Консьерж - Эбби Корсон
Мистер Поттс вполне недвусмысленно объяснил мужчине, что гостям и персоналу не дали возможности уйти из отеля и удерживали их против воли. Я наблюдал в телескоп, как человек на другом конце провода отошел от толпы и укрылся от всех в машине. Он предложил заплатить, чтобы мы остались в отеле и слили ему информацию. Это было бы нетрудно сделать, если бы вайфай снова заработал. Журналисту требовались видеозаписи с участием детектива, записи разговоров и фотографии с места преступления. Даже услышав это предложение, я почувствовал себя отвратительно. Да ни за что в жизни я не стану доносчиком. Но нас было трое, а ему требовалось, чтобы согласился хотя бы один. Фиона минуту или две обдумывала предложение. Я знал, что деньги ей были нужны, особенно после смерти мужа. Я сказал, что не стану осуждать, если она примет предложение, но, наверное, ее саму потом замучит совесть. Она отказалась. На лбу у мистера Поттса выступил пот, пока он пытался решить, стоит ли соглашаться на роль осведомителя. Он несколько секунд щурился, глядя на солнце, а затем строго ответил мужчине, что не согласен, ведь для управляющего отелем вести себя подобным образом – позор.
– Это вероломно! – сказал он и повесил трубку.
Мы провели некоторое время на чердаке, сидя у окна на перевернутых ведрах. Фиона доела кусок торта, из вежливости предложив его разделить, хотя я понимал, что она хотела съесть его целиком. Она все время вздыхала. Возможно, Фиона думала, что деньги, полученные от журналиста, исправили бы ее положение, но я знаю: у нее слишком чистое сердце, чтобы пойти на такое. Мистер Поттс, как обычно, что-то набирал в телефоне. Супруга просила его регулярно писать. Взглянув через плечо, я заметил, что она тоже настрочила мистеру Поттсу пару длинных сообщений.
Наступили минуты тишины. Некоторые потрепанные коробки, должно быть, стояли на крыше с тех пор, как я впервые приехал в «Кавенгрин», будучи еще мальчишкой. Я порылся в них в поисках какой-нибудь гостиничной одежды или потерянных когда-то вещей, чтобы переодеться. Все пахло плесенью, но я нашел коробку со старой униформой дворецкого. Этот стиль был в моде, наверное, лет десять назад, когда в отеле пробовали оливково-зеленую гамму. Этот оттенок не пользовался популярностью у персонала, но я не возражал. Я отыскал блейзер и брюки нужного размера и решил, что они вполне подойдут. Пусть этот наряд не соответствовал правилам, но сейчас о них уже позабыли. Скажем прямо, некоторые сотрудники разгуливали по отелю в гостиничных халатах, точно находились в спа-салоне.
Мы ушли с чердака примерно через час. День только начался, но тяжесть обстоятельств подорвала наш боевой дух. Спустившись вниз по лестнице, Фиона выглянула из двери и, как только горизонт прояснился, велела нам выходить. Она жила в пятнадцатом номере, прямо рядом с лестницей на втором этаже, и ей захотелось зайти и забрать телефон. Мы последовали за ней, и мистер Поттс сразу же направился к мини-бару. Фиона закатила глаза за его спиной.
Все в номере Фионы было аккуратно свернуто и разложено там, где требовалось. Тут я чувствовал себя куда спокойнее, чем в комнате, которую делил с мистером Поттсом, где повсюду валялись пустые бутылки из-под пива и использованные полотенца. С верхнего этажа открывался прекрасный вид на сад. (Садовники следили за тем, чтобы живая изгородь скрывала от постояльцев, живших на втором этаже, вид на дорожки внутри лабиринта.) В вышине с клекотом пролетела стая птиц, изобразив волну на фоне небосвода, – прекрасное зрелище. В такие редкие моменты мне хочется, чтобы весь мир увидел эту красоту, но, пока мы с Фионой замерли, уставившись в небо, мистер Поттс обратил внимание на некоторые события на земле.
Американец Дэйв стоял у входа в лабиринт вместе с любовницей и прямо у нас на глазах целовал шею, губы и грудь возлюбленной; потом, хихикая, они скрылись среди кустов.
– Что ж, народ, это наш новый босс. – Фиона с отвращением высунула язык.
Одному богу известно, чем они собирались там заниматься. На мой взгляд, там слишком много колючек. Фиона отвлекла нас разглагольствованиями о том, насколько неподобающим было поведение американца Дэйва. Но что бы эта парочка ни собиралась делать в лабиринте, я уверен, что далеко они не продвинулись; вдруг возлюбленная американца Дэйва с криками выбежала из-за кустов. Американец Дэйв бросился за ней, размахивая руками и крича: «На помощь!»
К тому моменту отряды опытных полицейских обыскали всю территорию отеля вдоль и поперек. И как же так получилось, что орудие убийства внезапно обнаружилось в центре лабиринта?
Глава 20
Лабиринт, одна из отличительных особенностей «Кавенгрина», появился в семидесятых годах. Чтобы преобразить территорию, из Испании прибыла садовница. Ее звали Елена, и, возможно, вас это ошеломит, но во время ее пребывания в отеле между нами завязалась интрижка.
Хелен только что чуть не подавилась эклером. Неужели так удивительно, что в свое время у меня были любовные увлечения? За все свои семьдесят три года женой я так и не обзавелся, так что, поверьте, мне есть что рассказать. Хелен покраснела; похоже, она никогда не думала обо мне в таком ключе. Но когда-то я был весьма хорош собой и порою заводил короткие романы с представительницами противоположного пола. Но не с гостьями. Хочу это подчеркнуть. Конечно, некоторые пытались, но я бы ни за что не позволил себе рисковать должностью. Правда, это не значит, что, когда постояльцы переставали считаться таковыми, мы не пересекались. Но в самом отеле ничего предосудительного не происходило.
Елена была красавицей из маленького городка под названием Кудильеро. Думаю, в наши дни туда ездит немало туристов. Длинные каштановые, с медным отливом волосы и золотистая кожа – она очень выделялась тут на общем фоне. А из-за щели между передними зубами ее улыбка становилась еще более очаровательной. Меня привлекла любовь Елены к растениям и садоводству; она так много знала и всегда с радостью объясняла, что к чему. Именно она предложила создать лабиринт из живой изгороди, и я помог ей с планом. Я бы добрался до середины лабиринта с завязанными глазами. Однажды, когда мы набрасывали план, наши руки соприкоснулись и я поцеловал ее. Так началось нечто особенное, что закончилось, как только она вернулась в Испанию. Следующие несколько месяцев мы отправляли друг другу открытки, но постепенно их становилось все меньше. Напоследок она написала, что кое-кого встретила.
Кажется, Хелен расстроил мой рассказ, но это нормально, такое бывает. В моей жизни не раз случалось, что любовь ускользала от меня. Я знаю, Хелен понимает, каково это, поскольку сама недавно разорвала отношения. Отводит взгляд.
Я не хотел тебя задеть, Хелен.
Настаивает, что все хорошо, но я уверен, что она так говорит просто из вежливости.
Мой рассказ привел Хелен в некоторое замешательство. Она принялась листать контакты в телефоне, предлагая познакомить меня с той или иной женщиной. Не люблю, когда меня с кем-то сводят. Если суждено, любовь сама нагрянет. Но сейчас у меня есть шоколадные эклеры, кроссворды, детективы и интересные разговоры с доброй подругой. Чего еще желать мужчине?
Вернемся в отель. Как только обнаружили орудие убийства, началось форменное светопреставление. Американец Дэйв сообщил детективу Раджу о своей находке, и через десять минут весь лабиринт обмотали желтой полицейской лентой, точно рождественский подарок. Мы с Фионой и мистером Поттсом спустились во внутренний дворик и долго стояли там, пытаясь уловить крупицы информации из обрывков фраз, которые раздавались вокруг. Американец Дэйв приложил все усилия, чтобы вновь очутиться в центре событий; полицейские поблагодарили его за то, что он доложил о находке, и заверили, что в его участии больше нет необходимости. Но даже после того, как американцу Дэйву разрешили
