Кот мяукнул в третий раз - Юлия Владиславовна Евдокимова
– Он не оставлял вам ключ перед отъездом?
– Шутите? Мы постоянно ругались. Меня зовут Лена, кстати.
Женщины представились. – Давно вы тут живете?
– Мы купили эту квартиру три года назад. Сначала он был таким милым, мы еще обрадовались что повезло с соседом. А потом – месяца не прошло – ему что-то не понравилось, я даже не помню причины ссоры! И он превратил нашу жизнь в ад! Музыка орала всю ночь, ребенок кричал, муж не мог спать после ночного дежурства… Куда мы только не обращались, все бесполезно. Как заколдовали! И вдруг-тишина. Мы снова в раю! Полиция спрашивала, не знаем ли мы о его проблемах со здоровьем, но откуда нам знать, если мы даже не разговаривали три года! Он же вроде умер от сердечного приступа или инфаркта… Но вы сказали, вашу подругу обвиняют в убийстве?
– Его отравили.
– Правда? Именно отравили?
– Да, а почему вы удивились?
– Ой, тут такая история… Романовы, это соседи напротив, считают, что Григоревич отравил их кота. Он постоянно обвинял их, что Барсик гадит в подъезде. Но он ничего такого не делал, в подъезде всегда чисто!
– Что случилось с котом?
– Вы не поверите, что взрослый мужик, да еще профессор, может так себя вести. Он подбрасывал кошачьи какашки в их почтовый ящик, представляете? Скандал был – пух и перья летели. А через неделю кот умер. Романовы даже экспертизу заказали, выяснилось, что он отравился. Но отраву съел или правда Григоревич его отравил, кто ж это докажет.
– Он не успел приехать, как начал лапать горничную. К вам не приставал?
– Да ужас какой-то! Зажимал в подъезде! Он больной! Я не рассказывала мужу, но предупредила Григоревича, что камера в подъезде все записывает. И больше он не подходил.
– Вы так смело открыли нам дверь,– сказала Леля. – Даже не спросили, кто пришел.
– Когда я узнала, что Роман больше никогда не вернется, почувствовала такую свободу… как будто снова начала дышать свежим воздухом. И совсем забыла о безопасности. Вы пойдете к Романовым? С ними тоже будете говорить?
– Хотелось бы.
– Я провожу вас, а то Татьяна Александровна вас не впустит.
* * *
Татьяна Александровна оказалась невысокой, полной очень энергичной женщиной за семьдесят с крашенными кудряшками. Муж, появившийся за ее плечом, наоборот был высоким, худым, лысым с унылым выражением лица. Как только Елена объяснила, зачем они пришли, хозяева тут же пригласили их в комнату, не слушая возражений поставили чайник и выложили на тарелочку печенье.
– Я уверена, что он убил нашего Барсика! Пятнадцать лет кот каждый день ходил на улицу и с ним ничего не случалось. Но у нас нет доказательств…
Муж взял жену за руку: – Не волнуйся, мы ничего уже не можем изменить. И он так ужасно обращался с молодой парой, Леной и Стасиком… Они куда только не писали, все без толку. А нам каково! Ребенок надрывается, музыка орет, мы и участкового вызывали, и в управляющую компанию писали… Знаете, что он отвечал? Что не может работать без громкой музыки.
– Для этого есть наушники.
– Вредно для ушей. Хотя я уверена, что он как раз сидел в наушниках, чтобы не слышать, как грохочет его музыка.
– Не могу поверить, что его больше нет. Знаю, о покойниках не стоит говорить плохо, но он действительно был мерзким типом. – Мужчина вздохнул.
– Когда они только переехали сюда, Григоревичи, его жена была такой жизнерадостной! Очень милая девушка. Не прошло из года, как она потухла. Сгорбилась, не поднимала глаз. Я заходила к ней пару раз, когда его не было, спрашивала, всё ли в порядке и можем ли мы чем-нибудь помочь, но она просто говорила, что все хорошо и закрывала перед нами дверь. Кроме последнего раза. Я видела, что она не в себе и уговорила дать мне номер телефона её матери. Я рассказала её маме, что происходит, и она сразу же приехала и забрала Анечку.
– Больше она не вернулась. – Подтвердил муж.– А этот негодяй стучал в нашу дверь, орал, что это мы ее подучили. Так его правда отравили? Рано или поздно это должно было случиться, он портил жизнь всем, с кем сталкивался.
Вернувшись на улицу, женщины переглянулись. – Похоже, ничего интересного мы не узнали. Может, Таисьльсанне повезло больше?
– Давай попьем чаю в каком-нибудь кафе и напишем ей, что мы закончили.
* * *
Грайлих и Лена, переодетая прямо в торговом центре в мешковатые широкие джинсы, приличные кроссовки и футболку оверсайз, без труда попали на территорию университета, в парк, где среди высоких деревьев разбросаны общежития и учебные корпуса. Здесь было тихо, до начала учебного года еще далеко, а вступительные экзамены закончились. Но как только они попытались войти внутрь, тут же нарисовался охранник.
– Мы хотели бы осмотреть университет, – сказала Таисия, высокомерно здрав голову. Падайте ниц, презренные холопы, королева явилась!
Но на охранника ее демонстрация не произвела никакого впечатления.
– У вас назначена встреча?
– Нет, мы просто приехали по делам и я решила заодно познакомиться с университетом, куда собирается поступать моя… крестница.
– Вы можете погулять по территории, это не запрещено.
– Мы надеялись осмотреться внутри… на факультете истории.
– В здания не пускаем.
– Что же делать? – Голос взлетел на пару октав. – Евочка хотела бы учиться у профессора Григоревича, но я не могу отпустить ее непонятно куда, не убедившись…
На лице охранника мелькнула брезгливость.
– С ним… что-то не так?
– Он профессор. С нами не разговаривает. Вы это… пройдите через парк и вон там, слева, будет исторический факультет. Внутрь вас не пустят, но посмотрите, как это выглядит. Преподавателей все равно нет на месте, все в отпусках. Каникулы!
Они прогуливались по парку, а Таисия думала, что вполне могла отпустить сюда настоящую крестницу. Видно было, что за парком и зданиями ухаживают, корпуса общежитий выглядели новыми и современными.
В дверях, ведущих на исторический факультет, лязгнул замок и на пороге появилась пожилая женщина в рабочем халате. Грайлих тут же подскочила к ней.
– Не подскажете, где можно найти профессора Григоревича?
– Второй этаж, – буркнула женщина. Видимо, слухи о его смерти до нее еще не дошли. – Только там никого нет, каникулы. Кто будет в кабинете сидеть в такую погоду! У всех эти… творческие отпуска. – Она взглянула на Таисию и ахнула: – Это же вы? Ну… эта артистка…
– Йааа, – Пропела Грайлих.
– Ух, мне
