Кот мяукнул в третий раз - Юлия Владиславовна Евдокимова

– Но за продажу ядов, мой синьор, законы Мантуи карают смертью.

– Что??? – Растерялся следователь.

Грайлих округлила глаза: – Шекспир, конечно. «Ромео и Джульетта».

– Так, все немедленно в следственный комитет. Да-да, вы обе, и Мельникову Ольгу прихватите. Поговорим о ядах, о Шекспире и о Джульетте, конечно.

* * *

Первой в кабине пригласили Серафиму.

– Куда девается мусор из ящиков за гостиницей?

– Его вывозят трижды в неделю.

– Постояльцы пользуются ящиками?

– Как правило, нет. Они оставляют весь мусор для горничной. Некоторые распихивают по урнам в сквере, тогда его убирает дворник.

– Вчера мусор вывозили?

– Вы же знаете, что нет, вы там все осмотрели.

– Вы принесли ужин профессору?

– Я уже говорила, я приносила, потому что Ольга отказалась. Но вчера он не заказывал.

– Но он ужинал. Куда могли деться упаковки – пластиковые судочки, вилки.

– Я не знаю. Я ничего не выбрасывала.

– Вы убирали номер профессора перед тем, как позвонить в полицию?

– За кого вы меня принимаете?

– Когда вы впервые познакомились с профессором Григоревичем?

– Пять дней назад, когда он забронировал номер и приехал.

– Вы не знаете, он принимал лекарства?

– Я прошу гостей при бронировании упомянуть, если имеются заболевания, требующие медицинской помощи и диетические требования.

– Диетические требования?

– Я предоставляю три варианта завтрака на выбор. В номере есть печенье, чай, кофе, сахар, я должна знать, нет ли у гостей аллергии.

– Необычно.

– Я врач. И останусь им, несмотря на управление гостиницей.

– Профессор спрашивал, где ближайшая аптека?

– Нет, но на листке в номере есть все эти сведения.

– Григоревич был доволен своим пребыванием?

– Он был разочарован. Ожидал сервис уровня мегаполиса и не знал, что птицы обычно громко поют по утрам. Да, и цикады.

– Что цикады?

– Громко стрекочут по вечерам.

– Он был оторван от реального мира?

– Скорее он был высокомерным и неприятным. Нет, не рассеянный ученый.

– Можете рассказать подробнее о конфликте с вашей горничной?

– Профессор был не из тех, кто… уважает личное пространство. Особенно молодых женщин.

– Его бывшая жена рассказала, что при желании он мог быть очень обаятельным.

– Значит у него не было такого желания.

– Он так же вел себя по отношению к вам?

– Я похожа на двадцатилетнюю красотку? Нет, со мной он попытался поговорить на латыни.

– А вы?

– А я ответила. И больше он не показывал свою образованность.

– Прошу не уезжать из города.

* * *

– Итак, Таисия Александровна, вы последняя, кто виделся с профессором.

– Это сложно назвать «виделся», но да, кроме убийцы разумеется. Вы же не из-за самоубийства нас сюда привезли?

– Что вам известно об аконите?

– Это… это ядовитое растение. Помните, в романе Агаты Кристи «В 4:50 с Паддингтона» аконитом, там его называют волчьим корнем, отравили одну из жертв?

– Вы играли в этой пьесе?

– Нет, помилуйте, это произведение не ставили в театрах. Я просто читала эту книгу.

– Не помню. – С обидой сказал Стрельников. Какие они тут все… эрудированные. – Я не читал Агату Кристи.

– А вы попробуйте. Получите удовольствие.

– Вы уважаемая личность, можно сказать, звезда.

– Нужно сказать.

Следователь решил не поддаваться на ее реплики. Реплики! Мы что в пьесе играем?

– И вдруг какой-то провинциальный профессор вас оскорбил! Конечно, вы не могли этого стерпеть, и тогда…

– Я вспомнила роман Агаты Кристи, ознакомилась с ботаническим справочником, нашла аконит, сварила из него зелье, насильно влила в профессора и все за один день. И ночь. Ах, я еще успела сходить на экскурсию и найти труп. Какая-то шустрая у вас преступница получилась! Обижаете, я бы так глупо не… спалилась, уважаемый господин… гражданин? Мы подозреваемые и должны обращаться к вам «гражданин начальник»?

– Идите. – Махнул рукой Стрельников. Она издевается? Или все это всерьез? Господи, вот ведь свел Бог с этой… Грайлих. – Но не уезжайте из города.

– Ох,– актриса вдруг прикрыла глаза и положила руку на лоб.– У вас так душно… воды, пожалуйста!

Притворяется? А если ей правда нехорошо и звезда помрет сейчас в кабинете, его выгонят со службы к чертовой матери! Следователь схватился за телефон.

– Побыстрее, прошу…

Он бросил трубку и выскочил в коридор к кулеру.

Вернулся через две минуты, не более. Актриса взяла стакан, отпила. – Благодарю, мне уже лучше. Встала, задрала подбородок и вышла из кабинета.

Интересно, кого она сейчас изобразила? Стрельников оглядел кабинет. Довела, уже мерещится, что она не случайно его выставила. А он хорош: звезда помирает! Оставил подозреваемую в кабинете. Идиот! Но все, вроде, на месте.

* * *

– Где здесь можно заказать еду на вынос, Ольга Михайловна?

Мельникова удивилась. – Здесь не работают приложения по доставке, вы же знаете. Можно зайти в кафе и попросить упаковать еду.

– Для постояльцев купеческой гостиницы вы готовите?

– Три варианта завтрака и ужин, если они закажут его заранее. Два или три варианта. Как правило, они не заказывают, ну, разве что изредка в эксклюзивные княжеские апартаменты. Приходят сами.

– Профессор заказывал?

– Не совсем. В смысле не по меню ужинов для постояльцев. Он просто требовал приносить ему горячий ужин из кафе. Серафима попросила…

– Почему такое особое обслуживание вне княжеских апартаментов ?

– Потому что проще сделать, чем сказать ему нет.

– И в тот вечер вы что приготовили?

– В тот вечер я для него ничего не готовила.

– Вы знаете, что такое аконит?

– Благодаря вам, знаю. Мы все знаем, что такое борец. Но никому и в голову не пришло бы, что он ядовит. Его не едят. И, пока вы об этом не сказали, у меня высочайший уровень гигиены. Мое кафе знают во всей округе, здесь даже городские власти едят. Отравление не может быть связано с моей едой.

– А если вы просто хотели его наказать? Отомстить, так сказать. Не убивать, конечно, а так… чуть-чуть напугать.

– На кону репутация моего кафе. Если бы я захотела его отра… напугать, то это не было бы связано с едой.

– Вы используете химикаты при уборке кафе?

– Естественно. Но не подливаю их в пищу посетителей, если вы об этом. Можете сами посмотреть, что мы используем для уборки.

* * *

– Как он мог подумать, что это кто-то из нас? – Возмущенно спросила Серафима, когда машина привезла трех женщин на площадь. – Мы что, ведьмы?

– Три ведьмы. – Рассмеялась Таисия. – А вы спрашивали, почему я все время вспоминаю Шекспира! Все, все уже описано в его пьесах!– И продекламировала хорошо поставленным голосом: «Пальцы чешутся. К чему бы? К посещенью душегуба. Чей бы ни был стук, падай с двери крюк.»

И,