Круг Шести. Руны и кости - Лени Вамбах

ей продолжить, положил трубку. Не нужно выдумывать, что она пыталась извиниться. И он не был готов объяснять ей, отчего полуискренних извинений недостаточно.

Убрав телефон в сумку, Алекс почувствовал, что с плеч у него упала гора. Казалось, будто после долгой серой зимы он впервые вдохнул теплый весенний воздух. Будто, долго плыв глубоко под водой, он наконец вынырнул и вновь задышал. Будто он был погребен заживо и в последний миг спасен из-под земли.

Глубоко в душе Алекс всегда знал, что должен отвернуться от семьи. Что они не только не были теми, кто внушал ему доверие и чувство безопасности, но, напротив, отнимали у него эти чувства. Алексу вспомнилась английская пословица: The blood of the covenant is thicker than the water of the womb[15]. Достаточно ли шестерых, чтобы составить Круг? Собрание, которого не существует с древних времен?

От этой мысли у Алекса перехватило дыхание – как-то по-хорошему перехватило. Перед внутренним взором встало это будущее: Сирена с ее порой почти демоническим смехом рядом с ним крутит в руках нож. Улисс хмурится, как всегда, а в руках у него могущественные рунические артефакты. Орион, излучающий дружелюбие и чуждую мощь – разве же важно, какой силой он обладает? Рядом стоит Эмеральд, высокий и сильный хранитель, одной рукой обняв своего друга, другой – Элу, которая своим спокойствием и решительностью навела мост между ними и народом Парижа.

И он, Алекс, должно быть, наконец уверовавший в свои способности.

Последнее было нелегко представить, но… эта мысль уже не казалась столь нелепой, как несколько недель назад.

Однако, чтобы это все стало правдой, он должен найти Элу. И тогда они все вместе раз и навсегда покончат с отступниками внутри Круга. Могущество, лежащее у их ног, не предназначено для тех, кто вечно смотрит назад. Оно предназначено для будущего, исполненного светлых надежд.

* * *

Окрыленный своей внезапной свободой, Алекс быстро оказался в предместье Парижа, где жила тетя Элы. Дом стоял в узком спокойном переулке, граничившем с весьма милым парком. Все здесь было старым и маленьким, но зато бросались в глаза усилия, прилагаемые местными жителями к тому, чтобы их родина не казалась ветхой и бедной.

Алекс не удивился, увидев Элу сидящей на ступеньке крыльца. Солнечный свет, пробивавшийся сквозь облака, падал прямо на нее. Эла сидела лицом к Алексу и потому заметила его, но не попыталась исчезнуть. Маленький знак доверия.

– Тебе Ори и Эм посоветовали искать меня здесь? – спросила Эла, натягивая рукава кофты на кисти рук. На черном фоне красовалась зеленая стрела и лиловый символ туза.

Алексу понадобилось несколько мгновений, чтобы понять смысл, но затем он усмехнулся. Зная английские слова, на ее кофте можно различить: aro-ace[16].

– Умно!

Эла закатила глаза.

– Ты ведь явно проделал этот долгий путь не для того, чтобы делать комплименты моей кофте.

– Верно. Могу я сесть? – Алекс показал на ступеньку рядом с ней.

Эла привстала и слегка подвинулась, освобождая место. Алекс со вздохом опустился рядом с ней. Последние несколько часов были чертовски напряженными; когда это все наконец закончится, ему срочно нужна пара недель сна.

– Между прочим, Орион нашел нас с Сиреной, когда мы ушли с приема, – заговорил Алекс. – Эмеральда все еще не было, когда мы пришли к дому… А вообще-то его вправду зовут Эмеральд?

– Да и нет. Но его любимый персонаж в какой-то онлайн-игре звался так же. Изумруд – его любимый камень, зеленый – его любимый цвет. Но не спрашивай, что из этого списка главное. При мне он называл себя только Эмеральдом и как-то раз рассказал это. Я не знаю, как его назвали родители.

– Выходит, Эмеральд – его имя, – заключил Алекс, и Эла кивнула. – И нет, не это причина, по которой я пришел сюда, – сказал он, упреждая вопрос.

– Я так и думала.

– Почему ты убежала? – Времени на долгие вступления не было.

Эла обхватила себя руками за плечи.

– Я не знаю.

– Я не верю тебе.

Не нужно было смотреть ей в лицо, чтобы ощутить ее мрачный взгляд.

– Это было просто… слишком, понимаешь? Это безумие! – выдавила она. – Я студентка и подрабатываю в кафе, а не классная сверхвоительница, как вы. И магических способностей у меня нет. Это ваш мир, не мой. Нечестно, что я… постоянно на волоске от смерти.

Очевидно, она намеревалась сказать что-то иное, но в последний миг удержалась и скомкала фразу. Впрочем, может быть, дело вовсе и не в этом.

– Думаю, я немного понимаю, что ты чувствуешь, – медленно и осторожно сказал Алекс.

Эла перевела взгляд на него, издав недоверчивое восклицание.

– Ты? Серьезно? Ты быстр, силен, способен сопротивляться и выглядишь так хорошо, что люди постоянно оглядываются на тебя. Черт возьми, ты почти как вампир из «Сумерек».

– Не могу понять, это был комплимент или обвинение. – Алекс скривился.

Уголки губ Элы дрогнули.

– Оба.

– Может быть, я и вправду таков, как ты говоришь, – признал он. – Но это не меняет того, что бóльшую часть своей жизни я вовсе не ощущал этого. Собственно… я почти всегда чувствую себя обманщиком. Будто я только притворяюсь, что у меня есть эти способности.

Ответом было задумчивое молчание.

– Ладно, пусть у тебя нет особенных сверхсил или подготовки, как у Сирены. Но ведь тем больше говорит о тебе то, что, несмотря на это, ты без усилий способна не отставать от нас, разве нет? – упорствовал Алекс, открыто глядя ей в глаза. – Когда мы встретились впервые, мне уже тогда стало ясно, что у тебя есть сила, за которую иные из нас убили бы. Ни один магический дар мира не сделает тебя сильной личностью, Эла.

Она несколько раз открыла и закрыла рот, в замешательстве ища ответ.

– И теперь, когда ты узнала о нашем мире и тут же повернулась к нему спиной, его проблемы стали и твоими. Может быть, это и нечестно, но когда жизнь была честной? Тебе лучше, чем нам, известно, сколь опасен наш мир для человека. Именно поэтому ты так важна. Когда чародеи или магические существа льют кровь, жертвами по большей части становимся не мы, но те, кто не может защитить себя. Ты знаешь это. Мы могли забыть об этом: у нас был выбор, мы могли скрыться и отсидеться в другом округе. Париж – твоя родина, и ты, в отличие от меня, любишь его. Я… мне нужно вновь научиться этому.

Алекс не знал, откуда ему пришли эти слова. Он знал лишь, что они были совершенно