Никитич. Дело о потерянном муже - Ольга Липницкая
– Живые все по машинам? – проорал Никитич.
– Восемь клетей, лошадь и коробка! – рапортовал обученный Евген.
– Пес где?
– А пес его знает! – сбалагурил Колька.
– Серый! – проорал в нарастающий шелест дождя Никитич.
Собака не отзывалась.
– Шеф, выплывет! – звал майора Евген. – Он же пес!
– Да черт! – рыкнул Соколовский, сцепил зубы.
Он никак не мог бросить в диком потоке воды только что спасенную животинку.
– Серый! – орал он, бегая вокруг лагеря. – Серый, Серый…
Никто не проверял, отзывается ли собака на эту кличку. Но ничего другого в голову Никитичу сейчас не приходило. Да и не думал он об этом. Просто бегал и звал собаку.
– Шеф, сами потонем! – кричал из грузовика Евген.
– Андрюх, в машине проверь! – проорал из-за руля Колька. – Он же трусливый!
– Он не трусливый, он опытный! – рыкнул Никитич, нырнул в свою машину, за переднее водительское.
– Ах ты гад! – обратился он ко вжимавшемуся в пол псу. – Хоть бы тявкнул! – тряхнул головой Никитич и тут заметил свой телефон.
Аппарат валялся на полу и звонил. Видимо, упал, когда Никитич выбегал из машины.
Звук на телефоне был включен, но мелодию не было слышно из-за шума дождя. Телефон, вибрируя, уползал под водительское сиденье, а на дисплее горела надпись: “Схрон номер пять”!
.
***
– Кирюха! Киря! Живой? – орал в трубку майор, пытаясь удержать машину на дороге. – Киря? Ты?
Телефон был закреплен на приборной панели. Звук выведен на динамик. Сам Соколовский вцепился в руль, до рези в глазах всматривался в завесу воды, плотно покрывавшую лобовое стекло.
Оставаться на месте не было никакой возможности, поэтому машины тронулись, но, конечно, не ответить на звонок майор не мог.
– Андрюха? – словно из-под земли звучал в трубке изумленный голос Кошкина. – Андрюха! Как? Ты… Вообще? Как?
Никитич вдруг почувствовал, что у него аж горло перехватило! Не верил! Оказывается, он сам себе не верил! Работал по продуманному плану, но надежда таяла с каждой новой точкой. И вот уже почти до Абхазии добрались, а Кирю все не нашли…
И Соколовский уже сам себе не верил!
Но вот он! Его голос в трубке! Звонит! Живой! Сработало!
– Потом, Киря, все потом! – проорал Никитич, откашлявшись.
Говорить было сложно. Приходилось перекрикивать шум воды и рев мотора.
– Киря, это вы в расщелине? Пятый схрон – это в расщелине?
– Что? Какой пятый схрон? – ничего не понял Кирилл Кошкин.
Вокруг него тоже шумела вода, все трещало, скрипело.
Если Никитич не ошибся и без карты правильно вспомнил, они должны быть сейчас в пещере… Той, которая с открытым верхом…
И если это действительно так, то это засада! Потому что идет дождь…
– Киря! – орал в трубку майор. – Киря, поднимайтесь наверх! Я сейчас приеду! Я недалеко! Я приеду! – орал Никитич до хрипоты.
– Андрей, – вокруг Кирилла все трещало и скрипело. – Андрей, ты где? Как? Ты… – что-то квакнуло, съедая звуки. – Мы… – снова хрип, прервавший связь. – Нога…
И тут связь оборвалась…
Глава 25
Никитич попробовал набрать номер, под кодовым названием “Схрон номер пять” еще раз. И еще. И снова!
Не вышло.
Звонок просто сбрасывался!
Такое ощущение, что где-то отключилась вышка, и сигнал сотовой связи попросту не проходил.
Тогда Соколовский набрал Кольку.
Та же фигня!
Вот он, их грузовик, сзади метрах в десяти! А дозвониться невозможно.
Майор окинул дорогу оценивающим взглядом.
Не-е, останавливаться сейчас – самоубийство.
Все равно, кроме как к шоссе, свернуть некуда… А там уже есть ровные площадки, там уже…
Решено!
Надо добраться до асфальта!
Внедорожник, поднимая вокруг себя тонны грязевых брызг и покачиваясь, ехал по горной грунтовке…
Она еще была, ее еще не смыло, но местами казалась уже слишком мягкой…
Пес, забившийся под водительское сиденье, тихо скулил, кот, стоявший памятником в коробке с котятами, недовольно рычал…
– Цыц все! – громко рявкнул майор. – Самому страшно! – закончил уже тише.
Его руки были напряжены чуть ли не до судорог. Пальцы вцепились в пластик руля, грозя сломать его, сам Андрюха весь подался вперед, всматриваясь в толщу воды, покрывавшую лобовое стекло.
Надо уйти с гор. Надо куда-то, где ровная защищенная площадка…
Чтобы не смело, не унесло водой и селем…
Раз в три–четыре минуты Соколовский бросал взгляд в зеркало заднего вида.
Бело-синий строительный фургончик исправно тащился следом, чуть покачиваясь с бока на бок на особо глубоких колдобинах…
– А! Черт! – выругался Никитич, поймав под колесо то ли камень, то ли бревно.
Машина дернулась, опасно накренилась…
Андрюха резко вывернул руль, физически перегнулся на левый бок, что-то проорал псам и котам, тоже орущим у него в салоне….
– Фух! Выстоял!
Машина опять стала на дорогу всеми четырьмя колесами и вроде как нехотя покатилась дальше…
Майор утер рукой пот со лба, резко выдохнул, посмотрел в зеркало заднего вида…
Бело-синего фургончика видно не было!
.
***
– Мария!!! – в окно уже спящего домика забарабанила тонкая женская ручонка. – Мария! Маша! Проснись!
Первой встала, конечно, Дарья Сергеевна.
В доме сначала вспыхнуло ее окно, потом коридор…
Распахнулась дверь…
– Маша! – Анька – Кошка вбежала в дом, отталкивая гувернантку. – Маша! Звонил! Киря! Звонил! Он!
– Кто? – ахнула Мария. – Как? Откуда?
– Не знаю, – пропищала Анька, кривясь. – Я слышала только: “Аня, Аня, я живой!”… И все! И тишина, – она уже осела на пол, прижимая к груди старенький смартфон. – А я перенабираю, а там не абонент… Ма-а-аша…
С Кошкиной началась настоящая истерика.
Она рыдала, упершись лбом в пол, стонала, что-то лепетала…
Дарья Сергеевна и Марийка пытались ее поднять. Однако, несмотря на девичью хрупкость, дело оказалось им не под силу…
– Воды, Дарья Сергеевна, воды! – кричала Мария, уже не стараясь говорить тихо.
– Мария! – рыдала Кошкина, прижимаясь к объемной груди деревенской знахарки. – Набери Андрея, Мария! Он же… Он там… Он вдруг… Он…
– Сейчас, сейчас… – шептала Марийка, пытаясь поднять Аню. – Сейчас, моя хорошая…
Дарья Сергеевна уже подоспела с Марийкиным телефоном, молча протянула его…
– Сейчас, вот сюда, – с трудом усадила на диван Кошкину Марийка. – Сейчас, – она взяла у Дарьи Сергеевны смартфон. – Он же спит, наверное, – выдохнула она, хмурясь. – Сейчас…
Набрала номер… Подержала у уха… Сбросила, набрала еще раз…
Потом подумала, набрала Колькин…
– Ну? – пискнула Анька. – Что?
А Мария лишь молча смотрела на нее тяжелым взглядом…
.
***
– Куда?! Держись! Одурел! Спокойнее! Ща кубарем пойдешь, лошадь твоя ноги сломает!
Никитич орал, перекрикивая шум дождя, бегал вокруг машин, уже наплевав на то, что промок до
