Приговор окончательный! - Сергей Григорьевич Алтухов
Благодаря таким начальникам, как Доронин, и удавалось следователям раскрывать особо сложные дела. А такое дело — не просто удача следствия. Успех вселял веру в возможность решения любого, пусть даже самого запутанного, дела. А без такой веры следователю работать трудно. Пантюхову же — просто невозможно. Поэтому он особенно ценил Доронина.
Глава 9
Согласно плану Пантюхов вместе с Карташовым и еще одним сотрудником ОБХСС начал проверять наряды, почтовые переводы, грузобагажные квитанции и прочую отчетную документацию спецмонтажного управления.
От удушливого июньского зноя просто некуда было деваться. В перерывах между глотанием архивной пыли капитан побеседовал с главным бухгалтером, а после — и с его заместителем по поводу выплаты авторских вознаграждений по рацпредложениям. И главбух и его заместитель твердили одно: все делалось на основании решений БРИЗа и приказов Боровца. Но главный бухгалтер Зауэр держался как-то неуверенно. Постоянно вытирал носовым платком потеющие ладони и с тоскливой ноткой в голосе повторял: «Василий Иванович приказывал — мы исполняли». По его отечному лицу и по тому, как он жадно глотал из стакана воду, было видно, что главбух крайне скверно переносил жару и ему нездоровилось.
А в соседнем с бухгалтерией кабинете нервно прохаживался между столов начальник производственно-технического отдела Дмитрий Алексеевич Буянов. Сидевший за крайним, стоявшим сразу справа от входа, столом рябоватый и длинноволосый инженер отдела Комарьков понимающе поглядывал на шефа.
Он исполнял обязанности секретаря бюро по рационализации и изобретательству управления, присутствовал почти на всех бризовских заседаниях, вел журналы и папки БРИЗа. И уж кому-кому, а ему-то было хорошо известно, кто из авторов получал наибольшие вознаграждения и как часто.
Буянов относился к наиболее поощряемым рационализаторам. За три года — пять предложений с общей суммой вознаграждения, почти равной его зарплате за это же время.
Начальник ПТО не отличался ни ростом, ни внешностью. Нескладная, угловатая фигура его с болтающимися, как на шарнирах, руками вызывала сейчас у секретаря БРИЗа чувство раздражения: под чьим началом приходится работать. Ведь ни образованием, ни способностями Буянов не превосходил его. В тридцать три года Дмитрий Алексеевич имел за спиной только десять классов и годичные курсы радиооператоров. А вот поди ж ты — приглянулся Боровцу. И руководителем отдела поставил, и вознаграждениями за творческую активность не обошел. Специалистов, имеющих базовое образование по организации связи, и тех опередил Буянов. Бывает ведь такое! Правда, вот с приходом милиционеров запереживал человек. Наверное, есть от чего.
А Дмитрию Алексеевичу действительно было о чем задуматься. В управление он пришел из-за квартиры. Осточертело жить с семьей на подселении, а на старой работе ничего не светило. Боровец же отдельное жилье пообещал и вскоре дал. Василий Иванович искал людей покладистых, понимающих начальника с полуслова. Буянов показался ему именно таким. Ну а квартира и вовсе повязала Дмитрия Алексеевича по рукам и ногам. На добро, как принято, надо отвечать добром.
Буянов отдавал должное Василию Ивановичу: начальник управления умел позаботиться о нужных ему людях. Как-то в откровенной беседе Боровец заявил Дмитрию Алексеевичу: «Для того, кто мне верен, любую стену пробью. А кто против пойдет, — Василий Иванович недобро улыбнулся, — сотру в порошок и по ветру развею». И тут же, желая смягчить впечатление, свел разговор к какой-то шутке. Но Буянову надолго врезались в память те слова. И холодный, острый взгляд серых глаз Боровца.
Ради скорейшего завершения прокладки кабельной связи и выполнения, а то и перевыполнения, плана Боровец закрывал глаза на явный брак в работе. Более того — начальник управления как бы поощрял прорабов и мастеров на ускорение строительства линии связи таким образом. Дмитрий Алексеевич поначалу пробовал было вмешаться, но после двух-трех окриков Боровца эти попытки оставил.
И, видать, правильно сделал. Поскольку, несмотря на допускавшиеся порой грубые нарушения технических норм, линии кабельной связи сдавались. Управление процветало. Сотрудники получали хорошие премии. А что подчиненным еще нужно от начальника? Иногда, конечно, Дмитрию Алексеевичу приходилось слышать за спиной реплики старых рабочих: «Гляди, что делают! Как попало кабель кладут. Погниет, попортится!» Но он все меньше обращал внимание на такие разговоры.
Дальше — больше. Оказалось, что деньги можно получать и не только в виде годовых и квартальных премий. Обнаружился и еще весьма живительный родник. Первый раз это случилось в Хорезмской области, где Боровец сумел заполучить строительные участки.
Какими желанными были в тех краях водные нити арыков и каналов. Но для связистов водные преграды создавали дополнительные трудности: нужно рыть траншеи для кабеля под зеркалом воды, на дне. А чем? По проекту предусматривались земснаряды.
Буянов вместе с прорабом Журченко, производившим укладку кабеля связи вдоль трассы газопровода на участке Хива — Ургенч, и Боровцом подошли к первому встретившемуся на их пути каналу. Позади, совсем уже недалеко от водного рубежа, виднелся работающий кабелеукладчик, вокруг которого суетились люди. Нитка связи подтягивалась к каналу.
— Чем думаешь рыть подводную траншею под кабель? — Боровец посмотрел на поджарого, загоревшего под хорезмским солнцем старшего прораба и кивнул на пенящиеся гребешки волн.
— Надо бы земснаряды, — сняв кепку, вытер пот со лба старший прораб. — Да ведь их нет в нашем управлении. — Теперь он взглянул на Василия Ивановича. Боровец поправил сделанную из газеты «пилотку» и расстегнул верхние пуговицы светлой рубашки.
— Не только в нашем, но и в других управлениях союзного треста нет, — подтвердил он. — Скажу больше — их нет и в союзном тресте, и даже у наших заказчиков!
— Что же делать? — озабоченно спросил Буянов. — Упремся в канал, — он кивнул на двигающийся по направлению к ним кабелеукладчик, — и будем стоять?
— Нет! — Боровец глянул искоса, словно оценивая собеседника. — Стоять не будем. Нам этого план и Родина не позволяют. Поставим на берегу канала экскаватор с длинной стрелой и выроем траншею для кабеля. Понял? — он обернулся к прорабу.
— Как не понять? — протянул Журченко. Буянов заметил, что у него на спине, прямо между выпирающими лопатками, футболка намокла от пота. — Понять-то понял, —
