Тропа воскрешения - Майкл Коннелли

— Насколько знаю, нет. Я не спрашиваю их обо всём, что они делают. Это немного выше моей квалификации. Но крови они точно взяли много.

— Разумеется. Но вы можете уточнить. Это может быть частью клинического исследования. Если нет — я с удовольствием проведу такие тесты сама.

— Зачем? Микки этого от меня хочет?

— Вы такой детектив, Гарри Босх. Нет, Микки об этом не знает. Но я бы тоже обратилась к нему за образцом ДНК. Поскольку вы сводные братья, ваши геномы в чём-то очень похожи. Сравнение может оказаться полезным для вас обоих. Вы слышали о прецизионной медицине?

— Э-э… нет, не совсем.

— Она во многом основана на генетике и точечно направленном уходе и лечении. У вас есть дети?

— Дочь.

— Как и у Микки. Для них это тоже может быть полезно.

Босх всегда проявлял осторожность по отношению к научным достижениям и технологическим новшествам. Дело не в том, что он отрицал потенциальную пользу прогресса, а скорее в его настороженности к новаторам и скептическом отношении к безоговорочной вере в то, что каждое научное открытие непременно несет добро. Он осознавал свою позицию аутсайдера, человека аналоговой эпохи в стремительно цифровом мире, но его интуиция никогда его не подводила. Ведь за каждым значительным технологическим прорывом всегда находились те, кто стремился использовать его в деструктивных целях.

— Я подумаю об этом, — сказал он. — Спасибо за предложение.

— В любое время, — ответила Арсланян.

Большую часть пути до центра города они ехали молча. Тишина становилась неловкой, и Босх ломал голову, о чём бы заговорить.

— Итак… — наконец выдавил он. — Что вы там делали с компьютером?

— Просто вношу данные в программу воссоздания, — ответила Арсланян. — Она сделает всю работу, а в суде мне потом придётся всё показать и объяснить. Для присяжных это что-то новое — как и для вас.

— У нас судья будет решать по снятию обвинения. Никаких присяжных.

— То же самое. Судей тоже нужно учить.

— Уверен, вы станете хорошим учителем.

— Спасибо. Сейчас я оформляю патент на программу.

— Уверен, прокуроры и адвокаты по всей стране с радостью ей воспользуются.

— Вот поэтому её и нужно защитить. Не затем, чтобы помешать им ею пользоваться, а чтобы защитить время, деньги и исследования, которые мы с партнёром из Массачусетского технологического института вложили в её создание.

Босх подъехал к отелю «Конрад» и опустил стекло, чтобы сказать парковщику, подбежавшему к машине, что он только высаживает пассажирку.

— Спасибо, Гарри, — сказала Арсланян. — Мне понравилась наша беседа, и я надеюсь, вы подумаете о прецизионной медицине.

Услужливый парковщик открыл ей дверь, и она вышла.

— Полагаю, увидимся в суде, — сказал Босх.

— Я там буду, — ответила Арсланян.

Парковщик вынул её оборудование с заднего сиденья, и Босх выехал на проезжую часть. Он пожалел, что не сказал ей больше — может быть, не спросил, не захочет ли она поужинать. Мысль об этом показалась ему неловкой. Несмотря на возраст, он всё ещё стеснялся заговорить о сердечных делах.

Глава 23.

Начальник смены в тюрьме отклонил просьбу Босха о предоставлении комнаты для конфиденциальной встречи адвоката и клиента, поскольку Босх не был адвокатом. Ему пришлось подать обычный запрос на свидание и потом ждать два часа, пока по громкоговорителю не прозвучало его имя. Его провели к табурету перед толстым плексигласовым окном в длинном ряду таких же табуретов и кабинок для свиданий — очень похожих на те, что были в тюрьме Коркоран. Вскоре после этого Люсинда Санс появилась в зоне ожидания.

Они сняли трубки и заговорили.

— Здравствуйте, мистер Босх.

— Здравствуйте, Синди. Называйте меня Гарри.

— Хорошо, Гарри. Всё кончено?

— Что кончено?

— Судья отказал мистеру Холлеру?

— А. Нет, ничего не кончено. Слушание состоится. В следующий понедельник. Вас перевезут в город.

В её глазах вспыхнул слабый огонёк. Видно было, что она готовилась к худшему.

— Я здесь, чтобы показать вам фотографии, — сказал он. — Помните, вы говорили нам, что это женщина-помощник шерифа протёрла ваши руки на предмет следов пороха?

— Да, женщина, — подтвердила Люсинда.

— Посмотрите, пожалуйста, узнаете ли вы на какой-нибудь из них ту, что брала у вас мазок.

— Хорошо.

— Нам не разрешили встретиться в кабинете адвоката, за столом, где я мог бы разложить снимки, так что я буду показывать фотографии по одной. Мне нужно, чтобы вы посмотрели их все, прежде чем отвечать. Даже если будете уверены в одной из них, подождите, пока я покажу все шесть. Не торопитесь. А если узнаете одну, назовите её номер — от первого до шестого. Ладно?

— Ладно.

— Тогда начнём.

Босх повесил трубку, чтобы не слышать, если Люсинда выкрикнет номер или воскликнет раньше времени. Он открыл папку на полке перед окном. Шесть фотографий лежали стопкой лицом вниз, на обороте каждой был номер. Он подносил их к стеклу по одной, молча отсчитывал про себя пять секунд, затем опускал снимок и переходил к следующему. Люсинда наклонялась к стеклу, всматриваясь внимательно. На четвёртом фото Босх заметил в её взгляде узнавание. Оно было мгновенным и отчётливым. Но Люсинда, оставив трубку висеть на шнуре, не издала ни звука.

На фотографиях не было лиц крупным планом. Это были снимки, сделанные скрытно длиннофокусным объективом Циско Войцеховски. Почти неделю он провел, наблюдая за полицейским участком в Долине Антилоп, чтобы запечатлеть членов спецгруппы по борьбе с бандитизмом, где когда-то служил Роберто Санс. В группе было всего две женщины, и лишь одна из них работала там во времена Санса. Именно ее снимок оказался среди шести, которые Босх показывал Люсинде. Остальные женщины на фото были примерно одного возраста с Люсиндой, запечатлены в похожих, обыденных ситуациях, но ни одна не была помощником шерифа, и никто не был в форме.

Показав последнюю фотографию, он вернул стопку в папку и закрыл её. Потом взял трубку.

— Показать ещё раз? — спросил он.

— Номер четыре, — сказала Люсинда. — Это она. Четвёртая.

— Вы уверены? — уточнил Босх. — Хотите ещё раз посмотреть?

Он старался говорить как можно более ровно.

— Нет, это она, — повторила Люсинда. — Это она. Я помню.

— Это та самая заместительница шерифа, которая протирала вам руки и одежду салфетками для экспертизы? — спросил