Кот мяукнул в третий раз - Юлия Владиславовна Евдокимова
– Но вас не пустят!
– Кто может отказать знаменитой актрисе?
– А че, может выгореть! – Резюмировала Леночка-Евочка.
– Тогда мы с Лелей поедем к соседям.
–Серафима, вы врач, умеете разговаривать с пациентами. Вы всех разговорите не сомневаюсь!
– Завтра едем на моей машине. – Кивнула Серафима.
– Нам нужно очистить наши имена! – Воскликнула Леля.
– Есть одно но… – Актриса рассказала о недавней просьбе Мармиры.
– Ничего себе! Но как ты будешь вести оба дела?
– Я не адвокат и не следователь, чтобы вести дела. Меня попросили просто найти незнакомца и узнать, кто он. Если его здесь уже нет, все бессмысленно. Если он здесь, один день отсутствия ничего не изменит.
– Один за всех и все за одного! – Рассмеялась Леля. – Чисто д’Артаньян и три мушкетера. Твой Шекспир детективов точно не писал!
– Ошибаешься,– улыбнулась Грайлих. – Вспомните «Гамлета»! В первой сцене несколько следователей пытаются разговорить свидетеля всеми доступными средствами, вплоть до физического воздействия! После неудачных попыток Горацио решает устроить свидетелю очную ставку с его ближайшим родственником. Разве это не расследование? Кстати, я где-то прочитала, что в пьесах Шекспира слово «убийство» встречается ровно двести раз!
Глава 7.
Стрельников читал записи беседы с соседями профессора, о которых говорила бывшая жена. Ничего интересного в ответах на вопросы инспектора полиции не было, Григоревич не разговаривал с соседями и даже не здоровался, считая, что это они уговорили жену на побег и развод. Он донимал весь подъезд громкой музыкой, соседи писали жалобы в управляющую компанию и участковому, но ничего не изменилось. Одна деталь насторожила следователя: год назад профессор отравил старого кота соседей и они надеялись, что Григоревич горит в аду.
Возможно, смерть и кота и профессора от яда просто совпадение, но Стрельников давно привык совпадениям не доверять.
Конфликт случился на пустом месте. Профессор заявил, что кот гадит в подъезде, хотя, по словам хозяев, никогда этого не делал. Соседи и уборщица подтвердили, что никакого кошачьего запаха в подъезде не было. Ситуация обострилась, через неделю соседи нашли в почтовом ящике кошачьи фекалии. Они вызвали участкового, дело посчитали хулиганством, профессор все отрицал и возмущался обвинениями. Через две недели кота обнаружили мертвым. Полиция не смогла установить вину Григоревича и дело не возбуждали. Люди, как правило, очень привязаны к своим питомцам. Тем более пожилые, со старым котом. Могли ли Романовы, такова фамилия соседей, отомстить за своего кота? Нет, глупости какие-то…
Да и во втором деле пока полный ноль. Хорошо в сериалах, два сезона одно дело расследуешь. А когда дел сразу шесть? Или два, но такие как сейчас, и все нужно делать одновременно?
Старый садовник из усадьбы оказался просто хрестоматийным образом. Лет семидесяти, с обветренным лицом и загаром, свидетельствующими, что он годами работал на открытом воздухе.
– Я работал сначала в муня… мунци…мунципа… на властей, короче. Занимался благоустройством. Посидел на пенсии, рыбачил… супружница моя все возмущалась – куда столько рыбы! А как померла, тут и рыбачить расхотелось. Год уж, поди, как позвали в усадьбу, а что, и при деле, и денежки платят, и красота-то кругом какая! Зимой дома сижу. Ребята они там хорошие, ну, эти, студенты. Веселые. Все вместе держались, а с кем была эта, потонувшая, я не знаю. Все вместе, точно я вам говорю. Посторонних не видел, но туда ж теперь многие приходят, достопр…при… нравится им, в общем, смотреть. Мода такая пошла, всем подавай Россию при царе. Прямо рай был, ага. А того не понимают, что от хорошей жизни революций-то не делают, это как пить дать.
Кому надо дать пить, Стрельников не понял, но и толку от старого садовника не было.
Молодой помощник Тимофей оказался внуком старого садовника. Ответы давал точь-в-точь дед, правда работу свою называл важно ландшафтным дизайном. А чем тут еще заниматься? И зачем уезжать, тут есть все, что надо. Вот прознают про городок, начнут коттеджи строить, тут у него бизнес и попрет, ландшафтный дизайн, типа. А что, хоть японский садик, хоть альпийскую горку, все сможет устроить, все в интернете можно найти.
В дружбе с волонтерами не признался. Так, иногда, по вечерам, от нечего делать, ходит с ними в кафе. Прикольно, все, типа, москвичи, такие смешные, ничего в жизни не понимают. Ни с какой Танькой не встречался, знает то, что и все, утопла, типа. От анализа ДНК отказался, ничего не знает, ни в чем не виноват, хотите – в суд, типа, вызывайте, а так ничего никому не даст.
На всякий случай Тимофея спросили, знаком ли он с профессором Григоревичем.
– Я когда работаю, их в гостинице нет, ну постояльцев, типа на экскурсии ходят. Но этот профессор сидел в номере и начал орать, что я мешаю. Но я объяснил, что кошу газон быстро и скоро уйду. Ну, он, типа, и успокоился, перестал возбухать. Подумаешь, мешаю я. Работа у него. А мою работу он будет делать, что ли?
– У вас были отношения с кем-то из волонтеров?
– Я ж сказал, нет, не было.
– А с девушкой по имени Алина?
– Эта, типа, клеится, но я сказал, что у меня подруга есть.
– У вас есть подруга?
– Это я, типа, чтоб отстала сказал.
* * *
Декан исторического факультет долго вздыхал, сокрушался, ссылался на занятость.
– Убийство не менее важно, чем ваша занятость.
Лицо декана побледнело. – Убийство? Как это? Нам сказали, что Роман Михайлович умер от сердечного приступа!
– Что вы можете о нем рассказать?
– Талант, настоящий талант! Закончил наш университет, поступил в аспирантуру в Москве, защитился.
– Он доктор наук?
– Кандидат.
– Почему же профессор?
– Это не звание, это должность. Он был специалистом по истории наших мест, материал богатый, востребованный. Минин и Пожарский, Горький, Шаляпин! Его книга о гастрономии должна была стать бестселлером.
– Я спрашивал о человеческих качествах. Как он ладил со студентами?
– Ну, он был довольно строг. Но это давало свои плоды, те, кто не хотел учиться всерьез, отсеивались.
– Как он ладил с другими преподавателями?
Брови декана поползли вверх. – Вы подозреваете наших преподавателей в убийстве? Это нонсенс!
– Я просто хочу составить портрет этого человека.
– Понятно…– декан почесал переносицу.– Ну, он… предпочитал держаться в стороне.
– Есть
