Группа Фале - Дед Скрипун
Юля открыла глаза. Блаженство прокатилось волной по телу. Сейчас принесут сына. Игорь, она решила так его назвать, сдавит губами твердый сосок и будет причмокивая глотать молоко.
Вечером придет Вернерра. Она настоящая подруга, хоть и скрывает, кто такие эти странные врачи. Но они точно друзья. Она это знает.
Улыбка растеклась по губам поцелуем счастья. Жить — хорошо. Любить — прекрасно.
* * *
— Конфуз однако. — Гоо был серьезен, но глаза смеялись. — Вам наверно неловко было, уважаемая Вернерра, за столь впечатлительных ученых-медиков.
— Да. — Рассмеялась девушка. — Это надо было видеть, как два суровых мужчины падают в обморок, как только головка малыша появляется на свет. — Доктор кричит: «Нашатырь им, и вон из операционной», а сам младенца принимает, хмурится, но видно, что под маской смехом давится. Медсестра к шкафчику с лекарствами в панике летит, хватает пузырек, а я ей на встречу, суету изображаю, мешаю, понимаю что вас в чувство приводить нельзя в такой момент, и тут вы встаете, как ни в чем небывало, улыбаетесь, говорите: «Спасибо», и уходите, словно ничего и не было. А следом по коридору выспавшийся Гоо догоняет.
— Да. Смешно. — Улыбнулся Николай Сергеевич откинувшись на спинку лавочки.
Они сидели четверо в парке и ждали машину. Вечер потихонечку вступал в свои права наполняя воздух свежестью и высыпая на небо звезды. Чувство хорошо выполненной работы словно витало над ними в воздухе.
— Хороший вырастет парень. Правильный. — Улыбнулся Фале.
— Что? — Не поняла Вернерра.
— Юлька говорю, будет хорошая мать. — Подмигнул писатель. — Пошли, вон уже Илья подъехал, вижу довольный. Видимо ему ресторан для свадебного ужина понравился.
— Вы что же, его в такой момент отправили ресторан выбирать? — Удивленно округлила глаза девушка.
— Ну да. Что тут странного. Одно другому не мешает. Поехали домой. Устал я что-то.
Глава 3. Странный маньяк
Где-то наверху скрипнула половица, пробежав нервной дрожью по телу. Семен откинул в сторону книжку и прислушался. Тишина. Дом давно умер. Хочется услышать ее смех, но это увы, теперь невозможно.
— Скоро свихнусь окончательно. — Прошептал сам себе парень и опустил ноги с кровати. Долго шарил по полу ступнями в поисках тапочек, но в конце концов плюнул на это безнадежное в сумерках тусклого торшера дело и встал, зашлепав босиком на кухню.
Включил противный, режущий взгляд свет, звякнул стаканом о графин, налив себе воды, сделал глоток и вновь вздрогнул, услышав за спиной шуршание.
Медленно обернулся, и улыбка расползлась по его губам.
— Ты. — Воскликнул он. — Ты пришла, ты снова со мной рядом! — Бросился он обнимать гостью, но руки обхватили пустоту. Он сел на пол обхватив голову руками и завыл:
— За что мне это? Почему? Почему ты, а не я? Это несправедливо.
В заломленные в страдании руки уткнулась морда мурлыкающего кота.
— Ты? — Ладонь опустилась на шерсть. — Ты всегда рядом и понимаешь меня.
Он долго сидел, раскачиваясь в такт беззвучной музыки похоронного марша, гладя кота, но все проходит, прошла истерическая безнадежность, оставив после себя пустоту. Сергей встал и пошел в спальню. Вытянулся сверху одеяла, подтянув подушку на спинку, и взял в руки книгу. Кот лег рядом.
— Мерзкое произведение, и автор дурак. То, что он пишет, полный бред. Как там его зовут. — Хлопнул он страницами, посмотрев скривившись на обложку. — Фале. Не мог себе придумать псевдоним, более соответствующий тому, что пишет. Например: «Придурок». Но да за неимением лучшего почитаем. Это хоть немного отвлечет и притупит боль. — Он вновь открыл книгу.
* * *
— Ну что? Добегался? — До чего же у него противный голос, словно змея, которой наступили на хвост. Фале поднял голову и посмотрел в глаза своему врагу. Шалагуд яркий представитель этой поганой расы.
Создатель погорячился, дав ползающей заразе ноги, но забыв объяснить, куда гнуться колени. Толи кузнечик, то ли змея получилась в итоге. Противно смотреть.
Лысый череп, бегающие глазки с вытянутыми изумрудными зрачками. Морда без носа, с тремя дырками ноздрей и рта, не понять какая из них для чего. Гронд сплюнул от отвращения.
— Рад приветствовать тебя у себя в гостях. — Снова этот поганый голос. Эх, если бы не путы, свернул бы ублюдку шею. — Ты зря хмуришься. Не бойся. Я не буду тебя убивать. Мы просто поговорим, и ты примешь мое предложение. В любом случае примешь, даже если не захочешь. Я умею быть убедительным. — Смех еще поганее чем речь. Фале отвернул голову в сторону и закрыл глаза, показав таким образом свое презрение, и тут же дикая боль парализовала все тело. Жуткая, невыносимая. Но он сдержался и не застонал.
— Это тебе мое «здравствуй». — Усмехнулся гость. — Разговор еще впереди. Я заставлю тебя не только говорить, но и ползать у моих ног в соплях и моче, и просить стать моим рабом.
Фале вновь плюнул тому под ноги и улыбнулся. Тебе не сломить волю гордого Эльфийса. Червяк на ножках. Гронд умеет терпеть боль. Главное не отключиться и не показать слабость, застонав в небытие.
— Упрямый, как весь ваш род. — Покрытая чешуей рожа склонилась к лицу и посмотрела с ухмылкой в глаза. — Ты не сдохнешь. Твои муки будут вечными, и в конечном итоге ты сломаешься…
Как же это приятно, плюнуть врагу в рожу. Ну и что, что тот не обиделся и безучастно вытер унижение трехпалой ладонью. Главное, что Фале это понравилось, и какое ему дело на последовавшую за этим боль, он доволен собой, а мучения можно и потерпеть. Только бы оставаться в сознании. Тело, в отличие от духа, слабо.
* * *
— Как там Чирнелло. — Задумчивый Николай Сергеевич сидел, нахмурившись в кресле и задавал этот вопрос уже в третий раз, не слушая ответа.
— Перестань себя терзать, Гронд. Тут никому не нравится это задание. — Гоо отхлебнул из чашки, поставил ее на стол и склонился заговорщически к писателю. — Скажу даже, что все его с удовольствием провалят.
— Ну да, ну, да. — Самому себе ответил собеседник и вдруг встрепенулся осознав, что ему только что сказали. — Ты сдурел, ворона, какое провалят… Это задание высшего, только он в праве решать, кого оправдать, а кого наказать. Мы обязаны выполнить его волю. Еще раз услышу такие слова, отправлю в «Облако ожиданий» распределителем душ.
— Только не это. — Черный джентльмен в наигранном ужасе прикрыл рот и повернулся к угрюмой Вернерре. — Нет поганее места, эти новоявленные покойники, постоянно дергают тебя за рукав, и с ужасом в голосе спрашивают: «Что дальше со мной будет? Я умер? Меня
