Последний заговор Гитлера. История спасения 139 VIP-заключенных - Иан Сэйер

Они ехали сквозь темноту, направляясь на юг в сторону Австрии. Дорога петляла и поднималась в предгорья Альп, следуя течению реки Инн. Костлявое, истощенное причинное место Пейн-Беста билось о жесткую скамью, особенно когда водитель неумело справлялся с поворотами, а в какой-то момент врезался в придорожную стену так сильно, что Пейн-Бест подумал, что машина опрокинется. С наступлением утра ситуация, вероятно, ухудшится: американцы и британцы постоянно обстреливали все дороги, ведущие в Альпы, пытаясь остановить поток немецких войск и техники в мифическую Альпийскую крепость[418].

Путешествуя с бо́льшим комфортом в одном из автобусов, Карл Кункель наблюдал за проплывающим мимо пейзажем и боялся того, что могло ждать их за горами. «Мы остановились в альпийском нагорье, – записал он в дневнике. – Прекрасны гигантские горы, освещенные лунным светом, под которым на вершинах мерцает лед. Они кажутся такими мирными. Принесут ли они нам смерть? Мы все знаем: нас везут в качестве заложников. Возможно, для нас война продлится еще долго»[419].

Каноник Нойхойзлер хорошо знал этот регион. Вскоре после полуночи они проехали через небольшие деревни Нидерндорф, Обераудорф и Мюльбах, которые когда-то были частью его прихода. «Я благословляю живых и мертвых моего бывшего места работы», – написал он в дневнике[420].

Рихард Шмитц не видел родину много лет. Он был глубоко тронут возвращением, и его сердце забилось быстрее, когда он увидел рассвет, разливавшийся по знакомому пейзажу австрийского Тироля[421]. Вскоре показался Инсбрук – прекрасный на фоне широкой, крутой альпийской долины, где в широкой излучине реки Инн лежал город, окруженный густыми лесистыми склонами.

Конвой пересек реку и ранним утром прогрохотал по спящим улицам. Почему-то уверенные, что это и есть пункт назначения, все выглянули, чтобы посмотреть, где же они остановятся. К их удивлению, они проехали прямо через южные окраины на равнинную сельскую местность. Пейн-Бест пытался понять, направляются ли они к перевалу Бреннер и Италии, как утверждал Ферреро. Неподалеку от города конвой свернул с главной дороги на проселочную и остановился перед воротами в высоком проволочном заборе, охраняемом часовыми СС. Знак гласил, что это лагерь трудового обучения Райхенау[422]. Часовые открыли ворота, и конвой въехал. Заключенные достигли своего таинственного пункта назначения.

14

СС-Зондерлагер Инсбрук

Четверг, 26 апреля: Райхенау, Австрия

Задняя дверь грузовика открылась. Измученный и уставший, Пейн-Бест вышел. Вокруг него остальные выходили из машин, с недоумением и тревогой глядя на новую обстановку. Этот лагерь был не похож ни на один из тех, что они видели раньше. Не было сторожевых вышек, и он был маленьким, всего с дюжиной или около того зданий. Он казался пугающе заброшенным.

Расположенный в деревушке недалеко от Инсбрука, приютившейся у южного берега Инна, Райхенау был основан гестапо как центр содержания и лагерь трудового обучения для «тунеядцев» Австрии. Недавно оттуда выселили всех заключенных, а сам он был перемещен в обширную систему отдаленных подлагерей, управляемых из Дахау. Переименованный в СС-Зондерлагер Инсбрук, он был посвящен в основном одной цели: содержать VIP-заключенных, эвакуированных из Дахау[423]. Красота Альп на севере и юге создавала странный, резкий контраст с унылым лагерем, окружая его, словно огромная стена. Пейн-Бест, возможно, воодушевился бы, узнав, что в этот самый день в Дахау Лотар Роде наконец-то сможет сбежать, воспользовавшись помощью Роттмайера[424]. Но даже если ему удастся добраться до американцев, какая от этого польза?

После высадки заключенных провели в столовую охраны рядом с воротами. Им дали хлеб и колбасу, а также вездесущий немецкий желудевый кофе. Было еще раннее утро, и после тревожной, проведенной в дороге ночи заключенные слишком устали и просто сидели, сгорбившись, за столами, и не могли заставить себя думать о своем положении. Им разрешили подремать несколько часов и, в конце концов, приказали выйти.

С трудом поднявшись на ноги, они вышли на улицу. Царило прекрасное весеннее утро. Небо над горами было голубым и ярким, а воздух уже нагрелся так, будто был разгар лета. Шпили Инсбрука были отчетливо видны на фоне зеленых горных склонов. Уловив неприятный запах, Пейн-Бест понял, что здание напротив столовой было уборной. Он увидел, как туда вошел человек с «соломенными волосами, одетый в рубашку цвета хаки и шорты». Кто-то, выглядевший столь странно, мог быть только англичанином, поэтому Пейн-Бест поспешил подойти и представиться.

Заключенный оказался не кем иным, как Безумным Джеком Черчиллем. Пейн-Бест никогда с ним не встречался, но видел сообщения о его захвате в немецких газетах: писали, что это очень важный заложник, так как лидер коммандос якобы был близким родственником британского премьер-министра.

Эта, казалось бы, нереальная встреча двух знаменитых британцев, представляющих области шпионажа и спецназа, возле туалета концлагеря, на фоне потрясающего пейзажа в прекрасный весенний день, была внезапно прервана. Двое мужчин успели лишь переброситься парой фраз, рассказав друг другу, как они здесь оказались, прежде чем один из охранников приказал Пейн-Бесту вернуться к своим[425].

* * *

Джек Черчилль вернулся в свой барак, чтобы сообщить, что прибыла новая большая группа заключенных. Вингз Дэй, Джимми Джеймс и Великие беглецы вместе с Питером Черчиллем, другими военнопленными и Вадимом Гриневичем, бывшим паспортистом из посольства в Софии, находились в Райхенау уже восемь дней. Они прибыли ранним утром, когда брезжил прекрасный горный рассвет. В СС-Зондерлагере Инсбрук – так поспешно переименованном, что старая вывеска трудового лагеря все еще висела на воротах – стоял ужасный запах. Туалеты представляли собой обычные ямы, вонь от которых на весеннем солнце становилась невыносимой и пропитывала бо́льшую часть лагеря. Бараки кишели мышами и крысами, а матрасы и постельное белье – вшами[426].

Когда Дэй и его товарищи впервые прибыли в лагерь, в нем было едва ли 50 постоянных заключенных, и место казалось удручающе пустым. Оберштурмфюрер СС Штиллер, возмущенный условиями лагеря, часами спорил с местными властями и связывался с Дахау по телеграфу и телефону, бесплодно требуя переезда в другое место[427]. Опасаясь, что его могут отправить защищать Альпийскую крепость, он сдался и вернулся в Дахау. В ту первую ночь заключенные пытались поднять себе настроение, иронично распевая песни в честь своего нового дома, но их веселье прервали громкие удары в стену охранников СД, расквартированных в соседней комнате. Через тонкую перегородку раздался голос: «Закройте рты! Как людям спать под эти дурацкие песни?»

Джек Черчилль стукнул в ответ. «Сами заткнитесь! – крикнул он. – Пора вам узнать, как звучат настоящие песни, раз уж ваши маршевые