Чашечку кофе, доктор? - Ольга Авдеенко
Инспектор посторонился, пропуская выходившего из двери пациента, и заглянул внутрь: Энтони Кэмпбелл что-то сосредоточенно писал в больничной карточке. На столе перед ним стояла чашка, почти пустая. Закончив, врач допил кофе, перечитывая написанное. Затем поднял голову, вздохнул и пригласил Найта войти.
– Я на минуту, – сказал тот, – хотел лишь вернуть вашу тетрадь и узнать о самочувствии доктора Хилла.
– Зрение постепенно восстанавливается, – сухо откликнулся Кэмпбелл, убирая тетрадь в стол, – но о полном выздоровлении говорить не приходится.
Инспектор сочувственно поджал губы и повернулся, чтобы уйти, но тут услышал властный голос:
– Присядьте.
Найт слегка удивился, но повиновался. Главный хирург выглядел утомленным и озабоченным, и все же, казалось, снова становился похожим на древнегреческого мыслителя.
– Сегодня я получил чек, – сообщил он. – Леди Рэндалл весьма щедра. Я хотел бы направить ей благодарственное письмо. Этого требуют приличия, не так ли?
– Вероятно, да.
Кэмпбелл потянулся за ручкой.
– Не подскажете адрес?
Инспектор на секунду замер: ему представлялось, что они с матушкой сыграли свои роли вполне убедительно.
– Вы догадались!
– Представьте, да. Ваша одежда, манеры…
– Ну, в беседах с вами я проявил не самые лучшие свои манеры! – рассмеялся Найт.
– И потом, фамильное сходство – если хорошо приглядеться.
– Вы очень наблюдательны, сэр.
Хирург записал адрес и заговорил:
– На конференции в Королевском медицинском обществе я прослушал весьма интересный доклад одного шотландского хирурга по имени Джозеф Белл35. Подмечая детали внешности и поведения пациента, он определяет его профессию и характер. Белл советует своим студентам пользоваться глазами, слухом и обонянием в той же мере, что и мозгом.
– И вы взяли его совет на вооружение?
– Да, ведь такой метод способен помочь при постановке диагноза. Однако, по-видимому, – Кэмпбелл вздохнул, – это требует тренировки. Я ведь не смог выявить преступницу, хотя видел ее каждый день.
– Она из тех, на кого не обращают внимания. Это позволяло ей долго оставаться вне подозрений.
– Знаете, а ведь Хилл действительно пытался назвать вам ее имя.
– Он вам все рассказал?
– Нет. Он говорит сейчас с большим трудом. Мне лишь удалось понять по его обрывочным фразам, что он случайно взглянул на нее, когда она чего-то очень сильно испугалась. Это было в тот самый день, когда его отравили. «Смертельный ужас в глазах», – так сказал Хилл. Тогда он ее и узнал.
– Он сказал еще что-нибудь?
– Больше ничего, – покачал головой хирург.
– Понятно… Кстати, она попыталась вас оговорить: инсценировала собственное отравление, притворилась умирающей и солгала, будто видела вас в день смерти доктора Паттерсона.
– Я до сих пор не могу понять: почему она все это делала?!
Инспектору не хотелось расстраивать Кэмпбелла, и он уклонился от ответа:
– Возможно, это выяснится на коронерском дознании.
В кабинет, постучав, заглянул доктор Баббингтон. Увидев Найта, он замялся:
– Простите, сэр, вы заняты…
Инспектор встал:
– Не стану больше отнимать у вас время, сэр.
– Говорите, доктор, – велел Кэмпбелл и усмехнулся: – У нас больше нет секретов от полиции.
– Я по поводу кандидата, – сказал Баббингтон. – Гэвин Маккиннон, двадцать четыре года, Эдинбургский университет. Я немного проэкзаменовал его: один или два вопроса вызвали у него затруднение, но ход его мыслей мне понравился.
– Ваше мнение?
– Глаза горят. Он нам подходит. Да, еще он сказал, что его наставником был некий Джозеф Белл.
Энтони Кэмпбелл откинулся на стуле и широко улыбнулся:
– Давайте его сюда.
26 июня 1887 года, воскресенье
Статья в «Сандей Таймс»
– «Пока вся Британская империя ликовала, празднуя пятидесятилетие восшествия на престол нашей королевы, Департамент уголовных расследований Скотланд-Ярда не дремал. Всего за несколько дней была раскрыто жестокое и весьма запутанное преступление, жертвами которого стали три человека. В этой трагической истории тесно переплелись любовь и предательство, отчаяние и месть. Вашему покорному слуге довелось лично присутствовать на всех этапах расследования», – читал вслух сэр Уильям.
Пожилой джентльмен удобно расположился в гостиной на Гросвенор-стрит в любимом кресле со свежим номером газеты «Сандей Таймс», где была напечатана статья Д. Финнегана, специального репортера, под набранным крупным шрифтом заголовком: «Жестокая расплата». Патрисия слушала, устроившись рядом в уголке дивана.
– «Публика, которая собирается в зале суда Олд-Бейли, – продолжал сэр Уильям, – видит только конечный результат действий сыщика: преступник пойман и ожидает приговора. Однако мало кто представляет, что этому финалу предшествует огромная, кропотливая работа, требующая терпения, сообразительности, физического и умственного напряжения, умения отделить ложь от правды. Порой сыщику приходится тратить время на проверку гипотез, которые, увы, в конце концов оказываются ложными. Он должен обладать терпением и тактом, чтобы выделить в сбивчивых показаниях свидетелей главное, вовремя задать нужный вопрос, сделать выводы, разгадать мотивы, которые движут людьми. Крайне важно также понять личность преступника и предугадать его следующий шаг. Очевидно, на это способны немногие. С одним из таких замечательных профессионалов – инспектором уголовной полиции – вашему покорному слуге посчастливилось провести достаточно времени, чтобы оценить его несомненные достоинства». Хм, наш общий знакомый весьма красноречив и на фимиам не скупится, – насмешливо заметил пожилой джентльмен. – Интересно, читает ли сейчас это инспектор Найт? И краснеет ли он?
– Конечно, краснеет! – ворчливым тоном отозвалась его племянница. – От удовольствия!
Сэр Уильям вернулся к чтению:
– «Вчера состоялся коронерский суд, на котором было вынесено решение о виновности подсудимой, после чего дело передали в Олд-Бейли. Ввиду деликатности ситуации – расследование проходило в дни празднования Золотого юбилея – заседание проходило при закрытых дверях. Однако автору статьи было позволено там присутствовать. Было бы неэтично раскрывать все подробности дела и называть подлинные имена действующих лиц до того, как суд присяжных вынесет приговор. Сейчас газета вправе изложить лишь основные факты, а главная цель настоящей статьи – показать, каким образом инспектору удалось раскрыть преступление, шаг за шагом проследить ход его мысли.
Итак, приступим. В одной из лондонских больниц при загадочных обстоятельствах умирает врач – молодой, подающий надежды Икс. Выясняется, что он был отравлен стрихнином, добавленным в кофе, а именно – в черный кофе без сахара, где чрезвычайно горький привкус яда практически незаметен. Получается, что преступник знал об этом свойстве яда, равно как и о привычке покойного пить именно такой кофе. В том, что это убийство, сомнений нет: у Икса не было причин для самоубийства, да к тому же он, как врач, вряд ли бы решил покончить с собой столь
