Идеальная девушка - Рут Уэйр

– Успокойся, – отвечает он спокойным, уверенным голосом. Должно быть, так же он разговаривает с пациентками. – Мы скоро будем на месте.

Ханна рассматривает профиль Хью в свете приборов. Она чувствует себя непривычно вялой, медленно соображающей, словно не до конца проснулась и отделалась от кошмара. Откуда взялась такая усталость? Неужели… Она вспоминает неприятный химический привкус воды в бутылке, точно такой же, что остался во рту после жутко сладкого чая, и по жилам пробегает холодок ужаса.

Здесь что-то не так.

Минуты все бегут. 16:52… 16:57… 17:00.

На фоне медленно нарастающей тошноты Ханна осознает очевидное: Хью вовсе не едет в полицию. Он туда даже не звонил.

Хью дал ей снотворное и теперь увозит ее в неизвестном направлении все дальше от Эдинбурга.

Но почему?

Ведь он не мог убить Эйприл. Физически не мог. Он находился рядом с Ханной с той минуты, когда Эйприл покинула бар, и до того, как они обнаружили ее труп. Хью – единственный человек, кому она могла всегда безоговорочно довериться.

Тогда что он делает? И по какой причине?

На ум снова приходят слова Новембер: «Пожалуйста, ничего не предпринимайте, не поговорив сначала с полицией».

«Хью всегда был надежен, – хочется взвыть Ханне. – Он единственный, на кого я могла положиться. Всегда был готов подставить плечо».

Ее вдруг осеняет, и картина предстает перед ней с кристальной четкостью – именно такой, какой она столько лет силилась восстановить ее в памяти.

Открытая дверь квартиры. Распростертое тело Эйприл на ковре. На лице остатки грима цвета терракоты.

Ханна слышит собственные крики, топот ног Хью на лестнице, он подскакивает к Эйприл, прикладывает пальцы к точке измерения пульса. Наклоняется, отчаянно делает массаж сердца. «Беги, – запыхавшись, просит он, – ради бога, сбегай, позови кого-нибудь».

Какая же она дура.

В итоге она сидит в машине наедине с убийцей, в ее животе ворочается ребенок, а в кармане неисправный телефон.

Но так просто она не сдастся.

Повернув голову, словно глядя в окно, Ханна мельком смотрит на стопор двери со стороны пассажира. Кнопка опущена. Можно попытаться ее открыть, однако Хью скорее всего предусмотрел такой вариант развития событий. Если она попытается и у нее не получится, он сразу все поймет. Лучшая тактика – подыгрывать. Пусть считает, что все идет, как он задумал, пока не…

Разум отказывается принять то, что ее ждет в конце. Должна же быть какая-нибудь лазейка, какая-то спасительная возможность. Она не собирается умереть и позволить, чтобы вместе с ней погиб ребенок. «Думай, Ханна, думай!»

Что у нее есть с собой, чем можно было бы воспользоваться как орудием защиты? «Ключей и тех нет», – с запоздалой досадой на собственную глупость вспоминает она. Ровным счетом ничего. Ни сумочки, ни кошелька. Обуви, подходящей для того, чтобы убежать, тоже нет. Да и как она сможет убежать, беременная, от Хью с его длинными, как у игрока в крикет, ногами?

Один поломанный мобильник.

Мысль о телефоне влечет за собой другую. Ханна вспоминает, как Хью будто бы между прочим спросил: «А как насчет телефона? Он может его как-то отследить?»

Она думала, что Хью оберегает ее от Уилла, теперь же до нее доходит, что он прикрывал самого себя. Он уже в тот момент выстроил свой план и сейчас, убедившись, что телефон не отслеживается, везет ее в кромешной тьме в неизвестное место. Свой мобильник и навигатор он тоже отключил.

Ханна показала ему свой сломанный телефон, Хью кивнул и принял факт к сведению. Однако мобильник не полностью сломан, разбит только экран, сам телефон еще работает, ведь она смогла расплатиться с таксистом. Хью этого не знает, что дает ей крохотное преимущество. Как воспользоваться мобильником, если экран погас? А главное, как это сделать, не привлекая внимания Хью?

Она сует руку в карман куртки, водит пальцами по кнопкам, ощупывает разбитое стекло.

В некоторых телефонах есть функция, позволяющая связаться с полицией даже с заблокированного аппарата. Ханна однажды видела в «Твиттере» видеоклип, в котором женщина показывала, как включить такую функцию на айфоне. Надо нажать боковую кнопку и одну из кнопок регулирования звука. Или кнопку питания? В результате телефон автоматически наберет номер спецслужб, пользователю остается только ждать. Однако в том видео телефон, пославший вызов в полицию, врубил громкую сирену. Звук можно выключить, но как узнать, что она это сделала? Если функция существует для обеспечения безопасности владельца телефона, то вполне вероятно, что при наборе 999 сирена включится независимо от настроек звука.

Рискнуть?

Хью пристально смотрит на дорогу и не подает признаков беспокойства.

Если позвонить в полицию и завоет сирена, Хью поймет, что телефон работает, и найдет способ от него избавиться – можно не сомневаться.

Нет, эту возможность использовать нельзя.

О боже, если бы Уилл отслеживал ее местонахождение! Ханна закрывает глаза и воображает, как муж бросается в погоню на мотоцикле и вынуждает Хью остановиться. В горле образуется комок, мешающий дышать. Но плакать нельзя; если она сейчас расплачется, то уже не остановится. Уилл не придет на помощь, спасение придется искать самой.

Однако вместо спецслужб она могла бы позвонить Уиллу.

Ее охватывает внезапная нервная дрожь.

– Замерзла? – участливо спрашивает Хью.

Ханна отрицательно трясет головой:

– Ничего страшного. Просто гусиная кожа.

У нее появилась надежда.

Теперь надо действовать очень и очень осторожно. Это потребует времени, ловкости и большой изобретательности в разговоре с Хью.

Телефон надежно покоится в ладони. Ханна прикладывает палец к боковой кнопке.

– Хью?

– М-м? – Он не сводит глаз с дороги. Машина отъехала от Эдинбурга на приличное расстояние. Слышен шум моря, ветровое стекло секут капли дождя.

– Когда после разговора с полицией мы вернемся домой, как ты думаешь, я должна… – Дрожащий палец нажимает боковую кнопку на телефоне, активирующую голосовые команды, после чего она повышает голос до максимально возможного уровня, не вызывающего подозрений. – …позвонить Уиллу?

Внутренний динамик телефона издает очень тихий, почти неразличимый звук вызова, и Ханна громко зевает, чтобы его заглушить. Палец передвигается на кнопку звука и давит, давит, что есть мочи, чтобы понизить громкость. Звук вызова постепенно затухает; ее сердце бьется тем спокойнее, чем хуже он слышен. С отключенным динамиком невозможно определить, ответил ли Уилл на звонок. «Прошу тебя, умоляю», – мысленно призывает Ханна. Хью что-то говорит, но она не может сосредоточиться, только и думает, откликнулся ли Уилл или яростно хрюкнул и сбросил звонок на автоответчик. «О боже, Уилл, пожалуйста. Прости меня, прости. Если ты действительно меня любишь…»

Может, его