без усов-щеточкой, изменивший осанку и стать, перед комендантом Базы-211 предстал совершенно иной человек. Даже коронки зубов заменили.

— Ева пошла на экскурсию с вашим помощником, — докладывал комендант фон Риттен. Он был в числе узкого круга, кто имел доступ к тайне перевоплощения фюрера. Помощник — имелся в виду обер-диверсант Скорцени.

— Как возвратятся, пусть зайдут ко мне в мастерскую, любезный фон Риттен. Хочу показать им обоим новый план размещения верфей.

Фон Риттен поморщился. Ему не прельщала такая забава — чертить схемы пирсов, технических цехов, шахт и колодцев. А Гитлер уже задумал новый план концертного зала.

Он с ума сошел, думал фон Риттен. Концертный зал — здесь, в Антарктиде? А что будет дальше? Гастроли оперных звезд? Арена цирка? А может, совсем Олимпиаду провести в Антарктиде — как когда-то в Германии?

— Вам нравится мой план концертного зала? — хитро щурился Гитлер.

— Яволь, мой фюрер. Так точно!

— Не называйте меня фюрером! Это опасно. Для всех я герр Кролль, архитектор из ведомства Бормана.

— Так точно!

— И не надо «так точно». Просто достаточно — да. Кроме вас, штата прислуги и команды охраны никто не знает, кто я такой. Вам это уже объяснили. А команда охраны подобрана из самых признательных мне ветеранов, еще со времен Пивного путча. Надеюсь, вы слышали.

Отступив на шаг, герр Кролль смерил взглядом новый проект.

— Вот в этих колодцах нами будут пробурены штольни. Техники с инженерами добавят детали. Здесь, подо льдами расположатся верфи. Мы будем строить собственный флот. Подводный, — как раз уточнил он.

— Смею заметить, герр Кролль, у нас уже создаются подводные лодки.

— Это все крохи! — отмахнулся тот. — Мы наладим настоящее полноценное производство на верфях. Караваны субмарин продолжают идти к Антарктиде?

— К сожалению, ваш караван был последним, мой фю… — осекся фон Риттен.

— И к нам уже не придут новые?

— Не придут. По сведениям разведки союзники активизировались в этой области Антарктики. Все думают, что вы, покинув Берлин, скрылись в Аргентине. На крайний случай в Африке. И, тем не менее, разведка наблюдает американские конвои на всей протяженности здешних вод.

— Ваши меры?

— Мы отпугиваем их новыми разработками летающих дисков Белонце.

— Белуццо, хотите сказать?

— Есть два варианта. Конструктор сейчас находится здесь, в наших лабораториях.

— Виктор Шаубергер, если я прав?

— Так точно.

— А вот это уже интересно. И как они, эти «блюдца», могут отпугивать корабли союзников?

— Недавно пыталась к берегам континента приблизиться эскадра англичан. Вначале наши подводники держали их на расстоянии торпедами. Потом из воды стали вылетать те самые диски со свастиками на ботах. Они имеют характеристики, как подводного режима, так и воздушного. Способны передвигаться в толще воды и взмывать в воздух.

— Потом мне покажете схемы. Сколько у нас этих дисков?

— Пока только восемь. Внутри экипаж из двух человек. Производство налажено. Ожидаем создание новых партий.

— Это хорошо. Вот оно! — по своему обыкновению стал горячиться Гитлер. — Вот! — воздел кверху руки. — Вот, то оружие возмездия, которым мы пугали весь мир. Не «Фау», а диски Шаубергера станут новым секретным оружием возрождения рейха.

Он еще долго был в приступе азарта, который сразу сменился апатией. Здесь, во льдах, фюрер умерил свой пыл, оставив бразды правления Борману с Гиммлером. Уменьшил дозы таблеток. Но приступы иногда продолжались.

— Мы склоним все нации к нашим ногам! — горячился он, впадая в транс. Глаза закатились. На губах выступила пена. Сейчас, в эти секунды, он был настоящим Гитлером. Абсолютным главой третьего рейха. Покорителем половины Европы.

— И пусть американцы узнают, что Антарктида отныне охраняется рейхом. Я приказываю бомбить все эскадры в пределах береговой линии континента. Я приказываю…

— Простите, герр Кролль, — тактично оборвал фон Риттен. — Но вы не имеете здесь полномочий приказов. Здесь все под моим, комендантским контролем. По легенде вы лишь из ведомства Мартина Бормана.

Гитлер на секунду замер. Потом безвольно опустился в кресло, закрыв апатично глаза.

— Вы правы, любезный фон Риттен. Я здесь никто…

И жестом отпустил коменданта. Тело сразу обмякло. Уронил голову. Как раз в мастерскую вошла Ева в сопровождении Отто Скорцени.

— Ну, вот! — всплеснула руками, заметив состояние фюрера. — И снова у нас приступ. Отто, позовите Губера.

Губер был личным врачом Гитлера. Именно он предписал своему господину препараты во время кризиса. Он тоже входил в узкий круг избранных, прибывших последним караваном вместе с главой рейха.

— Наш караван был последним, — уронив голову на грудь, шептал в припадке герр Кролль, пуская слюну. — Теперь нет связи с миром. К нам сюда не будут поступать ни ресурсы, ни агрегаты бурения, ни новые люди. Эскадры союзников перекрыли все подступы к континенту. И русские скоро узнают. Спасут только диски… — шептал он. — Только диски Белонце способны составить преграду союзным эскадрам. Эй! — вдруг встрепенулось его тело. — Фон Риттен! Вы где? — обвел мутным взглядом салон мастерской. — Пригласите ко мне этого Шаубергера! Мы с ним наметим схемы новых разработок.

Взгляд перевелся на Еву. Та склонилась со стаканом в руках. За спиной маячил Скорцени.

—