На линии огня - Михаил Сидорович Прудников
Командовал этим отрядом лейтенант Илья Дмитриевич Афанасьев. Его комиссаром был Виктор Михайлович Барсуков, начальником разведки — Николай Иванович Горбунов, начальником штаба — Михаил Константинович Козлов.
Документы свидетельствуют, что в 1943 году обстановка на партизанских фронтах существенно изменилась. Враг уже переходил к тактике заметания следов. Торопливо вывозилось награбленное, увеличился угон в Германию молодежи, участились расправы над местным населением. Ответом на это могло быть только расширение наших действий. Наступательные удары партизан сковывали активность озверевшего врага, предотвращали значительную часть его смертоносных акций.
Неизмеримо увеличилась роль, а соответственно, и нагрузка разведки. Мы считали обязательным знать о противнике все — только в этом случае можно было вовремя выставить засаду на пути карателей, помочь населению уберечь урожай от грабежа, отбить обоз с наворованными ценностями. А главное — гарантировать успех любой операции.
Особенно важно было получать своевременную информацию о противнике из Полоцка, и тут больших успехов добивался Николай Иванович Горбунов. Прекрасный организатор, создавший действенную отрядную разведку, он воспитал немало профессионалов этого трудного дела. Когда осенью 1943 года нам понадобилось «войти в контакт» с некоторыми религиозными деятелями полоцкой церкви, то Горбунов предложил интересный план.
Церковники в то время, желая приблизить к себе паству, решили обновить храм. Для этого им потребовался художник-реставратор настенной живописи, и Николай Иванович не замедлил воспользоваться этим. В отряде был способный живописец и не менее способный разведчик Никита Торбун. Вот он-то и отправился в Полоцк предложить свои услуги местной церкви.
Результат сказался не сразу, но мастерство разведчика — и в умении ждать. Наконец и Торбун обратил на себя внимание.
В центральной городской церкви Никита получил заказ от самого Павла Пономарева — главы местных религиозных деятелей, экс-профессора, а ныне богослова, который был желанным гостем в кабинете Фибиха, удостаивался покровительственной опеки гестаповца в обмен на угодничество перед ним.
В церкви Пономарев совершенно преображался. Здесь он надувал щеки, на всех смотрел свысока, вальяжно поглаживал массивную золотую цепочку для часов.
— Смотри, любезный, — предупреждал он выступавшего в роли подрядчика Торбуна, — чтобы все на совесть. Халтуры я не прощу. За работу деньги, а за халтуру я тебя самого, как Христа, распну. Понял?
— Чего ж не понять? — хмуро ответил Торбун, который вел себя как истинный мастер — с достоинством и некоторым презрением к заказчику. Это не нравилось Пономареву, но убеждало его в том, что перед ним действительно человек, знающий свое дело.
Работы в церкви было много — требовалось обновить три большие фрески и около десятка деревянных икон.
— Однако с материалом как? — спросил Торбун. — Я, значит, список составлю, а уж вы, будьте добры, обеспечьте.
— За этим дело не станет, — заверил богослов. — Но по-божески! — Он погрозил пальцем: — Смотри — по-божески!
— Как знаете, — обиделся Торбун. — Но если глубину видеть хотите, надо не по-божески, а как следует.
— Ну, ну… — примирительно согласился Пономарев. — Составляй свой список, богомаз.
Торбун работал не спеша, добросовестно, хотя и не знал, удастся ли ему закончить заказ. Он ждал Тарасова. Ждал и не подозревал, что того задержала непредвиденная случайность.
7. НЕПРЕДВИДЕННАЯ СЛУЧАЙНОСТЬ
Заместитель главного бухгалтера одной из гитлеровских организаций в Полоцке и у начальства, и у соседей слыл человеком солидным. Александр Алексеевич Василевский, в прошлом чиновник, внешне таким и был, а его скрупулезность и точность в работе убедили гитлеровцев в истовом рвении своего служащего, и потому они благосклонно доверяли ему важные командировки в Витебск и Минск. К солидным людям соседи, конечно же, причисляли и нечастых гостей Василевского, в том числе коренастого, спокойного человека, фамилии и имени которого никто из них не знал.
Но как удивились бы соседи, не говоря уже о начальстве заместителя главного бухгалтера, если бы им стало известно, что Александр Алексеевич Василевский является активным членом полоцкого подполья, а его гость Александр Иванович Валентик — начальником разведки одного из наших отрядов. Впрочем, до конца войны никому из них так и не пришлось узнать об этом.
А между тем встречи подпольщика и разведчика каждый раз были предвестием какой-либо новой операции партизан.
Александр Иванович Валентик на посту начальника разведки отряда сменил Ивана Ивановича Шумского, которого в штабном отряде мы назначили заместителем начальника разведки бригады.
Александр Валентик по образованию и специальности был инженером-железнодорожником, так что добываемая им информация о железнодорожных коммуникациях противника отличалась не только полнотой, но и профессионализмом путейца, что значительно увеличивало ее ценность. На нем, кроме прочего, лежала обязанность уточнять результаты диверсий на железнодорожном полотне, что Валентик и его бойцы всегда проделывали со скрупулезной точностью, очень важной при составлении наших сводок в Центр.
Вообще железнодорожные диверсии были «основным профилем» этого отряда, но бойцы принимали участие и в других, несвязанных с железной дорогой, операциях «Неуловимых».
Командовал отрядом Константин Николаевич Мышко, впоследствии геройски погибший. Комиссаром отряда был Сергей Иванович Табаченков.
Осенью 1943 года Александр Валентик, изучая информацию Василевского о вражеском эшелоне, который должен был направиться из Витебска в Полоцк, по известным лишь одному ему деталям определил, что ожидаемый состав «начинен» живой силой врага, а также несколькими вагонами с награбленным добром. При разработке операции по взрыву эшелона было решено осуществить диверсию так, чтобы ценности не пострадали.
Этого можно было достичь, установив небольшой заряд, который вызовет лишь остановку поезда. Затем неожиданным штурмом планировалось уничтожить противника и овладеть вагонами с награбленным добром.
Все произошло так, как и замысливалось. Валентику и его бойцам была придана штурмовая группа отряда, и партизаны после остановки поезда молниеносной атакой подавили врага, перегрузили на заранее подготовленные подводы содержимое товарных вагонов, в том числе ценнейшей архив витебской библиотеки, и покинули место события задолго до того, как к нему добрались солдаты близлежащего вражеского гарнизона.
Не все солдаты и офицеры взорванного эшелона оказались убитыми. Несколько человек искусно притворились недвижимыми, ожидая отхода партизан. Среди них оказался… Тарасов.
Невольной причиной этой случайности явился зондерфюрер Вейс. Сколь ни оперативными были его консультации с начальством, все они отняли немало дорогого времени, и абверовец заторопился. Он решил, что Тарасов доберется в Полоцк не пешком, а на попутном эшелоне. Вейс же снабдил Тарасова железнодорожными проездными документами, которые тот должен был уничтожить по прибытии в Полоцк, и Тарасов на одной из станций подсел в тамбур злополучного
