Мазыйка. Приговорённый город - Алёна Моденская

Наконец Лёня и Антон снова залезли в грузовик и покатили прочь от заброшки. Машина Игнатьева поехала следом, держась метрах в ста. Теперь это просто, ведь ночью транспорта на дорогах почти нет. Редкая машина проезжала, так что приходилось двигаться с выключенными фарами. В новое время они на таком расстоянии запросто могли потерять грузовик из вида.

Грузовик добрался до стройки, Антон помог Лёне разгрузить ящики. А дальше Антон остался слоняться у машины. Сам же Лёня раскрыл ящики и стал бегать туда-сюда. Двигался проворно, уверенно, прямо как каскадёр в кино.

Надо же, какая память. Он ведь даже с липовыми чертежами Игнатьева не сверялся. Совершенно чётко запомнил все места, куда нужно было заложить заряды.

Так он мотался туда-сюда до самого рассвета. Антон же просто залез в кузов грузовичка и там свернулся калачиком. Спал, или просто делал вид, неясно.

Однако домой Лёня и Антон отправились на своих двоих. То есть, вернули машину туда, где взяли.

Когда они скрылись из вида, к стройке помчались тихие тёмные фигуры. Люди Игнатьева.

— Заменим его заряды на муляжи, — шёпотом подсказал чекист, улыбаясь. — На всякий случай.

— Хороший план, — сухо похвалил Новиков.

Его в последнее время занимала одна мысль, которую он отчаянно старался не впускать в сознание. Потому что стоило об этом подумать, как руки начинали трястись.

Антон ведь для этого Лёни — лишний свидетель и просто пешка. А пешками умелые игроки жертвуют. Сначала извлекают максимум пользы, а потом пускают в расход. Лёня без зазрения совести уже пустил в расход Кравчука и Ткач. Скоро настанет очередь Антона, и тут важно вовремя оказаться рядом. Потому что самого Антона предупреждать бесполезно. Он слишком впечатлительный и эмоциональный, может запаниковать.

Но и держать парня в неведении было ой как трудно. Они ведь друзья. А получалось, что и та сторона использовала Антона как пешку, и эта.

Утром Игнатьев, как обычно, куда-то отправился. Однако вернулся не поздно вечером, а к вечернему чаю, который завела Ида. Они с Новиковым как раз устроились за столом с чаем, сладкими пирогами, напечёнными Идой, и шоколадными конфетами, которые достал сегодня утром Новиков в кафе.

Игнатьев с порога произнёс:

— Ида, понадобится твоя помощь.

— Всегда готова, — мягко произнесла Ида, не трогаясь с места и разливая чай из заварника.

Игнатьев положил на диван что-то, завёрнутое в коричневую бумагу.

— Это костюмы, — пояснил чекист, потирая руки. Он буквально светился энтузиазмом. — Надо их подогнать, чтобы мы выглядели прилично и не вызывали подозрений.

— Идём на праздник? — кисло спросил Новиков.

— Можете остаться, если хотите, — парировал Игнатьев.

— Не хочу, — сказал Новиков и закусил чай конфетой. — Я страхую Антона.

— Вы выполняете мои распоряжения.

Новиков поставил чашку на стол и обернулся. Чётко повторил:

— Я страхую Антона.

Игнатьев подошёл, упёрся рукой в спинку его стула и тихо спросил:

— А он и в самом деле Антон? А вы — Фёдор Сергеевич? А то я проверил данные на всех Новиковых и Богатовых, не поленился. И знаете, что выяснил? Ни одного совпадения.

— Я ведь уже говорил, — тихо, но твёрдо сказал Новиков. — Мы не отсюда. И наши документы лежат в вашем сейфе. Было бы, кстати, хорошо, чтобы вы их нам вернули. Вдруг пригодятся.

— Отличить своих о чужих?

— Нет, — изо всех сил пытался сохранить хладнокровие Новиков. — Если нам вдруг удастся вернуться. В новом времени восстанавливать паспорта так же муторно и неприятно, как и в вашем.

Игнатьев помолчал, потом сказал:

— Давайте так. Я упакую ваши документики и оставлю в укромном месте. Через семьдесят лет заберёте.

— Семьдесят? Вы это серьёзно?

— Боитесь, испортятся? — наигранно сочувственно произнёс чекист.

Новиков припомнил альбом с фотографиями. Где-то же он пролежал с пятьдесят восьмого года, и нисколько не рассохся.

— Давайте так, — выпрямился Игнатьев. — Скажем, я зашью ваши документы и что там ещё есть, вот в этот диван. — И он указал на диван, когда-то принадлежавший Оксане Ткач, и в котором нашлись любовные записки и липовые открытки. — А Ида будет передавать его по наследству, проверит, чтобы ничего оттуда не пропало.

Новиков в ответ только рассмеялся. Но согласно кивнул, мысленно прощаясь с картами и документами. Ничего, вот вернутся они с Антоном в своё время и всё восстановят.

Остальной вечер он сидел за газетами и журналами, Ида подшивала костюмы, а сам Игнатьев возился с обивкой дивана. Вечером, правда, он куда-то ушёл. Ида тут же отбросила брюки, которые строчила на машинке, и ловко распорола швы обивки дивана. Достала оттуда паспорта и карты и сунула Новикову, прошептав:

— Спрячьте, и получше. Нельзя доверять простой мебели такие важные вещи.

Новиков быстро кивнул и унёс документы к себе в комнату, а Ида заштопала многострадальную диванную обивку. Потом она ещё помогла Новикову зашить паспорта и карты в подкладку нового пиджака. Это напомнило тайник Кравчука, и воспоминание было не из приятных. Однако Новиков в последнее время натренировался выкидывать ненужные мысли из головы, так что просто поблагодарил Иду за помощь.

Во второй раз она очень помогла, когда добавила в чай для ужина своих трав. Во-первых, они давали приятный вкус, а во-вторых, гарантировали крепкий восстанавливающий сон. Потому что силы и энергия на следующий должны были ох как понадобиться.

Засыпая, Новиков мысленно пожелал удачи себе, Антону и заодно Игнатьеву.

Большие часы в большой комнате пробили полночь. Наступило восьмое августа тысяча девятьсот пятьдесят восьмого года — день открытия плотины Кулибинской ГЭС.

Глава 28. Восьмое августа

Утром Новиков и Игнатьев умылись, побрились, хорошо позавтракали свежесваренным кофе, баночку которого Новиков раздобыл пару дней назад и сырниками, что наготовила Ида. Она, правда, отчего-то отказалась идти на открытие плотины. Зато помогла надеть костюмы и даже вправила в петлицы красные ленточки, завязанные в банты.

Когда Новиков закрывал дверь, заметил, как она их перекрестила. Ну, он давно уже усвоил, что все настоящие ведьмы обязательно верят в Бога.

Город в этот солнечный августовский день праздновал. Толпы людей, как в кино, двигались потоками по направлению к берегу, где должно было состояться торжественное открытие плотины.

Кругом смех и песни под гитары и гармони, цветы, красные флаги, банты. Женщины в нарядных ярких платьях и с букетами, мужчины в выглаженных белых рубашках и с красными бантами в петлицах.

Новиков и Игнатьев усердно делали вид, что они — просто два горожанина, тоже идут вместе со всеми отметить торжественное открытие плотины Кулибинской ГЭС, которая скоро заработает и будет давать дешёвую электроэнергию всей Горьковской области, а ещё