Группа Фале - Дед Скрипун

— У меня есть один знакомый, знаток кошек, я у него непременно при встрече спрошу. — Рассмеялась девушка и подмигнула коту, а тот словно понял. Фыркнул и отвернулся.

— Ну что же, мне пора. — Смутилась гостья. — Простите, нам не положено так себя вести с клиентами.

— Ну что вы. Мне было приятно. — Степан встал так, чтобы она не смогла пройти к двери. — А тот парень, что остался у дверей. Он ваш друг?

— Жених. — Она выглядела немного испуганно.

— А давайте пригласим его внутрь, и попьем вместе чаю. Я последнее время не избалован гостями. Если это противоречит инструкциям, то даю слово, что никому не скажу.

— Почему бы и нет. — Пожала она плечами, и выглядело это так знакомо, так как пожимала когда-то жена.

* * *

— Ну и чем они там занимаются? — Писатель выглядел раздраженным и прожигал ворону глазами.

Гоо обернулся в человека, блаженно выдохнул и плюхнулся в кресло напротив, подхватив чашку.

— Остыл. — Буркнул он, и сделал глоток.

— Не тяни. Я жду отчет. — Николай Сергеевич встал и навис над джентльменом, делающим глоток кофе, так неожиданно, что тот поперхнулся.

— Ты чего такой. До истерики себя довел. Ты же Гронд. Веди себя соответственно. Успокойся, все у них нормально. Сидят втроем, чай пьют и болтают. Ой прости, в четвером. Там еще Чирнелло за столом, сидит почти как в человеческом облике, недовольный чем-то, только вот чашки ему никто не предложил.

— Как он себя ведет? — Писатель сел напротив.

— Нормально все у кота. — Пожал плечами ворона.

— Причем тут Чирнелло! — Вспылил писатель. — Ты что дурак. Я про объект спрашиваю.

— Спокоен и весел. Видно, что ему нравится компания. За все время, что я за ним наблюдаю, такое в первый раз.

— Права оказалась Вернерра. — Фале задумался. — Как думаешь, он пойдет за шестым?

— Непременно, он не отступится, парень упертый, такой пойдет до конца.

— И еще больше усугубит свою участь. — Вздохнул Николай Сергеевич.

— Он неверующий, высший суд для него сказка, а он хочет настоящих мести и наказания, которые увидит лично сам, а не потом когда-то ему расскажут. Я его понимаю, у самого руки чешутся.

— Только попробуй. — Кулак Гронда воткнулся в нос Гоо. — Мы тут не мстители, а ловцы. Не марай рук кровью.

— Все я понимаю, и от того на душе погано. Завыл бы, и зарыдал от безысходности, да вот беда, не умею. — Вздохнул ворона и отхлебнул из чашки. — Противно холодный пить. — Сморщился он. — Словно покойника целуешь.

— Вот и не пей, и не брюзжи. Лети лучше и проследи, что бы все там было нормально.

— Да я только что оттуда. — Возмутился Гоо.

— Лети, сказал, не развалишься. Если что, то знаешь, что делать. Я на связи. — Швырнул в ворону книгу, лежащую на столе, писатель. — Быстро!

* * *

Хорошая девушка, и парень ей под стать. Отличная пара. Степан стоял в коридоре, у зеркала во весь рост, и рассматривал свое отражение. Они тоже были счастливой парой. Аленка была на третьем месяце. Капризничала. Но это нормально в ее положении. Он был счастлив, у них будет малыш. Он носил жену на руках. Никакой работы, только отдых и забота о себе. Он все для этого делал…

Кулак врезался в отражение, брызнув кровью и осколками. Не уберег. Суки. Он завыл. Кот внезапно уткнулся головой в ногу и замурлыкал.

— Успокаиваешь? — Степан окровавленной рукой провел по черной шерсти. — Не надо. Я спокоен. Это сейчас пройдет. Это не на долго. У меня так бывает, когда вспоминаю жену.

Кот почти по-человечески посмотрел в глаза, словно сказал: «Не надо».

— Надо черный, надо. Еще один, и я спокойно умру, с глубоким чувством удовлетворения. Если правду говорят про рай и ад, то преисподняя будет приятной платой за месть. Я буду гореть в огне и улыбаться чертям прося подкинуть дров.

Пойду сегодня, пора завершать, пока еще силы есть. Головные боли все чаще. Я готов. Дом и сбережения завещал детскому дому, в котором мы с Аленкой выросли. Там директриса честная, не разворует, все деткам пойдет.

Он вернулся в зал и сел на диван, вспоминая недавнее прошлое и скривился улыбкой, больше похожей на оскал. Стон боли вырвался из груди, и кот запрыгнул на колени, не обращая внимания на капающую на него кровь.

Воспоминания — это все, что у него осталось в заканчивающей свой бег жизни. И еще месть.

* * *

— Вы уверены, что хотите подать заявление? — Следователь с водянистыми глазами и красным простуженным носом, сощурился и ехидно улыбнулся, взглянув исподлобья на красную от смущения Алену. Всем своим видом он излучал сарказм, и желание поддеть посетительницу.

— Что за вопросы, капитан? — Взвился возмущенный Семен. — Зачем мы тогда, по-вашему, пришли?

— Это ваше право. Я вас не заставлял унижаться. — Пожал тот плечами. — Но пока все улики не в вашу пользу.

— Какие унижения?! Эти ублюдки надругались над моей женой… Вшестером!.. А вы говорите об уликах. Вы сдурели? — Семен встал и навалился на стол, уперевшись испепеляющим гневом взглядом в представителя закона.

— Сядьте! — Рявкнул тот. — Я говорю о фактах, которые не в вашу пользу. То, что экспертиза показала, присутствие биологического материала, полностью соответствует показаниям задержанных, которые, кстати, и не думали запираться и все рассказали следствию, и ничего не доказывает, а вот ваши показания на этом фоне становятся ложью. Задержанные утверждают, что все произошло по взаимному желанию. Мало того, они подали жалобу на сотрудников полиции в неправомерном применении силы. Так тому лейтенанту, которого вы разжалобили своими речами, еще и грозит реальный срок.

— По взаимному желанию вшестером?! Неправомерное применение силы?! Ты себя-то слышишь, капитан?!

— Пьяные женщины и не на такое способны, особенно если склонны к подобному. — Хохотнул нагло следователь, скосив с намеком глаза на Алену.

— Какие пьяные!!! Какое склонны!.. Она вообще не пьет, она беременна… была!!! — Семен еле сдерживал себя, чтобы не врезать по этой наглой роже.

— Успокойтесь. Вы не на базаре и не на разборках с братками. Это вы, медицинскому заключению скажите, где указано количество промиллей алкоголя в крови. Не пьет она… Столько и здорового мужика с катушек снесут. — Хмыкнул капитан.

— Ей же насильно влили водку! — Еле сдерживал себя Семен.

— А где свидетели? — Капитан стал серьезен и постучал согнутым указательным пальцем в листок допроса. — Нет свидетелей?

— Вы сдурели, она же беременна. — Парень даже растерялся, не находя слов.

— Беременна. — Усмехнулся следователь. — Можно подумать это кого-то, когда-то останавливало. — Он положил на стол лист бумаги, хлопнув по нему ладонью, словно поставив печать. — Вот у