Роковые женщины Серебряного века. По материалам судебных процессов - Лев Яковлевич Лурье

С изумлением слушают арестованные: "Что такое?" И довольной, счастливой улыбкой улыбается Лентовский. Знакомый голос!

Эта милая шалость, полная поэзии, делается притчей всей Москвы. О ней рассказывают со смехом и с восторгом. "Серенада заключенному" — злобы дня.

Это превращает прозаическое "сидение в Титах" в какое-то романтическое приключение. Это красиво. Не мещански. Не буднично. Это романтично».

В этом описании угадываются Леонид Леонидов — артист, который был у Лентовского на ролях простаков, а М. — скорее всего, Марусина-Пуаре.

Пуаре прослужила у антрепренера до конца 1880-х, но дружеские отношения поддерживала и потом. Конец карьеры у Лентовского сложился печально: он разорился и умер в бедности в 1906-м.

Мария Яковлевна посвятила его памяти некролог в газете «Русское слово» за 25 (12) декабря 1906 года «Памяти М. В. Лентовского»: «Умер Михаил Валентинович Лентовский… Кто не знал в Москве эту мощную, богатырскую фигуру в неизменном русском кафтане, эту красивую оригинальную голову, не умевшую клониться ни перед сильными, потому что он был сам сила, ни перед богатством, потому что его богатство были неустанный труд, его бесконечная энергии и его своеобразный гений? Судьба изменилась, — и никто не поддержал его в трудные минуты. Друзья, окружавшие его во время успеха и славы, куда-то исчезли, и он остался один, сраженный тяжелым недугом, который и свел его теперь в могилу…»

ТЕАТР

Тем не менее сценическая карьера Пуаре продолжалась. Один из самых влиятельных театральных критиков последних двух царствований императорской России Юрий Беляев называл Марию Пуаре «водевильной чародейкой».

Театральный критик Сергей Ярон вспоминал о двух сезонах Пуаре в Киеве (1888–1889): «Хорошо помню г-жу Светину-Марусину. Артистка эта сразу заинтересовала всех как своего рода знаменитость. Взглянуть на такую знаменитость пожелали, конечно, все местные театралы, и потому неудивительно, что первый выход г-жи Марусиной в оперетке "Нитуш" состоялся при полном сборе. Благодаря бойкой, веселой, живой игре и симпатичному, хотя и не большому, голосу артистка имела большой успех».

После десяти лет работы в антрепризах Мария Пуаре перебирается в Петербург и 8 июля 1890 года поступает в труппу Александрийского театра. Она получила роли в водевилях и легких комедиях с пением. Актриса сыграла Машу в «Беде от нежного сердца», Катю в «Бедовой девушке», Верочку в комедии «Дочь русского актера», Палашу в «Простушке и воспитанной», «Айзу» в «Горе от ума». В сезоне 1895/96 года, например, она выходила на сцену 25 раз, была занята в 11 пьесах. Не слишком много (скажем, другая инженю, Мария Потоцкая, играла в этот сезон 91 раз), да и роли ей доставались скорее второго плана. Жила Пуаре на Театральной площади, 12.

3.3. Мария Пуаре-Марусина

Пуаре не раз обращалась в Дирекцию императорских театров с просьбой дать ей возможность сыграть другие, более серьезные роли. Но ничего не менялось. В 1898 году она ушла из Александрийского театра и переехала в Москву, где два сезона играла в Малом театре.

В 1901 году владела собственным Театром мелодрамы в саду «Аквариум», где в пьесе Александра Плещеева «В своей роли» впервые исполнила свой самый знаменитый романс «Я ехала домой». На следующий сезон театр закрылся.

Насколько нам известно, больше Пуаре в драматических коллективах не участвовала.

РОМАНСЫ

Гораздо большим успехом пользовались концертные выступления Пуаре: русские и цыганские песни и романсы.

Первые граммофонные пластинки появились в России в 1899 году. К 1913 году только русское годовое производство составило около 18 млн пластинок и еще около 6 млн пластинок импортировалось. Романсы — тогдашние шлягеры, а исполнители и исполнительницы романсов — поп-идолы. Они получали неслыханные гонорары, их знала если не вся страна, то уж горожане — точно. Романсы Пуаре исполняли такие тогдашние эстрадные звезды, как Вера Панина и Анастасия Вяльцева.

У нее был несомненный литературный дар, она общалась с издателем Алексеем Сувориным и публиковала свои стихи и очерки в его «Новом времени». Ее корреспонденции «Сицилия. Путевые заметки» 1898 году вышли отдельной книгой. Написано бойко: «При выезде из Палермо в Монреале находится Капуцинский монастырь, огромные склепы которого производят мрачное и отталкивающее впечатление. Трупы в них, благодаря сухости воздуха, как и в Киевских пещерах, не разлагаются, а высыхают. Здесь хоронились зажиточные жители Палермо с средних веков до 1881 года, когда этот способ похорон был запрещен. Некоторые из трупов висят вертикально, другие лежат в нишах стены. Коридоры бесконечной длины сплошь увешаны и уставлены трупами, которых здесь до восьми тысяч».

Корреспондентом «Нового времени» Пуаре в 1904 году отправилась на Русско-японскую войну. «Разить японские каре спешит Мария Пуаре» язвил популярный журналист Александр Амфитеатров.

Настоящая всероссийская слава пришла к актрисе в 1901-м, когда она сочинила и исполнила два романса — «Лебединую песню»:

Я грущу. Если можешь понять

Мою душу доверчиво нежную,

Приходи ты со мной попенять

На судьбу мою странно мятежную.

Мне не спится во тьме по ночам,

Думы мрачные сон отгоняют,

И горючие слезы невольно к очам,

Как в прибое волна, приплывают.

Как-то странно и дико мне жить без тебя,

Сердце лаской любви не согрето.

Иль мне правду сказали, что будто

Моя Лебединая песенка спета?

3.4. Обложка романса «Я ехала домой»

И «Я ехала домой»:

Я ехала домой, душа была полна

Неясным для самой, каким-то новым счастьем.

Казалось мне, что все с таким участьем,

С такою ласкою глядели на меня.

Я ехала домой… Двурогая луна

Смотрела в окна скучного вагона.

Далёкий благовест заутреннего звона

Пел в воздухе, как нежная струна…

Раскинув по небу свой розовый вуаль,

Красавица заря лениво просыпалась,

И ласточка, стремясь куда-то в даль,

В прозрачном воздухе купалась.

Я ехала домой, я думала о Вас,

Тревожно мысль моя и путалась, и рвалась.

Дремота сладкая моих коснулась глаз.

О, если б никогда я вновь не просыпалась.

Позже Пуаре аранжировала романс «Чайка» (музыка Евгения Жураковского, слова Елены Буланиной), написала слова к романсам Георгия Казаченко «Нет, не говори решительного слова» и «Цвел пышный