Никитич. Дело о потерянном муже - Ольга Липницкая
– Ань, выпей, – Мария заварила ей липовый чай с чабрецом.
Ну и налила туда новопассита, конечно. Потому что чай чаем, а нервы успокоить надо.
Кошкина послушно взяла чашку, притянула ее ко рту, расплескивая и стуча о край зубами, отпила большой глоток.
– Марий, они же вернутся? – жалобно спрашивала ее Анька.
– Да конечно, вернутся! – сварливым тоном выпалила Марийка. – Андрей вообще за кошками поехал! – выдала она, упала на диван рядом с Анькой и снова разревелась.
– Мария! – обхватила необъятную грудь знахарки Кошкина.
– Аня! – тем же тоном отозвалась Мария и также стиснула ее в объятьях.
– А ну молчать! – гаркнула Дарья Сергеевна Дашкова – ударение строго на первую “а”. – О детях бы подумали!
Тетки действительно замолчали, виновато вздрогнули и тут, в воцарившейся тишине, совершенно отчетливо пиликнул Марийкин телефон.
“Абонент “Любимый” снова в сети”
.
***
– Выходи давай! Еще раз повторять не буду! – крикнул кто-то из-за корпуса УАЗика и выстрелил в воздух.
– Мужики, – аккуратно спрыгнул на землю Никитич, пытаясь спрятаться за дверью своей машины. – Да мы ж просто на водопад едем! – он специально сделал удивленно невинный тон, выпятил губы, почесал затылок. – Говорят, в дожди там красиво! Полноводно! А то приехали посмотреть, а там ручеек… А тут вот же ж дождь…
– Ты больной что ли? – скривившись, наконец-то высунулась из-за УАЗика толстая, совершенно славянская морда. – Тут дороги и деревни размыло, а он на водопад посмотреть? Че заливаешь? Кто такой?
– Да я… – развел руками Никитич, оглянулся на напряженно молчавших Кольку с Евгеном. – Да мы… Вот… – обвел рукой. – Волонтеры…
В кузове грузовичка возмущенно заржал пони, которому очень хотелось выбраться наконец из этой вечно трясущейся коробки.
Толстяк медленно, боком, нервно сжимая пистолет, все-таки вылез из своего укрытия, подошел к машинам, открыл кузова…
– Блин, и правда, больной! – он с очень веселым видом посмотрел куда-то в сторону своих машин. – Слышь, Костян! – крикнул он, разглядывая коробку с котятами и напряженно замершим Рыжим. – У них тут реально кошки!
И в этот момент где-то в машине очень громко зазвонил телефон!
.
Глава 27
– Ответь! – мотнул дулом пистолета толстяк.
Никитич покосился на дисплей, раздосадованно поджал губы…
– Возьми трубку! – нервно проорал бандит с пушкой и наставил оружие на майора.
Соколовский потянулся к смартфону, на котором красовался портрет его Марийки…
– По громкой связи! – рыкнул на него мужик.
Майор зажмурился, выдохнул, дернул зеленую трубку на дисплее и громко сказал:
– Алло!
– Андрей! – защебетала трубка на повышенных тонах. – Андрей! Ты живой? Вы где? Там потоп! Андрей! Киря звонил! Ты слышишь? Кошкин Аньке звонил. Ты нашел его?
– Ах ты гад! – громко заорал толстяк. – Мужики! Он за нашими беглецами ехал! – проорал бандит что было сил.
Он резко взмахнул рукой, поднимая оружие, и тут…
– А-а-а-а-а!!! – завопил этот толстый мужик.
– М-я-я-а-а-а-а!!! – зарычал кинувшийся ему на руку Рыжий.
– Евген, работаем! – проорал Никитич, со всей дури двинул толстяка в морду.
И тут пистолет все-таки выстрелил…
.
***
Марийка ошалело смотрела на трубку…
– А-а-а-а-а!!! – орала трубка мужским, незнакомым голосом.
– М-я-я-а-а-а-а!!! – вопил кто-то, судя по тембру, леопард.
– Работаем! – кричал любимый и родной, но совершенно озверевший Андрейка.
А потом началась стрельба…
Три женщины замерли на деревенской кухне.
Марийка тряслась, Анька чуть не до крови закусила собственный кулак, Дарья Сергеевна прижала к своей груди двоих из трех близнецов так, что один из них чуть не закашлялся…
А в трубке снова раздались выстрелы, потом крики, автоматная очередь, звуки борьбы, удар, снова крик!
В конце концов, женщины отчетливо услышали: “Сэн эшшэйн олу!!!” – с ярко-выраженным кавказским акцентом, и телефон выключился!
– Да пропади они пропадом, эти кошки, – непонятно к чему прошептала няня.
.
***
– Вяжи, вяжи! – орал тот самый заправщик, который отказывался Никитичу карту продавать. – Ноги ему тоже вяжи!
– Вы кто такие? – ошалело глядел на боевое подразделение кавказцев Никитич.
– Э-э, дрюг, ты бы “спасибо” сказал! – отмахнулся заправщик и уселся верхом на толстяка, связывая ему ноги.
– Спасибо, – кивнул Никитич, – но вы кто такие?
– Араза-строителя в Москве знаешь? – посмотрел ему прямо в глаза кавказец.
Соколовский сначала отрицательно покачал головой, потом ошалело округлил глаза и кивнул.
– Так мы ж… Я ж не пошел к нему работать! – фыркнул майор.
– Так в том-то и дело, что ты не пошел, а одно у мужиков спрашивал, где Кошкин, куда он поехал, надо вот тебе туда же! – кавказец скривился, вытирая нос тыльной стороной руки.
– И?
– Ну Араз решил, что ты людей выманиваешь! – с досадой взмахнул руками азербайджанец. – Замучали уже хорошие строители пропадать! Им денег обещают, они исчезают! Беда прям! Уже Аразу хорошие люди не верят!
– И вы решили, что это я! – кивнул майор.
– Решили! – хмыкнул азер. – От самой Москвы тебя вели, дарагой! Пока поняли, кто ты да что! Да пока вот этих выловили! – кавказец пренебрежительно ткнул толстяка с кляпом во рту.
– Так, – тряхнул головой майор. – Раз этих выловили, поедемте тех выловим! – он кинулся к машине. – Они в расщелине! Беглецы наши. Там вода подняться может! Еще у кого-то что-то с ногой…
– Давай с тобой Вага поедет! – махнул заправщик в сторону угрюмого бородача, сжимавшего автомат. – И Али! – кивнул на маленького мелкого живчика с пронзительным острым взглядом. – Собирай свой зоопарк.
– Евген! – крикнул напарникам Никитич. – Колька! Кузова проверяем и до Кири, бегом!
Сам огляделся…
Телефон. Вот он валяется, прострелили его, блин…
Надо хоть от Кольки Марийке позвонить. А то изведется вся.
Серый пес как обычно под сиденьем, коробка с котятами, трехцветная кошка… Рыжий?
А где Рыжий?
.
***
– Да вы охренели, у него ж кровопотеря! – метался по поляне майор.
– Котик на себя выстрел взял! – утирая слезы, причитал Колька.
– Так, дай сюда! – резко отстранил майора один из азербайджанцев. – Пусти Магу! Мага про тушу все знает! Мага барана за полчаса разделывает!
Никитич посмотрел на мясника испепеляющим взглядом, но выбора у него не было.
Рыжего достали из-под машины, куда он заполз, видимо, пытаясь по-кошачьи сдохнуть в одиночестве…
А, может, просто криков и выстрелов испугался.
Все брюхо и зад у него были в крови. В его крови.
Никитич с опозданием понял, что Рыжий его пулю взял. Толстяк выстрелил. В него. В майора. А на руку бандиту прыгнул Рыжий.
– Ах ты! – скуля, пнул связанную тушу майор, провел окровавленной пятерней по лицу.
– Воду дай! – крикнул мясник.
Кот дергался, рычал, пытался кусаться, но сил сопротивляться у него не было…
– Пуля по касательной прошла! – крикнул Мага минуты через три. – По
