Угловы. Семья врачей. Век Добра и Любви - Эмилия Викторовна Углова

* * *

Под Артемовском шли активные боевые действия, в них участвовали отряды партизан и подпольных групп. Накануне отступления Красной армии в Сталинской области была создана большая, разветвленная сеть подполья, которая затем осталась на занятых врагом территориях. Его задача состояла в том, чтобы создавать невыносимые условия для оккупантов, уничтожать фашистов.

Условия для партизан были очень трудные. Отсутствовали крупные лесные массивы, вокруг голая степь, приходилось менять фамилии, имена, отчества. При проверке новых документов людей часто арестовывали, а при малейшем подозрении – расстреливали.

Но несмотря на все трудности условий ведения партизанской войны, партизаны совершили пеший путь в 700 км и достигли Брянских лесов. Для Надежды Ивановны Стрельцовой (моей бабушки), матери Виктора Кузьмича Стрельцова, с началом войны не было вопроса, что ей делать и куда идти. Она сразу решила связаться с партизанами и вести подпольную подрывную деятельность против немцев. Это была волевая, несгибаемая женщина.

Пережив гибель мужа, исчезновение двух сыновей, арест и ссылку младшего Виктора, она ни минуты не сомневалась, что должна сражаться с врагами своей страны. Она хорошо знала историю, была политически грамотна и понимала, что в судьбе Виктора сыграли роль вражеские элементы, окопавшиеся внутри страны, ненавидящие Россию и русских, возможно, имевшие связь с иностранными разведками. Она считала, что эти люди, вкравшиеся в наши органы власти, имели влияние на начало и ход войны, были связаны и с немецкой и английской разведкой. И мужа они убили, и войны они развязывают, чтобы убивать как можно больше простых неугодных им людей. Они устраивают заговоры, стоят у руководства всех государств, жиреют и уничтожают всех, кто их понимает и может поставить преграду их зловредной деятельности. Англичане и американцы всегда стремились установить свой мировой порядок, свое мировое правительство. И первую мировую войну они развязали, и вторую тоже. А немцы – марионетки в руках этих воротил, тем более что по природе своей – это грубые националисты, жаждущие захвата чужих территорий, чтобы урвать для себя как можно больше благ за счет чужих, ненужных им жизней.

Скажут, а как же Бетховен, Гёте, Вагнер? Ну, во-первых, гении всегда выходят за пределы национальностей, неизвестно, сколько веков и народов работало над созданием каждого из них. А во-вторых, никто не рассматривал структуру и генетику каждого гениального человека. Вообще, это вопрос сложный, но в отношении немецкой нации хорошо бы хоть когда-нибудь разобрать их природу, понять, отчего все века они всегда воевали и стремились к завоеванию чужих земель.

В Артемовске была сформирована подпольная группа, и Надежда Ивановна стала руководителем подпольщиков. Подпольщики передавали сведения в центр в город Сталино о расположение фашистских группировок, об аэродроме, где дислоцировались фашистские самолеты, которые поднимались в воздух и бомбили наши части.

На территории области было создано 180 партизанских отрядов и групп, в состав которых входило более 4 тысяч человек. Партизанское и подпольно-патриотическое движение помогало боевым действиям на фронте, но больше всего партизаны гибли от рук карателей.

Изменив свою фамилию и имя, Надежда Ивановна собирала своих товарищей в отдалении от города, в заброшенной местности, в перелеске, в одном из полусгнивших домов. Собирались, обсуждали план действий, который получали от связных с центром, и расходились для выполнения специальных заданий. Распространяли среди населения листовки и воззвания. Десятки вражеских эшелонов с боевой техникой, боеприпасами, снаряжением и гитлеровскими солдатами, отправляющимися на восточный фронт, были пущены под откос.

30–31 октября 1941 года немцы вошли в Артемовск и установили там жестокий террор, как и во всем Донбассе. Партизаны вынуждены были тайком пробираться в сторону Брянских лесов. Пробирались малыми группами или поодиночке, чтобы не вызвать подозрение немцев, часто теряли связь между собой. Надежда Ивановна не сумела уйти со всеми, не смогла связаться с подпольщиками и осталась одна в городе. Ей помогали несколько человек из местного населения.

Наступала глубокая осень. Холодела земля, темнели, удлинялись осенние ночи. По утрам стелился холодный густой туман, часто сыпался на землю моросящий дождь. В эту ночь над городом раздались залпы орудий. К полуночи пронесся ветер, за ним потянулась густая прохлада, небо нахмурилось, и из нависшей черной тучи полил дождь, шумом нарушая возникшую на мгновение тишину.

Надежда Ивановна, переполненная ненавистью к захватчикам и их бесчинствам, ходила по знакомым улицам своего города, находила дома, где квартировали немцы, и бросала в окна бутылки с зажигательной смесью. Еще было далеко до утра. Бросив последнюю бутылку в дом, где размещалась комендатура, Надежда Ивановна быстрыми шагами ушла, свернув с главной дороги, и пошла к переулку, где раньше было здание исторического музея. Неожиданно она наткнулась на патрулировавшего немца. Он остановил ее. Увидев, что над зданием комендатуры пылает огонь, фашист отвел Надежду Ивановну к своему начальнику, после чего ее поместили в подвал. Бабушку мою пытали, требовали выдать сообщников – партизан, но она отвечала, что действовала сама, по собственной инициативе, мстила за то, что они пришли в ее родной город, разрушили мирный порядок. Разграбили город, уничтожили жителей.

Не добившись от нее ничего и поверив в то, что она действительно была одинока в своих действиях, немцы бросили ее в алебастровую шахту на заводе шампанских вин. Туда по распоряжению немецкого генерала фон Уобеля завели еще 11 тысяч человек, в основном славян, и пустили газ. Шахту замуровали.

Это произошло 11 января 1942 года. Когда в 1943 году советские войска вошли в Артемовск и вскрыли шахту, то увидели страшную картину. Люди, заживо замурованные в шахте, стояли, тесно прижавшись друг к другу. В 1997 году я ездила в Артемовск, просматривала архивы, в которых были списки погибших, но бабушку свою я в них не нашла, она была под другой фамилией. Весь рассказ о ней я услышала от женщины, которая ее хорошо знала, жила по соседству с ней. До войны бабушка была директором исторического музея, куда перевезла свою великолепную библиотеку. У этой женщины, Галины, муж-инвалид тоже был в партизанах, и она передала мне маленькую фотографию, на которой была бабушка вместе с партизанами в лесу. Других ее фотографий у меня не было.

Отец мой в это время отбывал ссылку на далекой Колыме, арестованный советскими властями, – даже воевать за Родину его не пустили. А когда вернулся из ссылки в 1949 году, узнал о трагедии с его матерью, с трудом перенес это известие. А тут еще у мамы был второй муж и ребенок (Валерию было уже 8 лет). В общем, отец стал пить