Посредник - Женя Гравис
Посредник читать книгу онлайн
Москва, 1921 год. После тяжелого дела серийного убийцы по прозвищу «Визионер» Дмитрий Самарин надеется на небольшой отдых, но судьба распоряжается иначе.
Однажды ночью в старом особнячке на Большой Никитской происходит жестокое убийство. Жертве никто не желал зла, но и на случайное ограбление это не похоже: кто-то как будто мстил ей. Мите предстоит раскрыть новое преступление, а также разобраться с собственными страхами. Ведь за расследованием пристально следит та, перед кем он в неоплатном долгу…
Женя Гравис
Посредник
© Гравис Ж., 2025
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025
* * *
Часть 1
Последняя воля
Глава 1,
В которой Митя встречает двух старых знакомых
– А-а-а!
Крик нарастал, набирал силу и обрывался с жалобным всхлипом в конце. Снова и снова. Тяжелая дверь не могла его полностью приглушить, и Дмитрий Самарин дергался, то прислоняясь к створке, то утыкаясь лбом в стену рядом. Узор из трещин на штукатурке за несколько часов был изучен им досконально.
Невыносимо.
Длительное ожидание мучительно само по себе. А когда ты рядом с непостижимым и малопонятным, но при этом совершенно бесполезен – нестерпимо вдвойне.
– А-а-а!
Крик раздался опять, и вслед за ним послышался уставший, срывающийся плач:
– Мамочка, я больше не могу!
– Можешь, милая, можешь. Все хорошо. Попей воды. Осталось совсем немного.
– Пожалуй, стоит дать немного хлороформа. Марфа Семеновна, приготовьте.
– А-а-а!
Митя стукнул кулаком по стене, словно пытаясь разделить боль, которая буквально сочилась из-за двери.
Ужасно захотелось курить. Курить? Что за странное желание? Никогда ведь не увлекался. Но почему-то сейчас вспомнился один из подчиненных, Семен Горбунов, попыхивающий трубкой. В трудные моменты он всегда доставал табак, и кажется, это несложное действие помогало ему разобраться с насущными проблемами.
Митя сглотнул, отогнав глупую мысль. Дверь приоткрылась, и в проем боком протиснулась насупленная горничная, держа в руках таз. Вода в нем была красная, в ней плавали какие-то тряпки. Служанка поймала встревоженный Митин взгляд и отрицательно покачала головой. Потом закрыла створку ногой, перехватила таз поудобнее и ушла вниз.
Дмитрий снова уткнулся лбом в стену.
Невыносимо.
– Пойдем-ка.
Хозяин дома Николай Сергеевич Загорский подошел неслышно, потянул за рукав, и Митя подчинился. Позволил довести себя до кабинета и усадить в кресло, в котором и очнулся со стаканом в руке. Загорский-старший налил себе тоже и удобно устроился за столом. В комнате было сумрачно и тихо, никаких криков сюда не доносилось. Лишь тикали бронзовые часы в виде орла на каминной полке.
Митя механически отхлебнул. Медовое и тягучее согрело горло и мягко скатилось вниз, разливаясь внутри приятным теплом.
– Хорош, а? – Николай Сергеевич покрутил бокал, рассматривая маслянистые подтеки на стенках. – Clos du Griffier[1], тысяча восемьсот двадцать четвертого года. Почти столетний. Берег для особого случая.
Митя стиснул стакан в руке.
– Все будет в порядке, слышишь? – продолжал Загорский. – Не изводи себя, ты сейчас ничем не поможешь. Тут только ждать. Хотя, что я… Сам так же под дверью стоял и маялся, когда Анечка… Восемь часов, м-да. Ты пей. В следующий раз будет легче.
«Пережить бы этот», – малодушно подумал Митя и тут же себя одернул. Нашел время страдать. Это не ты сейчас кричишь за дверью.
Нет, дело не в этом.
Николай Сергеевич смотрел спокойно и участливо, и Дмитрий решился. Не то чтобы они с тестем сильно сблизились за последнее время, но и конфликтов между ними не возникало. Впрочем, сложно найти повод для разногласий двум занятым людям, которые вечно пребывают на службе. Митя – в качестве начальника Убойного отдела Сыскной полиции Москвы, а Загорский – биржевого чиновника и профессора политической экономии.
Настоящий момент, кажется, выглядел подходящим для откровенной беседы.
– Я… – Митя для храбрости отхлебнул слишком много и прокашлялся. – Я ведь не рассказывал вам, как потерял мать.
– Нет.
– Она умерла при родах, когда я появился на свет. И я… – Самарин замолчал, не в силах выразить вслух мучившие его опасения.
– Понимаю. И сочувствую. Но сегодня такого не повторится, даже не думай. Там врач, акушерка. Не сравнивай. Времена совсем другие.
– Умом-то я понимаю, но…
– Сердце болит. У меня тоже. Здравый смысл у нас, отцов, в такие моменты отключается. Эх, надо было, наверное, в больницу ехать. По крайней мере, там все эти… женские дела далеко от посторонних глаз и ушей происходят. В следующий раз так и сделаем.
Николай Сергеевич перегнулся через стол и плеснул в Митин стакан еще жидкости.
– По капельке. А то к рождению наследника ничего не останется. Ты мне лучше скажи, как там душегуб Визионер? Казнили?
Говорить о работе было привычнее и легче. Или так столетний коньяк подействовал? Беспокойство и тревога, мучившие в последние часы, сгладились и стихли.
Про серийного душегуба, которого ему пришлось выслеживать целый год, Митя был готов рассказывать без всяких дополнительных стимулов:
– Да, я был на… процедуре. Все прошло по протоколу и без эксцессов.
– Ну, слава Диосу. Он это заслужил. Я смотрю, в Европе с каждым годом растет число противников смертной казни. Да и у нас они тоже появляются. Думаю, когда-нибудь мы, как прогрессивные люди, откажемся от такой крайней меры. Но не сегодня, не сегодня…
– Согласен. Хорошо, что хотя бы публично казнить перестали. Не самое приятное зрелище.
– Он не раскаивался перед смертью?
– Нисколько. Мне показалось, он даже был рад такому исходу.
– Да, человеческая природа все-таки непознаваема. Но ты-то хоть облегчение почувствовал?
– Откровенно говоря, нет. Вообще ничего не ощутил. Видимо, перегорело уже.
– Что ж, это, пожалуй, к лучшему – как можно быстрее забывать плохое. Будем ждать хороших новостей.
– Будем.
Они сидели в тишине еще какое-то время, неторопливо прихлебывая коньяк и не тяготясь молчанием. Стук в дверь раздался неожиданно. Все та же служанка, уже без таза, вбежала в кабинет, присела в неловком книксене, разгладила складки на фартуке и радостно объявила:
– У нас мальчик!
Соня выглядела бледной и уставшей. Митя опустился возле кровати, прижался губами к взмокшему лбу жены и поправил спутанные рыжие волосы.
– Как ты?
– Ужасно, – прошептала Соня и улыбнулась.
Несмотря на измученный вид, улыбка у нее была искренняя и счастливая.
– Ты молодец, отлично справилась. Люблю тебя.
Соня поерзала и бросила взгляд влево, где у окна стояла колыбель.
– Хочешь посмотреть на него?
– Конечно. Уверен, он такой же прелестный, как и ты.
– Я кошмарно выгляжу.
– Ты самая красивая. Отдыхай.
Он поцеловал ее еще раз и подошел к кроватке. Акушерка, пухленькая и миловидная, достала оттуда маленький, туго запеленатый сверток.
– Осторожно, голову придерживайте.
Младенец был замотан так, что наружу выглядывало только личико – ярко-розовое и недовольное. Положа руку на сердце, ничего красивого в нем не было. Мало кто сразу при рождении выглядит привлекательно, но Митя бы никогда не рискнул произнести это вслух. Ребенок казался серьезным и сердитым – сурово сжимал крохотные губы и хмурил брови. Совершенно некстати в
