Ловушка на оборотня, или Встреча на краю… весны - Алёна Александровна Комарова
— Надо как-то Никиту с Настей подготовить… — прошептала Лера. Эта проблема не давала ей покоя. Ей снова приходилось врать детям. И что за жизнь такая? Все время всем врёт. Подруга была человеком паталогически честным, поэтому тут же отреагировала:
— Сказать, как есть.
— Ага, и травмировать их неокрепшую психику. Ну, уж нет.
Лера шепталась с Юлей, все никак не могли решить, как поговорить с детьми по поводу Жени. Настя и Никита вели себя на удивление спокойно, острыми, как мечи, словами в пинг-понг не играли, чем сильно озадачили Виталия. Он подозревал, что дети уже всё разузнали и переваривают полученную информацию. Сходил на разведку, но попал к партизанам. Они отмалчивались и делали вид, что ничего не знают, переводили тему в другое русло. Он принял их шпионскую игру, заодно и предложил поиграть в компьютерную. Настя сказала, что они зависли на одном уровне и никак не могут его пройти. Виталий взглянул на экран и нашёл замаскированный инструмент, которым открыли следующий уровень. Вот было бы так в жизни. Он тоже не может никак продвинуться с этого уровня и где тот инструмент, который откроет ему возможность найти Антона. А может он не с того ракурса смотрит? Дети вплотную к экрану ничего не видели, а он заметил на расстоянии.
— Здорово, — оживился Никита — а мне поможете?
— Давай посмотрим.
Никита быстро освободил кресло, Виталий сел, подкатился к столу, отодвинул учебник по русскому языку в сторонку и задумчиво спросил, рассматривая обложку:
— А вы в седьмом классе?
— Да — ответила Настя. — А что?
Его аналитику нужно было видеть. Во взгляде проскочило столько размышления. Он спросил:
— Химия уже началась?
— Нет. В следующем году.
— А вы уроки сделали?
— А вы с контролем пришли? — уставилась девочка на него.
— Вот не может быть всегда хорошо — пессимистично заметил Никита.
— Нет. Я не буду ваши уроки проверять. Ну что тут? Давай попробуем взять эту подсказку.
— Так это и есть ключ! — обрадовался Никита, когда обычную картинку сменил видеофильм.
Виталий уступил место Никите, и дети погрузились в игры. Он посидел ещё минут двадцать, понаблюдал, полистал учебники и уставился в экран, но ничего не видел, хоть и ракурс удобный, но догадки, которые посетили его, вдруг сделали его слепым ко всему окружающему. Оставалось только провести кое-какие расчёты и не обязательно быть профессором математических наук. Тут и первоклассник справится.
В этот день Виталий мог уехать в гостиницу, но его никто не гнал, а он не настаивал. Поэтому приняв душ, отправился в комнату, к которой привык.
* * *
Лера спала неспокойно. Всю ночь мучал странный сон. Она, Юля и Виталий заблудились, потерялись и все время шли не туда, куда надо. А куда надо, они вообще понять не могли. Куда идут и что ищут? На этот вопрос она не могла ответить себе во сне. Он крутился как по кругу. Одно и то же. А пути к прояснению нет. Только запутывал её мысли в клубок. Она даже во сне мечтала побыстрее проснуться.
Наконец пришло утро.
Она пропела протяжное м-м-м, что-то похожее с блаженством и перевернулась на другой бок. Обняла подушку и вроде собралась ещё полежать. Но невидимая сила развернула её обратно. И Виталий увидел её глаза.
— Что опять? — посмотрев на него, простонала она.
В это утро она не суетилась, обречённо лежала, только одеяло подтянула к самому подбородку.
— Доброе утро.
Она недовольно хмыкнула. Ну какое же оно доброе? Снова лежат в одной кровати.
— Как я сюда попадаю? — простонала она.
— Ты ночами бродишь.
— До встречи с тобой я не бродила.
— Я тоже сначала думал, что приходишь ко мне, а нет. Думаю, это нервное.
— Это наваждение какое-то.
— Стресс. Но ты не переживай, мы с тобой…
— Только не говори, что мы…, или у нас с тобой ничего не было…
— Ты сожалеешь? — неуместно усмехнулся он.
— Нет. Просто ничего не говори. Молчи.
— Но я хотел сказать, что ты сюда приходишь поспать. А я начинаю привыкать.
— Боюсь, что я тоже. Но даже не мечтай.
Он деликатно промолчал. Ей лучше не знать о чём он мечтает.
— Наверное, я сумасшедшая.
— Нормальная.
— Схожу с ума.
— Не похоже.
— Головой поехала. Ничего не понимаю. Ничего не помню. Так и до «дурки» не далеко — бубнила она.
— Я тебе успокоительное сегодня куплю.
— Накройся, пожалуйста. А лучше отвернись. — Она приподнялась и осмотрела комнату в поисках халата. Его нигде не было.
— Там Настя встала.
— Ой, господи, нет. Она же все поймёт не так. Какой ужас.
Она вцепилась зубами в ноготь на большом пальце и уставилась в закрытую дверь. Вчера ей повезло, она проснулась раньше всех и смогла скрыть свои похождения, когда все ещё спали. Сегодня непривычный день.
— Ладно, отвернись, если не хочешь снова краснеть. — Он поднялся с кровати. Она быстро накрылась с головой. Он оделся и предложил помощь по спасению утопающей: — Сиди здесь тихо, а я пойду в ванную и раздобуду тебе камуфляж.
— Раздобудь мне ещё пистолет, чтоб я застрелилась от такого позора.
— Ничего позорного. Ты в хорошей форме — выходя, прошептал он ей.
Она плюхнулась обратно на подушки. От комплимента легче не стало. Если вчера она задумалась о ночной сорочке и надела её, то сегодня вечером она наденет три пижамы и восемь пеньюаров. Взяла манеру бродить по дому ночами, так ещё и в чужие кровати к чужим мужикам спать ложиться.
Минут через пятнадцать они сидели за столом и попивали кофе.
Он посматривал на неё. Старался без открытого интереса.
— Слушай, Лер, а есть что-то более сложное, чем гипотеза Римана? — неожиданно спросил он.
— Конечно, есть. А тебе зачем?
— Да что-то слабоваты формулы, не отвлекают.
— Не отвлекают от чего?
— От кого. От тебя.
Она поперхнулась кофе, прочистила горло и с хрипотцой ответила:
— Постараюсь больше так не делать.
— Лера, скажи мне правду. Только не ври.
— Когда такое было? — возмутилась Лера, чувствуя подвох.
Он не стал ходить вокруг да около, в лоб спросил, хоть Лера подумала, что выстрелил:
— Никита и Настя мои дети?
— Ты что?! — изумилась она слишком жарко.
— Зачем ты врёшь? — повысил он на неё голос.
— Я не вру.
— Да говори, что хочешь, я и без твоих подтверждений всё знаю.
— Что ты знаешь?
— Что ты мне врёшь. И делаешь это давно. Им не десять лет.
— Почти одиннадцать.
— Тогда
