Посредник - Женя Гравис

– Это он о чем? – тревожно зашептал господин. – Чего опасаться? Может, акции Липецкой кирпичной фабрики продать? Вокруг них что-то нехорошие слухи пошли.

– Милый, духи всегда говорят иносказательно, – сжала его пальцы супруга. – Их пророчества можно истолковать по-разному.

– Мне не надо по-разному. Пусть выразится более определенно.

– Грех вам, если вы станете продолжать сердиться на меня за то, что я окружил вас мутными облаками недоразумений, – поучительно произнес «Гоголь».

– Простите, уважаемый дух, мы не хотели невольно рассердить вас, – вмешалась княгиня. – И все же, скажите нам со всей откровенностью, зачем вы сожгли второй том «Мертвых душ»?

– Я жгу, когда нужно жечь, и, верно, поступаю как нужно. – Голос магессы звучал уверенно, а наряд ее в это время снова поменял цвет и стал ярко-желтым. – Должно прежде умереть, для того чтобы воскреснуть. Как только пламя унесло последние листы моей книги, ее содержанье вдруг воскреснуло в очищенном и светлом виде, подобно фениксу из костра, и я вдруг увидел, в каком еще беспорядке было то, что я считал уже порядочным и стройным.

– Ах как жаль, что вы не успели заново навести порядок. Русская литература столько потеряла из-за этого.

– Диос с ней, с литературой, – влез в разговор господин, не верящий в спиритизм. – Есть более насущный вопрос. Наполеоновский обоз с драгоценностями. До сражения у Березины он еще был, а после сгинул. Говорят, он в одном из озер на Смоленщине. Дайте подсказочку, Николай Васильевич, в каком пруду искать?

– У хозяина спрашивают показать лучшую вещь в его доме, и сам хозяин не знает, где лежит она, – пространно ответила магесса.

– Понятно, – скривился неверующий господин. – Так и знал, что все это – пустословие.

– Пока вы алчете тайных сокровищ французского коротышки, супруга ваша ищет отрады вне семейного алькова.

– Что-о-о?

– Дорогой, это гнусная инсинуация бесплотной материи, – вспыхнула супруга господина и попыталась вырвать руку, но муж держал крепко. – Николай Васильевич, вам должно быть стыдно совать свой длинный нос в личную жизнь незнакомых людей.

– О, мой нос – очень добрая скотина. – «Гоголь» иронично хохотнул.

– Дома поговорим, дорогая, – пробормотал неверующий господин.

– Николай Васильевич. – Соня снова сделала наивное лицо. – А правда, что вас похоронили за-живо?

По зале пронесся вздох, а кристалл загорелся красным – как будто раскалился изнутри. Одновременно ярким рубином заполыхало платье мадам Симы. А сама она вдруг запрокинула голову и завизжала.

Невыносимый вопль на предельно высокой ноте эхом разлетелся вокруг – так что гости вмиг расцепили руки и зажали уши ладонями. Ледяной сквозняк вновь пронесся по комнате, взметая юбки. С жалобным хрустом где-то разбилось стекло. Ветер завывал, но и он не мог перебить этого страшного визга. Платье на магессе буквально горело, кристалл судорожно вспыхивал. В момент, когда, казалось, барабанные перепонки лопнут, крик внезапно прекратился, и все погасло.

Комната погрузилась в полную темноту, а в ушах до сих пор стоял звон.

Соня протянула руку вправо, не нашла Митю и замерла. Куда он мог пропасть?

– О боже, Софья… – послышался шепот слева.

– Мама? Вы в порядке?

– Кажется, да. Что это было?

– Дайте свет! Живо! – Князь, видимо, первым пришел в себя и начал отдавать распоряжения.

Кто-то из слуг повернул тумблер, и залу залило ярким светом электрических ламп.

Картина в целом была сносная. Все гости на местах – побледневшие, но целые и живые. Мадам – снова в черном платье – откинулась на спинку кресла в легком обмороке. А Митя… Где Митя?

Сыщик стоял в отдалении, возле окна, с револьвером на изготовку. В суматохе не все сразу обратили на это внимание.

– Дмитрий Александрович, в кого, бога ради, вы целитесь? – удивленно спросил князь.

Митя обвел взглядом комнату, убедился, что все в порядке, и спокойно убрал оружие в кобуру:

– Простите, я ожидал худшего. Ситуация казалась опасной.

– Слава богу, ваши умения сегодня не пригодились. – Князь озабоченно повернулся к княгине: – Дорогая, ты в порядке?

– Пожалуй, да, – тихо отозвалась Ангелина. – Мадам Сима! Что с ней? Она в обмороке?

– Воды… – прошептала магесса уже своим, обычным голосом.

Подбежавший слуга принес ей стакан, и она сделала несколько глотков, приподняв вуаль.

– Ну и представление, – произнес худой господин и склонился влево, пытаясь попасть под ветерок от веера, которым нервно обмахивалась его суп-руга.

Княгиня Фальц-Фейн хлопнула в ладоши:

– Лида, растопи камин! Подай закусок! И, наверное… чаю?

– Лучше хереса для дам! А нам виски! – распорядился князь.

Прислуга забегала, меняя скатерть и расставляя приборы.

– Мадам Сима, как вы? Это было очень пугающе, – осторожно спросила хозяйка.

– Благодарю, мне лучше, – прошептала магесса. – Общение с духами отнимает много сил, а крутой нрав фантомов непредсказуем, в чем вы могли убедиться.

– О да. Но наша договоренность – она остается в силе?

– Я выполняю обещания. Мне нужно немного отдохнуть, и я организую несколько личных сессий, как и обязалась. Нобуо, проводи меня.

Подоспевший азиат подхватил мадам Симу под руку, и они удалились.

От скоро принесенного аперитива не отказался никто, и гости, разобрав рюмки и бокалы, рассредоточились по гостиной, разбившись на группки. Князь с друзьями курил возле открытого окна. Некоторые из дам отлучились припудрить носы. В том числе и Соня, которую решительно увела в другую комнату сердитая Анна Петровна. Митя надеялся, что Загорская-старшая ограничится лишь легким внушением за своевольство.

– А ваша подруга – та еще подстрекательница, – подошедший Лазарь Зубатов подмигнул и отхлебнул виски.

– Она просто любопытная барышня, – ответил Митя. – И, кстати, моя невеста.

– Повезло вам. Бойкая штучка. Как вам духоподъемный сеанс?

– Провокационно. Или так и должно быть?

– Разумеется. Честно признаться, восхищаюсь Адой. С каждым годом ее выступления все зрелищнее. Этот наряд, меняющий цвет, – что-то новое.

– Скажите, Лазарь Платонович, в этом представлении была хоть капля правды?

– Мертвые не говорят, Дмитрий Александрович, я ведь объяснял. Безусловно, есть неприкаянные души, потерянные ментальные оболочки, хранящие остаток воспоминаний покинутого тела. Но их немного, они смутно помнят былое и ничего не знают о будущем. Душа несчастного Николая Васильевича точно не пребывает среди них.

– Значит, все это – лишь талантливая постановка?

– Талантливая? Безусловно. Моя дражайшая кузина не лишена способностей, в том числе актерских. И весьма подготовлена. Вы, наверное, не читали «Выбранные места из переписки с друзьями» Гоголя?

– Признаюсь, нет.

– А она – да. Почитайте на досуге – многое станет понятно.

– По вашим словам выходит, мадам Сима – очень хитроумная женщина. Полагаете, способна она…

– На убийство? – Зубатов отпил, покатал виски на языке. – Своими руками – вряд ли. Но она умеет убеждать. Упрашивать, соблазнять, вдохновлять, внушать…

– Какой