Любовь по контракту, или Игра ума - Карина Тихонова

Я поставил фото на место и взял другое. А это, наверное, выпускная карточка. На голове четырехугольная магистерская шапка с кисточкой, в руках диплом ярко-красного цвета. На губах приклеенная улыбка, но глаза смотрят цепко и недоверчиво. Как обычно.

А это где? Я поднес следующую фотографию к самым глазам и внимательно разглядел пейзаж за спиной у барышни с двумя рыбинами в руках. Знакомые окрестности. Бисеровский рыбхоз.

На фотографии был запечатлен и Сергей Леонидович. Он разместился на маленьком раздвижном стульчике с брезентовым полотнищем вместо сидения. Голову к фотоаппарату не повернул, наблюдая за двумя удочками, стоящими рядом. Белая панама с широкими полями, почти скрывала его лицо, но рядом валялись небрежно брошенные костыли. Так что не ошибешься.

Я отставил фото, повернулся и оглядел комнату. Большой кожаный диван, с двух сторон от которого в стену встроены шкафы. Видимо, платяные. В них, в свою очередь, вмонтированы удобные светильники на гибкой ручке. В углу компьютерный стол, очень небольшой, на нем – монитор. Куча всяких карандашей, ручек, ластиков... И отрывной блокнот, на верхнем листе которого несколько раз написано: Никита, Никита, Никита...

Так пишет человек в раздумье, не отдавая себе отчета. Я оторвал листок, сложил пополам и сунул его в задний карман джинсов.

Подошел к двери и еще раз на прощанье оглядел комнату. Конечно, только здесь Маринка могла жить, а другая квартира служила ей перевалочным пунктом, местом, где можно было заночевать в случае крайней необходимости.

Я вышел в коридор и снова прислушался. Голоса в комнате смолкли. Я хотел приоткрыть дверь, но меня остановило сердитое шиканье.

Медсестра Верочка стояла в нескольких шагах и делала мне сердитые предупреждающие знаки. Я подошел ближе. Она схватила меня за руку и утащила на кухню.

– Туда нельзя! – строгим шепотом запретила Верочка. – Я ему снотворное вколола. Пускай хоть немного поспит.

– Врачу дозвонились? – спросил я тоже очень тихо.

– Да. Он в пробке застрял. Скоро будет.

– Ну, тогда я пойду, – сказал я.

– Идите, – согласилась барышня. И тут же встрепенулась.

– А что передать Марине? Кто приходил?

– Она меня не знает, – ответил я, почти не покривив душой. – У меня было дело к Сергею Леонидовичу.

Пошел к входной двери, осторожно отпер замок и вышел на лестничную площадку. Перед тем как сбежать вниз по лестнице, обернулся к Верочке и сделал прощальный жест. Она улыбнулась, кивнула и закрыла дверь.

Я ехал домой, и на сердце у меня была блаженная легкость. Обруч, сжимавший сердце последние дни, раскрошился и распался от пары сказанных мне фраз.

«Мы не любовники, и никогда ими не были. И никогда ими не будем».

Я вдруг вспомнил Дюма. Помните, эпизод в «Трех мушкетерах», когда Людовик отбирает у Анны Австрийской письмо, написанное накануне? Разворачивает его, ожидая увидеть любовное послание к Бэкингему, и убеждается, что королева всего-навсего занималась политическими интригами!

Вот примерно то же самое испытал и я, выяснив, что моя любимая девушка всего на всего занималась промышленным шпионажем. Ура!

Конечно, нехорошо, что Маринка, впервые явившись в дом моего приятеля, немедленно поставила на него капкан в виде маленького портативного микрофона, но даже это открытие было отрадным, если вспомнить, какие ревнивые подозрения терзали мою грешную душу все прошедшее время.

«Нужно хорошенько ее пропесочить», – думал я. Что, в самом деле, она себе позволяет? Профессиональный переводчик, небедная женщина, и нате вам! Ничего себе, шалости!

Я добрался до дома, упал на диван и сразу же заснул противоестественным летаргическим сном, освободившим душу. Проспал четыре часа и воскрес для новой жизни.

«Поговорю с Маринкой после процесса», – решил я,

Суд над Юлей Барзиной состоялся через две недели после описанного события. Народу в зале было немного, и я этому только порадовался. Юлька нервничала, и я боялся, что публика заставит ее позабыть все, о чем мы договаривались.

Я не стал звонить Марине и предупреждать о своем намерении вызвать ее в суд в качестве свидетеля защиты. Просто послал повестку.

Откровенно говоря, я надеялся, что она позвонит сама, но надежда не оправдалась. С того дня, как мы встретились возле моего дома, Марина ни разу не дала о себе знать. Я не звонил ей по двум причинам. Во-первых, потому что определил дату разговора и не желал отступать от своего решения, а во-вторых потому, что все еще немного злился на нее. Злился даже не на ее шалости, а на то, что они причинили мне такую боль.

Наверное, в глубине души я уже понимал, что прощу ее. Только этим тайным внутренним знанием я могу объяснить спокойствие, снизошедшее на меня после визита к Сергею Леонидовичу.

Суд начался второго июня в десять утра. Юлька сидела на скамье обвиняемых, с трех сторон ее окружали решетки. Она смотрелась очень трогательно в темно-коричневом платье с белым отложным воротничком, похожим на старую добрую школьную форму. Мы долго обсуждали ее туалет, и я настаивал на черном. Но Юлька сумела меня переубедить и, надо отдать ей должное, сделала это мастерски.

– В черном я буду выглядеть так, как будто меня уже приговорили. Понимаете? Присяжные все решат заранее.

Это был убедительный аргумент, говоривший о том, что девочка имела задатки неплохого психолога. Я подумал и согласился.

Забыл сказать, что сегодняшний процесс должен был способствовать внедрению в жизнь нового завоевания демократии: суда присяжных.

При отборе кандидатов сторона обвинения проявила практически полное равнодушие, а я, напротив, страховался, как мог. Дело, собственно говоря, было ясным и доказанным, обвиняемая отказываться от признания не собиралась, и прокурор был настроен снисходительно. Непредумышленное убийство, которое прокуратура собиралась инкриминировать моей клиентке, предполагало солидные сроки заключения, и меня это никак не устраивало. Я собирался добиться самого благоприятного приговора, возможного в таком случае, а для этого нам нужны симпатии жюри присяжных, которым и предлагалось решить: понимала девочка, что она делает, наводя пистолет на любовника, или нет.

Я настолько серьезно отнесся к выбору присяжных, что даже съездил за консультацией к психологу.

– Грубо говоря, принцип простой, – посоветовал немолодой, уравновешенный мужчина, которого мне порекомендовали как хорошего специалиста. – Мужчин выбирайте в возрасте, а женщин, наоборот, помоложе. Как выглядит ваша клиентка?

– Привлекательно.

– Тогда и женщин выбирайте только привлекательных. Иначе они будут настроены против нее.

– А почему вы советуете отбирать мужчин постарше? Ведь у молодых людей наверняка возникает или возникала подобная