Шторм на «Лазурном берегу» - Кристин Казон

Дверь распахнулась, и в бистро ворвались ветер и холод.

Алиса вздрогнула и отшатнулась.

— О, Паскаль! — воскликнула она. В ее голосе угадывалась тревога.

— Да, это я… надеюсь, не помешал?! — поинтересовался хозяин бистро с недвусмысленным намеком. Он повесил мокрую куртку на один из крючков возле двери.

— Bonjour, мсье Мориани, вовсе нет, как вы только могли такое подумать? Алиса была так добра, что согласилась поискать мне две таблетки аспирина в вашей аптечке,

— Аспирин? Вы что, заболели?

— У меня раскалывается голова, и я чувствую, что простываю.

— И, вероятно, мало спали?

Прозвучало это так же двусмысленно.

— Как вы понимаете, много чего нужно было обдумать. Я иногда страдаю бессонницей. Как, впрочем, и вы, я полагаю… — Дюваль взял из коробки пакетик ноктамида.

— Я? Нет, — покачал головой Мориани. — Я сплю как убитый.

— Это ваш, Алиса?

Дюваль повернулся к девушке, которая в это время ставила чашки в кофемашину.

— Что, простите?

— Вы страдаете бессонницей?

— Я? Нет. С чего вы взяли?

Она не смотрела ему в глаза.

— Потому что я нашел ноктамид здесь, в аптечке, это сильное снотворное.

— Я не знаю, — пожала плечами Алиса, взяла тряпку и принялась протирать столы.

— Ноктамид?

Хозяин бистро взял у Дюваля пакетик, повертел его и положил обратно.

— Наверное, кто-то из посетителей оставил. С ума сойти, чего у нас только нету, смотрите, — теперь Паскаль Мориани принялся сам копаться в аптечке. — Тут какая-то сборная солянка, — он достал бутылку лосьона для загара, ингалятор от астмы, липкую бутылку розового сиропа от кашля и упаковку антигистамина. — А это у нас от поноса, — объявил он, держа в руке прозрачную пачку, в которой еще оставалось две капсулы, — это чтобы ноги не отекали, это от изжоги, это от комаров. Так, а это у нас что? — он прочитал надпись на маленькой баночке и скривился: — Тонизирующее средство для пожилых. А вот тут, смотрите, открытая упаковка антифеда, парацетамол, парацетамол, еще парацетамол… Вот оно, шипучий аспирин с витамином С. Вуаля, лечитесь на здоровье! — он пододвинул это все к Дювалю и протянул ему еще пакетик медовых конфет: — И это возьмите тоже.

— Ах, спасибо… и конфеты медовые, прелесть какая, — не удержался от иронии Дюваль. Хозяин посмотрел на него недоуменно.

— Мед — это всегда хорошо, — пробурчал он.

— Знаю, — пошел на попятую Дюваль. — Можно мне стакан воды? Для аспирина. Приму сразу две таблетки.

— Конечно.

Хозяин поставил перед ним высокий узкий стакан, до краев наполненный водой.

— А что сегодня в меню? — сменил тему Дюваль. В его желудке с утра не было ничего, кроме чашки кофе.

— Brandade de morue[33],— подала голос Алиса.

— В самом деле? — удивился Дюваль, поворачиваясь к девушке. — Сто лет его уже не ел. Люблю это блюдо с детства. Рад слышать. Вы готовили?

— Да, с самого утра вытаскивала косточки одну за другой своими крохотными ручонками, — съязвила девушка:

Дюваль сделал вид, что не заметил.

— Превосходно. Ради этого вы так рано встали?

Она наморщила нос.

— Не совсем. Это правда, что с brandade нужно повозиться., Больше всего времени уходит на треску: снять кожу, вытащить кости, ну и, конечно, замочить, чтобы она не была такой соленой. Но я начала делать это еще вчера.

— Да, я помню, бабушка клала рыбу в таз и ставила его в ванну под открытый кран с водой на несколько дней.

— На несколько дней? В наши дни это совершенно невозможно, учитывая, сколько в городе приходится платить за воду, — вмешался в беседу Паскаль Мориани. — Да и рыба сейчас тоже дорога до неприличия. Вот так простое блюдо превращается в деликатес, который едва можешь себе позволить. Я надеюсь, ты не оставь ляла ее под краном на всю ночь, — бросил он Алисе.

— Не волнуйся, конечно, нет. Я просто меняла воду каждый час. — Хозяин бистро вздохнул. — Во всяком случае, сегодня ночью не оставляла — язвительно добавила девушка и пожала плечами. — А чего ты хотел? Чтобы она была пересоленной и люди тратились на напитки?

Мориани бистро метнул в Алису гневный взгляд.

— У тебя нет чувства меры, Алиса. Я не могу себе позволить смывать деньги в. канализацию. А ты расходуешь продукты так, будто у меня тут продуктовая база… На два копеечных тоста с сыром ты берешь пол фунта сливочного масла и столько сыра и ветчины, сколько хватило бы на десять тостов. Так в моем ресторане дела не делаются.

— В ресторане! — фыркнула Алиса. — Был бы это ресторан! У тебя тут обычная забегаловка, не более того! А вообще, людям нравится хорошая еда.

— Боже мой, Алиса! — завопил Паскаль Мориани. — Ты и понятия не имеешь, о чем говоришь. «Людам нравится хорошая еда» — так они должны за нее хорошо платить. Понимаешь?

Он обернулся к Дювалю.

— Ничего личного, мсье комиссар, но такой croque monsieur, как вам вчера сделала Алиса, по самым скромным подсчетам, стоит евро 15 за штуку. Но никто не будет платить за croque monsieur больше семи-восьми евро. Так что мне приходится иногда корректировать расходы.

— Ну зато все было очень вкусно, — сказал Дюваль, пытаясь вспомнить, сколько ему за это насчитала Алиса. Вместе с вином вышло меньше 20 евро, он щедро округлил счет чаевыми, но в кассу чаевые, разумеется, не попали.

— Хочешь, чтобы комиссар доплатил? — раздраженно закатила глаза Алиса. — Весь сыр-бор из-за того, что я всего один разочек взяла чуть больше масла, чтобы сделать хороший croque monsieur?

— Один разочек, потом второй разочек, и вот уже два разочка… Ты берегов не видишь! Это мои деньги, и ты их просто бросаешь на сковородку! Ты хоть представляешь, как мало мне в итоге остается и как много мне приходится отдавать! Ты знаешь, сколько берет с меня URSSAF[34]каждые три месяца? Почти все, что я зарабатываю, идет на социальное страхование. Я практически работаю только на URSSAF, головорезы они, вот кто! — Мориани посмотрел Дювалю прямо в глаза. — Я сказал лишь то, что все знают, пусть и не говорят в открытую.

Комисссар пожал плечами. Все хотели получить что-нибудь от государства всеобщего благосостояния, но никто не хотел платить за это из своего кармана. URSSAF не пользовалось популярностью. А поскольку сборы на социальное страхование продолжали расти, росло и недовольство. Рейды, которые проводились URSSAF для выявления тех, кто работал по черным и серым схемам, были настоящим бичом для малого и среднего бизнеса.

А хозяина уже было не остановить:

— Обычная забегаловка? Почему такое неуважение? Что в этом плохого? Забегаловка это